– Кайла, Клер! Я вернулась! – голос эхом отбился от стен. Кейсп опустила ладошку в воду. Возвращайтесь.

Капли отбивали стук по ровной, почти не колышимой поверхности изумрудного озера. Чистейшая вода скрывала темнеющие камни в известковой пыли, накрывшей их, словно одеялом. Кап. Кап. Кап. Дробь капель смолкала, и вой ветра в вышине, и шуршащая зацветшая лестница создавали собственную мелодию. Неповторимую, незримую, но чувствующуюся в прохладном, но гостеприимном воздухе.

На дне что-то мелькнуло. И снова. Кейсп засуетилась, всматриваясь в глубину. Нет, ей не показалось. В далеке завиднелись силуэты. Вода пошла буграми, волнуясь, колышась, словно поле ржи. Закрутились мелкие водовороты образуя волны, лижущие каменный берег. Исчезли. Всплеск и волна озерной воды обрушилась на голову девочки, накрыв лицо черной шторкой волос. Открыв темнеющий занавес, она успела заметить, как тонкое тело вынырнуло из-под толщи воды и с новым всплеском рухнуло в воду, облив ее сорочку. За телом еще долго пытался поспеть длинный, темный змеиный хвост, усеянный перепончатыми крыльями и изрезанный острыми плавниками.

Несмотря на устрашающее представление, девочка вновь нагнулась к озеру, выжимая волосы.

– Девочки, вам меня уже не впечатлить.

И под водой вновь появились два силуэта подплывающих все ближе и ближе. К когда они наконец подплыли так близко, что от них до гостьи оставалась лишь стеклянная пленка поверхности, одна из бледных фигур приветственно улыбнулась, взмахнув перепончатой, когтистой рукой. Другая девушка, похожая на свою подружку, протянула руку через жидкое стекло озерной воды, отдав Кейсп ожерелье, сверкающее в сероватой руке. Девочка аккуратно приняла украшение с ледяным камешком со дна и тут же нырнула в разбившуюся осколками воду.

Пузырьки медленно поднимались к поверхности, слышался скрежет. Она взглянула на руки, покрывшиеся перепонками и когтями и обернувшись, за спиной увидела длинные, перепончатые крылья. Они раскрылись, улавливая потоки течений в холодной воде. Позади вместо ног вился длинный змеиный хвост с парами, медленно машущими крыльев. И в носу щекотала прохлада озерной воды.

– Не могу поверить, что ты здесь! – на нее на летела одна из девушек.

Девочка взглянула в ее глаза, но вместо них увидела две жемчужины, переливающиеся перламутром.

– А я рада что вы не поменялись.

Девушка позади только подплыла к ним, ловя крыльями потоки незримых волн.

– Да что с нами могло случится? Мы же давно мертвы.

Вторая смерила ее гневным взглядом, оскалившись всей пастью, утыканной сотней зубов, напоминая удильщика.

– Кайл, этот факт является правдой, но необязательно об этом упоминать из раза в раз.

– Пойдемте, – Кейсп потянула Клер за руку. – мы же здесь не для ссор.

– Верно, – Кайла медленно взмахнула крыльями, повела хвостом и согнув крылья, помчалась с девочкой к самому дну.

Всюду здесь обитали подобные существа. Сирены наполняли дно, расчесывали самодельными гребнями из сталактитов, бирюзовые, болотные, голубоватые волосы, вьющиеся в воде волнами. Некоторые обустраивали кучки что-то невнятно обсуждая, недобро поглядывая в сторону чужака, заплывшего на их территорию. Молодые девушки и девочки гонялись друг за другом, прячась за глыбами и расщелинами. Они заплывали в тоннели пещер, сияющих от проросших кристаллов. Некоторые женщины чинно устраивались на глыбах в одиночестве, созидая происходящее и особое внимание уделяя Клер и Кайле, которые вели под руку давнюю подружку. Заметив волнения и перешептывания в толпах, они поспешили заплыть в тоннели пещер, пронзенных бесцветными кристалликами. В тесноватом и узком тоннеле пылью и туманом вздымалась известковая пыль и крошка.

– Ну, расскажи, расскажи что-нибудь! – Клер, медленно ведя хвостом под ленивое взмахивание крыльев, ползла по тоннелю первая, прокладывая путь, не сворачивая в разветвления, где слышался девчачий смех и шорох пузырей.

– А нужно что-то рассказать? Ну могу сообщить что я сбежала из домика в разгар поломавшегося праздника.

– В этом нет ничего интересного. Ты всегда так делаешь.

– Всегда, – дополнила Кайла. – когда твоя мама уезжает на ярмарку.

– Хорошо, тогда из новостей… Скоро Самайн!

– А это еще что?

В один момент впереди забрезжил свет и змеиный хвост Клер исчез. На смену тоннелю явилось дно, покрытое землей, размытой глиной и песком. Косяки сероватых рыб, поблескивая серебром в лунном свете, бросились в россыпную. Луна сияла, выбрасывая лоскутья серебристой ткани лучей в прозрачную воду. Недалеко слышалось течение. Это было то самое озеро. Озеро, недалеко в лесу, на поляне. Никто никогда не ловил здесь рыбу. Никто и не подходил к зеркальному пруду. Поверхность его никогда не исходила волнами и никогда не покрывалась рябью. Все обходили стеклянное озеро большим кругом, а потом и вовсе прекратили ходить в лес. Когда-то молодых парней и мужиков здесь вылавливали, как люди сетями вылавливают косяки. Они исчезали один за другим, а затем исчезать стали и девы, что ушли к озеру искать мужей. Говорят, здесь обитали кикиморы, что затаскивали людей под воду, но сирены считали унизительным такое название для себя. Когда-то обратились они к местному жрецу с просьбой дать им возможность хоть чуть-чуть взглянуть на мир снаружи, не в воде, ибо заперты они были в ущельях и озерах. Смилостивившись, дал он им возможность выходить из вод, приобретя ноги. Кто-то бежал в деревни, исполняя месть, а кто-то ушел в города, ужившись в окружении людей. От них пошли русалки в городах. Но в деревнях люди переживали горе, прячась по ночам в домах от утопленниц. Девы скрывались в лесу и выходили в деревню к сумеркам.

И поняв какую ошибку допустил, жрец изловил всех сирен, что попались, возвратил им хвосты и кинул в озеро, накрыв его поверхность стеклом. Ничто и никто теперь не мог вырваться из-под стеклянной поверхности, отражающей небосвод и пронизывающей воду шорохом соснового бора где-то наверху.

– Да, – Кейсп, шевельнув хвостом, улеглась на глинистое дно. Мелкие водоросли щекотали, покрывшуюся чешуей, спину. – праздник, посвященный урожаю. Собираем тыквы, пшено, хлеб печем, играет оркестр на бревне и стогах, а костер вспыхивает к темному небу, и мы прыгаем через него в оранжевых, горчичных, красных и коричневых платьях.

Клер и Кайла медленно уселись рядом, внимательно слушая, перебирая темно-синие и голубоватые волосы. Они всегда любили послушать что-нибудь интересное. А от мира им доставалось немного. Только безделушки, которые они стягивали со всякого, кто заглянет в пещеру в один единственный день. И много еще колдунов и жрецов приходило к ним. Один из них подарил сиренам украшение, которое околдовал, желая, чтобы они никогда не остались одни. Говорят, он любил одну из них.

– Не представляете, наверное, это прозвучит глупо, но я время от времени вижу животных вместо сестры, брата и мамы, – она только смотрела на луну где-то там, вдалеке, плавающую среди песчинок звездного песка.

Песок всполошился.

– Правда? – Клер поднялась, подползя к ней. – А во мне ты что-нибудь видишь?

Девочка повернулась к ней, всматриваясь в бледное, но красивое лицо. Как обычно она это делает. Но ничего. Она обернулась к Кайле, все еще лежащей на дне. Ничего.

– Ну что?

– Я не могу ничего увидеть, – промямлила Кейсп с видом ученика не сделавшего задание.

– Как? – вздохнула собеседница, осматривая руки и поправляя волосы, взвившиеся волнами. – Я что, настолько не красива?

– Нет, – грубо заметила Кайла, повернувшись к ним. – то, что она ничего не увидела не значит, что она не хочет говорить результатов.

– А что же это значит?

– Это значит, что она ничего не увидела, – она только развела руками. – Понятно?

Клер развернулась к девочке.

– Как?

Собеседница только пожала плечами, но за нее ответила Кайла:

– Об косяк, – и чуть помолчав, скрестив руки, наконец заговорила. – Не додумалась?

Клер задумалась.