Тут в беседу вступила Мэлис:

— Я говорила вам, господин, что у Эриндэля есть собственный зэя-страат. Он, похоже, предсказал события, связанные с бунтом, Башней и Камнем, и Эриндэль послал сюда трёх воинов.

— Да, — кивнул я. — Все три оказались его дочерьми, бастардами-полуэльфами. Все они уже мертвы.

Мэлис довольно улыбнулась и кивнула, затем продолжила:

— И вот они, похоже, и предупредили норжцев.

— Странно! — сказал я. — Зачем им помогать норжцам? Ведь для сторонников Эйрина и Анэйрина предпочтительней, чтобы Камень остался в Башне. Для них так же не выгодно, чтобы Камень попал в руки норжского императора, как и в мои.

Мэлис пожала плечами.

— Причудливые времена рождают причудливые союзы. Вероятно, они надеялись позже отобрать Камень у норжцев, но для начала решили их использовать, чтобы ставить нам палки в колёса.

Вновь заговорил Дозэф, продолжая свой рассказ:

— Итак, мне пришлось бежать из столицы, чтобы не испортить дело.

— Мне ты сказал, что бежал, чтобы не привлекать ко мне внимание норжцев.

— И это тоже, господин, но больше всего я волновался о нашем деле. Мэлис говорила, что одна ошибка легко может всё испортить — и тогда нам ещё лет шесть пришлось бы ждать следующего шанса.

— Это так, — кивнула старушка. — Вероятность будущего, нить которого мы вытягивали из клубка возможностей, была очень хрупкой и нестабильной. Нужно было действовать осторожно. Понимаете, господин, настоящая битва происходила между нами — зэя-страат. Между мной и зэя-страат Эриндэля. И хоть мы и находились на разных планетах, отделённые друг от друга множеством десятков тысяч светило-лет… события здесь, связанные с Башней и Камнем, всецело зависели от нашего противостояния, когда мы выбирали те или иные варианты будущего. У меня были преимущества перед моим соперником с Х’айтрайенборра — он уже сделал свой ход, когда Эриндэль послал сюда своих детей, а я могла делать ещё множество ходов и не была ограничена в действиях, кроме того, я находилась тут, в непосредственной близости от самих событий, а мой соперник пребывал на Х’айтрайенборре — и дальность расстояния, разумеется, ухудшала его восприятие частиц и волн будущего.

— Мы не посвятили вас во многие вопросы, господин, — извиняющимся тоном сказал Дозэф, — потому что Мэлис утверждала, что ваша осведомлённость может всё испортить.

Я вздохнул и потёр лоб.

— Ну хорошо… Я не понимаю, как это возможно… как моя осведомлённость могла что-то испортить… но поверю Мэлис. В конце концов, ваш план удался, и Камень у нас. А значит, вы были правы. Мэлис была права.

Прав тот — кто победил. Тот, кто проиграл — ошибался. Всё обстоит так и только так, и никак иначе. Победа — это всё. Реальный материальный результат — это всё. Ничто другое не имеет значения. Таково Lei’ho Dravuka-Hein («Принцип духа войны»).

Дозэф продолжал:

— Перед побегом из Аг-Винэос, я внушил Бальдусу, что встречу его позже в каком-нибудь городке на их пути к побережью. Я знал, что после кражи воры отправятся к морю, и планировал встретить их в пути. Я поддерживал связь с Бальдусом через посредников, на сознание которых тоже воздействовал, и которых Бальдус встречал в разных населённых пунктах. Практически по всему пути, что совершили воры, были расставлены мои люди. Сам я вынужден был продолжать бежать, спасаясь от преследования норжских агентов. Лишь возле Кырнанкхи мне удалось на время сбросить хвост. После Кырнанкхи Бальдус сбежал, бросив своего товарища, мы встретились с ним и отправились вместе на юг. Но норжские агенты снова вышли на мой след и пустились в погоню. Они были очень назойливы, и мне не удавалось от них оторваться. У агентов имелось что-то вроде защиты от моего воздействия на их сознание.

— Да, а ещё норжцы выдали ворам мешки, которые экранировали частицы времени, — заметил я.

— Когда я узнал об этом от Бальдуса, то был очень удивлён, — сказал со вздохом Дозэф.

— Вероятно, дочери Эриндэля предупредили норжцев о вашем вмешательстве, cinneard, — сказала Мэлис. — Возможно, они же сами и передали им мешки, доставив их прямо с Х’айтрайенборр.

Дозэф продолжал:

— Я не мог избавиться от преследования, поэтому внушил Бальдусу, чтобы он двигался с Камнем на юг, в свою деревню, а также сообщил ему кодовую фразу, услышав которую, он должен будет отдать Камень и умереть. А затем я повёл погоню за собой. Я двинулся обратно к столице. В пути мне удалось стряхнуть хвост, некоторых агентов я убил… Я заглянул к вам, но узнал, что вы покинули своё жилище и вас привлекли к расследованию и поиску Камня. Я оставил для вас послание в вашем доме.

Я кивнул.

— Я его видел.

— После этого я направился на юг и случайно наткнулся на группу норжцев. Подслушав их разговор, я узнал, что они стягивают силы к Мёртвому Лесу, к этому поместью. Я поспешил сюда. По пути я навестил Мэлис и рассказал ей обо всём, что случилось, и чему предстояло случиться. Она сказала, чтобы я оставил поиски Камня вам, а сам отправился защищать Арку. Так я и сделал, напоследок сообщив Мэлис кодовую фразу, чтобы она передала её вам. Остальное вы знаете, господин. Пока вы гонялись за Камнем, мы встретили здесь норжских агентов и… защитили Арку.

— И у вас это отлично вышло! — сказал я. — Все подступы к усадьбе завалены трупами!

Полуэльфы довольно улыбнулись.

Я не понимал, как им это удалось, но спрашивать не стал — они, как обычно, отшутятся.

Затем Дозэф погрустнел и добавил:

— Если бы вы не отправились с Тольскером выполнять задание короля — я бы навестил вас в последующие дни, и всех этих приключений с поиском украденных сокровищ просто не было бы, юный мастер. Мы бы с вами просто отправились к Бальдусам, по дороге прихватили Мэлис, забрали у Бальдуса Камень и приехали бы сюда. Вся эта история произошла в результате недоразумения. В результате неуместного вмешательства начальника дворцовой стражи, Адэрана Тольскера. Зря я вас не предупредил заранее. Кто же знал, что вами заинтересуется Тольскер и захочет привлечь к расследованию…

— Ничего страшного, Дозэф. Это были интересные приключения. Но теперь — пора возвращаться в Высший Мир. Вы со мной, друзья?

Они заулыбались.

— Конечно, господин. Ждём с нетерпением, когда окажемся… Дома.

Я подозвал лошадку. Дозэф вопросительно посмотрел на меня.

— Я хочу взять её с собой, — сказал я, — на Х’айтрайенборр. Там лошадей почти нет. А эта — верно служила мне. Я уже успел к ней привязаться. Пусть она отправится со мной.

Мэлис спросила:

— Вы так привязались к лошади, господин… Может быть, вы и имя ей дали?

— Конечно, — сказал я. — Я назвал её Dramurr. «Мечта».

Я подошёл к Арке, вставил Камень в специальное отверстие, и символы на Арке засветились. Арка спросила меня низким басовым голосом:

— Aite lokk?

Кафф у меня на ухе издал писк, что означало, что установлена связь между ним и Аркой. Я мысленно сообщил Арке:

— Х’айтрайенборр.

— Aite h’akran?

— Тэак’х-Морр Дома Дала-Рин. Арка в Главном зале Гвелтэйнэ, номер «D’hu-Itatem-Seak’ht–Itatem».

Арка ожила, прозвучал тихий басовый удар, внутри Арки возникло синее свечение, через которое, как через мутное стекло, можно было наблюдать… обстановку в нашем Главном зале.

Мэлис этого не видела, но почему-то заплакала, а Дозэф побледнел сильнее обычного и взял её за руку.

— Идём, друзья, — сказал я. — Идём.

Я извлёк Камень из слота, а потом мы вчетвером — не забыв и лошадь — вошли в Арку.

* * *

Гордон Рой, Гордон Рой,

Проживает за рекой.

Капюшон он надевает —

Преступленья раскрывает.

Он перчатки надевает —

Меч ладонью отбивает.

Гордон Рой, Гордон Рой,

Ты скажи: Кто ты такой?