Искра сидел в большом зале «Вдовы Ткача». Молодой рыжеволосый парень в одной рубахе пытался сфокусировать свой взгляд на медном бокале, стоящем перед ним. Кроме бокала на столе лежал пустой кувшин из-под вина. Кувшин, бокал и глотка Искры – такой незатейливый путь совершала красная жидкость весь вечер и ночь. Где-то в середине этой истории парень потерял штаны и сапоги, так же исчезла и девушка, что подливала вино. Парень потянулся к бокалу, замер. Перед глазами снова были два нечетких бокала вместо одного. С другой стороны стола за этой картиной наблюдали два молодых аристократа. Они были похожи как братья: красные камзолы, рапиры на перевязи и короткие стрижки под шлем. Гербы с красным вепрем на чёрном поле украшали их камзолы, а также указывали на принадлежность к Красному королевству. Золотая молодёжь Дома Вепря повеселилась с вдовушками ткача и теперь наблюдала за попытками парня взять бокал в руки.

– Ставлю золотой, что опрокинет на себя! – сказал один из них.

– Удваиваю, уснёт на столе! – ухмыльнулся второй.

Искра закрыл глаза и наугад резко протянул руку вперёд. Ладонь задела бокал, тот опрокинулся, вино забрызгало обоих спорщиков.

– Скотина! – взревел первый, вскочил и выхватил рапиру.

– Лорды, ученик Искра! – вмешалась хозяйка заведения. – Прошу перенести вашу беседу в более удобное место. Мои вдовушки очень впечатлительны.

– Разумеется, – ответил второй, схватил друга под локоть и зашептал – Ученика мага ты можешь убить только на дуэли.

– Дуэль! – тут же выкрикнул первый из аристократов и швырнул перчатку в лицо Искре.

– Ду…эль… – икнул в ответ Искра и, схватив свою рапиру из рук подбежавшей служанки, шатаясь, пошёл к выходу.

Через минуту трое парней уже стояли на мостовой рядом с домом «Вдовы Ткача». С одной стороны мостовой был канал, с другой – дом «Вдовы» и несколько ткацких мастерских, теснившихся по бокам от дома терпимости. Со второго этажа через окна за предстоящей дуэлью наблюдали несколько вдовушек. Ставни остальных домов были закрыты, было ранее утро, буквально несколько минут до рассвета. Первый аристократ встал в стойку напротив Искры, его оружие было направлено в грудь ученика. Второй же стоял чуть дальше и сбоку, выступая в роли секунданта. Искра же пытался встать ровно, его рапира царапала кончиком мостовую. Прошло несколько мгновений, крик «Бой!» возвестил о начале поединка. Аристократ сделал длинный выпад, целясь в грудь соперника. Когда остриё рапиры приблизилось на расстояние ладони, Искра качнулся влево и отбил оружие противника в сторону, чуть приподняв свою рапиру над землей. Затем завалился вперёд и коротко ткнул рукоятью рапиры в подбородок аристократу. От неожиданного удара тот потерял равновесие и открылся. Искра тут же наотмашь прочертил длинную дугу кончиком своей рапиры. Глубокая красная полоса рассекла горло барончика. Дуэль закончилась за несколько ударов сердца. Второй замер на мгновение, пока его друг зажимал глубокую рану на горле, затем выругался и вытащил из-за пазухи камзола пистоль. Дуло новейшего гномьего оружия нацелилось на Искру. В утренней тишине щелчок взводимого курка прозвучал, как набат. Палец тянет крючок, тихий щелчок по алхимическому капсулю и тишина вновь нарушена оглушительным хлопком горючего порошка. Тяжёлая свинцовая пуля выбила каменную крошку из дома. Искра успел упасть на колени и прикрыться телом своего противника по дуэли. Заряжать пистоль слишком долго, второй аристократ отбросил его в сторону, сменив на рапиру. Искра выхватил нож из сапога мёртвого барончика и швырнул в лицо второго противника. Короткий клинок засапожника (нож, носимый за голенищем сапога) погрузился в глаз нападавшего.

– Всем стоять! Стража! – раздался крик из-за угла мастерских.

– Стою… – ответил Искра и уронил рапиру на мостовую.

– Ученик Искра, на вас напали? – обеспокоенно спросил подошедший страж.

– Ду…эль, – икнул в ответ Искра и неровной походкой подошёл к трупам.

– Трофеи, – заплетающимся языком выговорил ученик Академии и собрал кошели, рапиры и пистоль в охапку, затем двинулся вдоль канала мимо подошедших стражей. Его белая рубаха, запачканная вином и кровью, выделялась на фоне бело-золотых мундиров стражей.

– Разумеется, – улыбнулся страж, и, когда Искра поравнялся с ним, кинул ещё один кошель поверх охапки оружия. – Потеряли, ваше магичество.

Искра заметил, что кошель стал явно тяжелее, коротко кивнул и, не оборачиваясь, двинулся дальше. Через минуту из дома «Вдовы Ткача» выбежала девушка. Подбежала к Искре, поцеловала в щёку на прощание и добавила к охапке его штаны и сапоги. Когда ученик Академии покинул Ткацкую улицу, из тени дома к нему присоединилась женская фигура, взяв его под руку.

– Брат Искра, стража заплатила? – спросила подошедшая.

– Сестра, обижаешь. Не отдай стража монеты, там было бы не два трупа. Кстати, узнала, чем помешали им сыновья барона? – чётким, трезвым голосом спросил Искра. Походка его стала прямой и твёрдой.

– Нет, стража чей-то посредник. Я бы поставила на Церковь. Императору плевать на вольные королевства, шепчутся, что он ослаб. Наша Академия же открыто влияет на баронов. Кстати, Синельди нам поручил подавить восстание у Красного барона.

– М? Из-за этих? Как они могли узнать заранее? – удивился Искра, остановившись на мгновение.

– Они нет. А Архимаг Синельди видит будущее. Иногда. Наше он, кстати, тоже видел! – недрогнувшим голосом сказала его сестра. Но он разглядел холодные льдинки в её голубых глазах.

– Он знает, Капля? – шёпотом спросил Искра.

– Нет или не говорит по своим причинам. Блаженный он неспроста. – Улыбка на бледном лице Капли тронула только уголки губ. Навсегда застывшая синяя капля на её щеке поблескивала на утреннем солнце.

– Никто нас не обидит, сестра Капля! – Искра переложил охапку в руках под мышку и обнял свою сестру за талию.

– Никто, брат Искра, – девушка обняла брата за плечи. Утренние улочки скрыли их фигуры за каменными домами столицы.

Огромный лысый монах в коричневой рясе сидел с закрытыми глазами на скамейке поодаль от стражей, стерегущих вход в залу. Там сейчас совещались трое Правителей империи Вьерд: епископ Бойл, император Карл и Архимаг Синельди. Монах был помощником при епископе. Мирское имя своё он уже и не помнил, а послушническое было Зиг. Монах смиренно ждал окончания совета. У его ног лежал огромный молот, его деревянная голова была размером с бычью голову, а рукоятка выше самого монаха. Крупные пальцы перебирали простые деревянные чётки. Все часы, пока шло совещание, он тихо читал молитву и ждал. Сменилась стража у дверей залы, множество слуг и пажей прошли мимо, а он даже не сменил позу. Пажи разносили поручения от совета, слуги приносили новые блюда, от аромата которых у стражников урчали животы. Монах же никак не реагировал на искушение, столь любимое главой Церкви епископом. Когда уже солнце закатилось за горизонт, паж принёс поручение самому Зигу. Это была короткая записка от епископа. В ней красивым каллиграфическим почерком было написано:

«Брат Зиг, да защитят тебя Крылья. Деревня Осинки. Полная инспекция. Отчёты каждую декаду. Благословляю. Епископ».

Зиг внимательно перечитал несколько раз записку, произнёс бесшумно, шевеля только губами, затем порвал её на мелкие кусочки и съел. Чётки отправились в скрытый карман в рукаве рясы, молот привычно улёгся на плече. Когда он проходил мимо стражи, те и глазом не повели в сторону гигантского монаха, а вот у одного из слуг дёрнулось лицо при его приближении. Зиг не подал виду. Но и он, и стражи доложат начальству о возможном шпионе Неназываемого, как именовали врага Крылатого. Раз шпионы уже и в столице, то надо спешить. Он ускорил свой шаг, шлёпая босыми ногами по камням мостовой. Впереди его ждал пеший переход до Осинок.

Зиг хорошо ориентировался в столице, как, впрочем, и во всей империи Вьерд тоже. Он обошёл в начале своего послушничества практически все города четырёх королевств империи, неся защиту Крылатого. Таким было его послушание, когда он остригся в монахи. Он ходил по городам и искал врагов Крылатого, скверну и шпионов среди людей. Когда он их находил, в дело вступал его молот. Монах не владел чудесами Крылатого, что могли многие из монахов; не умел разносить священное слово. А вот чувствовать скверну и зло он научился за годы на прежней своей службе. С отрочества и до двадцати пяти лет Зиг служил королевским палачом. И вот эту скверну он почувствовал, когда свернул на одну из улиц, пересекающих канал. Слабо уловимый гнилостный запах шел из-под мостика. Обычные люди его не различают, но для Зига это был след как для ищейки. Подойдя ближе, он услышал сдавленные крики и шум. Двое парней склонились над женщиной. Один зажал ей рот и душил, другой задирал юбки. Зиг быстрым шагом подошёл к ним. Замах его огромным молотом, ещё один. И парочка насильников уже лежит без сознания. Монах не стал их убивать, только вырубил. Все это время женщина пыталась выкрикнуть и теперь, когда рука насильника больше ей не мешала, она прохрипела какое-то слово и отключилась. Кольцо на её руке вспыхнуло, и в мост улетела небольшая молния. Запах скверны усилился. К гнилостному запаху добавился смрад протухших яиц. Значит, зловоние не от этих грешников, догадался Зиг. В тени моста, из-под земли показались пальцы с небольшими когтями, но вылезти им монах не позволил. Несколько ударов молота, и зловонные когти исчезли. Если бы не Зиг, то под мостом через пару минут было бы три трупа, а то и того хуже: трое под влиянием скверны. Монах ещё раз воспользовался молотом и сломал несостоявшимся насильникам по одной ноге. Затем подхватил обмякшую женщину на руки. Зигу снова пришлось изменить маршрут и вернуться на основные улицы столицы. Быстро дойдя до ближайшей часовни, он разбудил местного служителя: