Молодой следователь сидел в своем кабинете и внимательно перебирал бумаги, когда в дверь его кабинета постучали.

– Да, – ответил он на стук.

– Можно? – Дверь открылась. И перед ним предстал его давний товарищ с юридического факультета. – Андрюха, привет!

– О, Славик, здорово! – Сказал он бодро, вставая, и протягивая руку, чтобы поприветствовать товарища по учебе: – как жизнь?

– Да так, ничего. – Ответил старый друг: – бывало и лучше. – И он украдкой посмотрел на соседний стол, где сидел напарник следователя. И снова переведя взгляд на друга осторожно продолжил: – мне бы надо переговорить с тобой…

– Я вас оставлю. – Сказал, вставая напарник, почувствовав себя лишним, вышел из маленького кабинета и прикрыв за собой дверь.

– Тут такое дело, – начал Славик нерешительно, – ты помнишь Лидочку?

– Лидочку? – Переспросил Андрей, мысленно перебирая картотеку своей памяти, вспоминая лица своих студенческих лет. – Такую маленькую рыженькую? И очень тихую.

– Да, да ее, – воодушевленно заговорил Славик. – Ну ты не знаешь, – начал он неуверенно объяснять: – я с ней встречаться начал после института. Мы проводили вместе вечера и старались встречаться на каждый праздник. – Он замолчал его настроение заметно изменилось. Радости, от встречи со старым другом, не осталось и следа. В его глазах и голосе появилось беспокойство. – Понимаешь, мы не могли пожениться, так как она много работала, и часто была в разъездах. Она у меня личный гример певицы и актрисы Татьяны Волковой. Знаешь такую? – Спросил он, заглядывая Андрею в лицо, как будто ища ответ. – Ну вот, поэтому мы и не могли пожениться, – продолжал Славик: – у нас была договоренность, о том, что мы вместе встретим новый год. А она не выходит на связь уже три месяца, и дома ее нет. Помоги найти ее, а?

– Хорошо. – Ответил спокойно следователь, скрывая свою заинтересованность. – Я постараюсь, что ни будь разузнать. Где ты сейчас обитаешь? – Спросил он как бы уводя друга от тревожной темы.

…Она очень быстро поднялась на крышу, вертолет уже ее ждал. Подойдя ближе, она подняла глаза и застыла… У самого входа в вертолет на нее смотрели огромные яростные глаза тигра. Тревога охватила все ее тело, она хотела было сбежать, обратно, спрятаться за дверь ведущую на лестницу, но не могла пошевелиться. Вдруг, тигр растаял в воздухе… Она, не теряя больше ни секунды, поспешила сесть в вертолет. Который в ту же минуту оторвался от поверхности крыши и поднялся вверх, все выше и выше унося ее. В вертолете её ждала новая одежда, парик, новый паспорт, в котором было новое имя, и её личные вещи. Её подруга и спутница все предусмотрела. Когда они виделись в последний раз, она предложила ей, как и было всегда, бежать вместе, на что та ответила, что больше никогда не покинет его, и будет с ним всегда. На том и разошлись их пути.

…Он очнулся. Открыл широко глаза, в которых отразилась ярость. Голова страшно болела, он огляделся вокруг. Он был в своей комнате, хотя точно помнил, что был с ней. Первым делом он кинулся в её комнату. Конечно же, как он и предполагал, её там не было. Все вокруг было убрано, и никаких следов не осталось, от их последних минут, проведенных вместе. Он резко развернулся и тут в пороге увидел ее дорогую подругу. Она стояла в белых одеяниях, рыжие локоны спадали на плечи и лицо, которое немного распухло. Последний месяц беременности придавал ее телу тяжести. Её выражение лица было поразительно спокойным, и неожиданно, излучающим торжество, нежность и преданность одновременно. Такое совсем на нее непохожее выражение, что он едва узнавал в нем всегда тихую Лилию. Ту которая никогда не перечила, которая все делала по первому требованию. Покорную Лилию, что ни при каких обстоятельствах не приносила никогда хлопот. Сейчас он ни как, не мог узнать ее, ту которую он всегда использовал, только лишь бы вызвать у своей любимой ревность, или заставить ее впасть в ярость, такую же ярость, как и у него самого. С помощью ее, Лилии, он мог управлять своей самой большой и глубокой страстью, привязанность к которой делала его неразумным. Сейчас он в ярости подлетел к ней, и со страшным рыком схватил её за шею…

– Ты… – рычал он – ты мне все расскажешь… Где ОНА?

– Ты никогда её не найдешь, – услышал он в ответ ее ликующий шепот, – больше не найдешь, никогда! – Повторяла она, улыбаясь, и быстро продолжила: – теперь, только я с тобой останусь! – Говорила она с такой страстью, что он едва верил в происходящее, – Теперь только я твоя! Её больше нет! И никогда не будет…

– Что ты сделала? Говори! Говори! – рычал он и еще больше сжимал ее горло.

Его длинные, сильные пальцы обхватили почти всю её шею, она больше не могла произнести ни слова, только тихое шипение. Её лицо покраснело… Вдруг он услышал журчание воды…

– Что ты делаешь?! – Подлетела к нему с громким криком сестра, и обхватила его руки, отнимая их от шеи Лилии: – У неё твой ребенок! Воды отошли! Она рожает! – Кричала сестра, пытаясь освободить девушку.

Он отпустил её шею. Лилия упала на пол, и стала жадно глотать воздух ртом.

– Доктора! Вызовите доктора! – Крикнула его младшая сестра в коридор.

Разъяренный вне себя от гнева он вышел из комнаты Лилии. Два метра роста, широкоплечий, красивая лысая голова. И его лицо – слегка вытянутое необыкновенно красивое, породистое с ровными и яркими чертами, доставшимися ему от старинного рода. Конечно, род давно перестал править, и для некоторых, даже существовать. Но сейчас, глядя на него, можно только представить какими величественными были его предки. Его необыкновенные глаза – голубые, окаймленные черными ресницами, широкими черными бровями, большие, но четко очерченные губы с суровой складкой. Большой могущественный нос, ноздри которого раздувались, когда он приходил в ярость, прям как сейчас. Темная кожа подчеркивала и придавала его внешности еще большее великолепие. Он спустился по лестнице. Его гневу не было предела. Он готов был убить первого, кто попадется ему на пути…

– Господин… – с поклоном пришел, человек поставленный охранять каждый шаг его любимой, – я не смог ничего сделать. Госпожа отправила меня за этими сладостями. – И он раскрыл небольшой пакет, купленный совсем недавно. – А когда я вернулся театр был окружен со всех сторон военными людьми…

И только тут Мансур вспомнил, перед театром он сидел за обеденным столом со своей любимой. Сегодня они, впрочем, как и всегда, спорили. Но именно сегодня она была слишком уверена в том, что покинет его. А он: “Какой дурак!” – подумал он про себя. Он был абсолютно уверен, что её очередная выходка будет ему по зубам, и внезапно он отключился, потянув за собой скатерть! Он точно помнил, как он отрубился и у него случилось то видение: как его сознание вселилось в тигра, что был выдут из стекла, одним знатным мастером. Этот грозный тигр украшал входные двери, делая их величественными, и в то же время заставлял трепетать от страха, не званных гостей. В виде тигра он отправился к своим войскам и заставил их отправиться к театру, где выступала его любимая, и перекрыть там все входы и выходы. А сам оказался на крыше…Точно! Сейчас он вспомнил. В его сне она улетела на вертолете. Он хотел остановить её, но она все равно улетела… Его громкий рык раздался по всей округе. Он стал кричать и крушить мебель вокруг, бить посуду и тут ему попался этот бедняга, что не уследил за его любимой. Он резко выкинул руку вперед и схватил его за шею одной рукой. Печенье посыпалось под ноги, послышался громкий хруст. Он отпустил бездыханное тело, которое тут же повалилось на пол, и отправился снова на верх, выпытать у Лилии то, что он хотел знать. Уж теперь то, она ему все расскажет. Он обязательно вернет свою любимую. Подходя к двери, он замедлил шаг. У двери Лилии стояла его сестра, и в волнении мяла свои руки. Увидев своего разъяренного брата, она раскрыла руки, и уперлась ими в проем двери, не давая ему пройти дальше.