Северный Барон с интересом взглянул на меня.

— И чем же вы знамениты, мастш Рой? — спросил он.

Я скромно улыбнулся и потупился.

— Я не потерпел ни одного поражения за всю свою карьеру частного сыщика, господэн.

— А много у вас было дел?

— Семьдесят. Семьдесят за шесть лет.

Барон присвистнул, а его племянница сидела с таким гордым и довольным видом, будто мои успехи были её заслугой и это она презентовала меня своему дяде.

— Вы не стаентрадец, мастш Рой? — спросил барон.

— Да, господэн, я из Талессии. В Стаентраде живу всего шесть лет.

— Вы интересная личность, мастш Рой: за шесть лет раскрыли семьдесят дел. Судя по всему, вы действительно талантливый сыщик.

В комнату вошла старушка, в руках она несла корзинку. Она встала возле стола и обратилась к барону:

— Господэн, пусть гости отведают моих нуток.

— Хорошо, Хильда, угости их.

Старушка по очереди протянула корзинку каждому из нас, и мы взяли по нутке. На нутках, разумеется, изображалась руна «Кубок Йолша».

Мы славно пообедали, а потом пришёл черёд вина и хизга. Племянница барона попросила позволить ей сыграть на гуслях, показать своё умение гостям. Барон согласился, и она села рядом с девушкой в углу, взяла себе вторые гусли, и они вместе заиграли. Во время игры Хейльза частенько посматривала на меня и улыбалась.

Играли они замечательно, и музыка словно уносила куда-то в далёкие дали. Расслабляющее вино тоже способствовало наведению мечтательного состояния — и вот уже звуки гуслей увлекли меня туда, где леса покрыты жёлтой травой, и растут кривые деревья с красной листвой. Где в воздухе плывут клубы желтоватого тумана. И где в небе пролетает огромная крылатая рептилия. И капает мелкий дождь. И рядом бежит ручей, и в нём плещется панцирная рыба. А где-то поблизости гигантский ящер свернулся клубком и спит. А в руках у меня меч по имени «Звёздный», и я любуюсь бликами, пляшущими на нём. А рядом кто-то сидит на камне и играет на гуслях deilynn…

Наваждение покинуло меня, и я вернулся в трапезную барона.

— «Великий Айтрайенборр», — сказал барон, когда девушки кончили играть. — Так называется эта мелодия.

— Кажется, это что-то, связанное с Высокими Чужаками-из-арок? — заметил Тольскер.

— Верно. Это мир, где они живут. Великий Айтрайенборр.

— Кто автор этого произведения? — спросил я.

— Это народное произведение. Оно было создано несколько столетий назад и в неизменном виде передавалось из поколения в поколение. Как я сказал, мы, северяне, чтим традиции, и память наша крепка.

После пира Северный Барон велел разместить нас в гостевом доме — это строение находилось поодаль от главного терема. Это был добротный просторный сруб, основание у которого было из крупных необтёсанных булыжников, а перед входом стояли колонны из гигантских толстых стволов деревьев, поддерживающие козырёк над входом. Окна и дверной проём в срубе были в виде арок как у Серой Башни.

Внутри сруба было просторно, имелось несколько комнат и несколько коек, стоял добротный большой камин-очаг, стол, лавки для сидения, сундуки для вещей. Полы и лавки устланы толстыми шкурами — волков, медведей и прочей мохнатой живности, обитавшей в здешних лесах. На стенах висели чучела-головы зверей. В доме пахло древесиной и смолой. В камине весело потрескивали дрова, звук успокаивал и создавал ощущение уюта.

— Итак, мастш Рой, что скажете? — спросил Тольскер, когда мы остались вчетвером в гостевом доме.

— Следы вора, мастш Тольскер, ведут в терем барона. Путешествие вора закончилось там.

Тольскер мрачно кивнул.

Заговорил Даид:

— Да барон сам нам всё прямым текстом и выложил, когда рассказывал про бунтующих дворян, про пропажу реликвий. Он ведь самого себя имел в виду?

— Конечно, — ответил Тольскер. — И он не оговорился, а хотел, чтобы мы это поняли. Вероятно, он так завуалированно предложил нам присягнуть ему и отказаться от поисков вора и пропавших ценностей. Он дал понять, что здесь мы на его земле, он тут хозяин и царь, и лучше нам присоединиться к нему, иначе нас просто прикончат.

— Что же будем делать? — спросил Даид.

— Мы должны оставаться здесь ещё два дня. Послезавтра будет Йолшев День. К тому времени мы должны что-нибудь придумать.

Глава 34

Методы Тольскера

Несколько дионов спустя мы вышли побродить по городу и заодно опросить местных.

Вряд ли от этого могла быть польза. Северяне разговаривали с нами неохотно, они не желали бросать тень на своего правителя. Он был им гораздо ближе и важнее, чем какие-то чужаки из столицы и какой-то далёкий король. И даже тот факт, что некоторые из них знали некого Орсагора и видели, как тот въезжает на территорию баронского двора — никак не развязывал нам руки в поимке вора. Ведь мы не могли достать его из баронского терема.

Позже, когда мы вернулись на баронский двор, я пробудил Тэ-Сю А’ргаэ и вдруг обнаружил, что след вора теперь уходил прочь. Я сообщил об этом Тольскеру.

— Что это значит? — удивился Даид.

— Это значит, — сказал Тольскер, — что барон приказал отослать вора подальше от терема, чтобы он не попался нам на глаза. Я предлагаю преследовать его.

Все согласились, мы сели на коней, и я повёл нашу группу по следу.

След уводил за пределы Геамградх. Мы выехали не через те ворота, через которые попали в город. Другие выходили прямо на тёмную стену дремучего леса за Геамградх. Когда мы выехали за частокол, то снова заметили неподалёку лисиц.

Тропинка вела прямо к лесу впереди. Некоторое время спустя нам попалась заледеневшая речка, через которую вёл бревенчатый мостик. Рядом стоял резной идол совы.

Вскоре на снегу проступили следы, они были так отчётливо видны, что моя помощь уже не требовалась. Все видели чёткие отпечатки копыт — и более того: это были следы не одного коня, а целой группы.

— С ним люди, — сказал Тольскер. — Они будут его защищать.

— Ничего страшного! — храбрился Сэлдэн. — Зарубим их всех, как уже делали много раз!

Тольскер усмехнулся. Мы продолжали скачку.

* * *

След завёл в густой сосновый лес. По тропинке, идущей через него, мы проскакали около диона, пока не выехали к охотничьему домику. В окнах мерцал свет, из трубы шёл дым, возле домика стояла конюшня, в ней находилось несколько лошадей, ещё несколько привязаны к коновязи во дворе.

— Вот мы и прибыли, — сказал Тольскер, спешиваясь.

Мы оставили коней подальше, привязав их к стволам деревьев, и двинулись к домику осторожно и скрытно. Мы не хотели раньше времени привлекать к себе внимание, эффект неожиданности всегда полезен, особенно если врагов больше.

Мы крались вдоль низкого забора, прятались за голыми кустами, таились за крупами лошадей (те фыркали, когда замечали нас).

У конюшни возился человек. Сэлдэн подкрался к нему сзади и заколол ножом в спину. У входа в домик стояли двое и что-то обсуждали. Оба были крупны и одеты в доспехи — сразу видно: воины барона. Даид, сидя в засаде, натянул лук и выстрелил. Один из бойцов прямо посреди беседы, так и не договорив, упал со стрелой, выросшей изо рта. Второй вздрогнул, собрался было закричать, но позади уже стоял Сэлдэн. Быстрым движением он перерезал ему горло.

Даид подкрался к одному из окон, разбил стекло подобранным с земли камнем, и в этот момент Сэлдэн и Тольскер вышибли ногой дверь и ворвались в избу. За ними последовал и я, а Даид остался снаружи, натянув лук и приготовившись стрелять в тех, кто выскочит из дома.

Внутри завязалась настоящая свалка, хаос из тел и оружия. Звучал крик, лязг, топот, шумное сопение, шлепки ударов. Я сразу заприметил Орсагора Клячу и бросился к нему, на ходу крикнув:

— Вон тот — Кляча. Не убивайте его!

Кляча испуганно взглянул на меня, развернулся и бросился прочь.

Но некуда — позади находилась стена. Я загнал его в угол. Кляча схватился за нож на поясе, но я быстрым ударом огрел его по голове (в этот момент перчатка на руке стала тверда, как камень), и Кляча свалился на пол, потеряв сознание.