Для меня эта трансформация, случившаяся на станции Пенн, – своего рода аллегория: негативные и навязчивые мысли можно представить в виде бездомного, отвлекающего от хороших вещей. Но стоит пригласить его приобщиться к очарованию, гармонии и благости прекрасной музыки – и бродяга отдаст музыканту все, что у него есть, и в результате получит намного больше. Его нужда неожиданно обернется изобилием.

Именно это происходит с нашим восприятием. Когда мы смещаем фокус внимания с негативных мыслей на что-то хорошее, мы получаем то, что нам нужно – и даже немного больше. Когда я в депрессии стал применять техники позитивной психологии, сначала у меня улучшалось настроение и исчезала тоска, я начинал испытывать надежду. Я чувствовал себя более энергичным, оптимистично настроенным, а это усиливало мотивацию для изменений. Поскольку я погрузился в изучение того, как работает надежда, моя жизнь неожиданно расцвела так, как я не мог себе вообразить. Если вы будете применять эти принципы, то же произойдет и с вами. Вы родились не для того, чтобы выживать, а для того, чтобы жить полной жизнью.

Моя главная цель – дать инструменты, которые можно применять в трудные времена, которые снова разожгут страсть к жизни и усилят ее. Научиться работать с самыми горькими и трудными жизненными аспектами – огромная ценность, поскольку это потенциал для личностного роста. Чтобы действовать и чувствовать себя лучше, необходимо изменить восприятие и проживание трудностей – и смотреть на них через призму надежды. Позитивная психология утверждает, что мы способны этому научиться. Надежда – это результат веры в возможность изменений и наличие инструментов, которые помогут их осуществить.

Как при строительстве дома сначала необходим экскаватор, чтобы вырыть фундамент, и только потом молоток и гвозди, чтобы построить стены, так и для создания надежды потребуются различные инструменты.

И строителям дома, и строителям надежды одинаково нужен план, которым они будут руководствоваться. Концепция надежды основана на том факте, что мы можем влиять на свое будущее.

В 1960-х годах Мартин Селигман[7] предположил, что чувство беспомощности и поражения в одной ситуации приводит к чувству беспомощности в других, вызывая симптомы депрессии. Изначально Селигман со Стивом Майером изучали, как животные справляются с шоком и почему им сложно преодолеть шок, вызванный неконтролируемыми неприятными событиями. В результате этих исследований появился термин «выученная беспомощность», который впоследствии стал употребляться применительно к ситуациям, когда бездействие вызвано основанной на прошлом опыте реальной или предполагаемой невозможностью контролировать результат. В 1960-х годах уровень знаний и технологий не позволял исследовать нюансы работы мозга, поэтому считалось, что депрессия является следствием выученной беспомощности. Исследования Селигмана и его теория о причинах депрессии преобладали в психологии – до сегодняшнего дня.

В ходе наблюдений, которые проводили те же исследователи в течение следующих пятидесяти лет, выяснилось, что их изначальная теория неверна. Как только они смогли воспользоваться новыми наработками когнитивной психологии и биохимии, то поняли, что «бездействие как реакция на шок не является выученным. Это встроенная, не приобретенная реакция на длительные нежелательные события… которая, в свою очередь, не позволяет выйти из неприятной ситуации»[8]. Более глубокое понимание заставляет нас смотреть вперед, чтобы обрести контроль, а не назад, пытаясь забыть о том, что произошло.

Новые открытия объясняют, как неприятные события по умолчанию заставляют чувствовать тревогу и оцепенение. Когда длительное время происходит что-то плохое, мы эволюцией запрограммированы остановиться. Мы становимся пассивными, поскольку она снабдила нас механизмом отключения от происходящего, чтобы сохранить энергию в сложных обстоятельствах.

Применительно к надежде это означает, что выйти из кризиса помогает способность предвосхищать, определять и контролировать будущее. Концентрируясь на том, что можно сделать, вместо того чтобы думать о прошлом, мы обретаем надежду. Как говорят сами исследователи: «Мы полагаем, что решающее значение в терапии имеет ожидание лучшего будущего»[9].

Это имеет прямое отношение к тому, откуда приходит надежда. Мотивация зависит от того, насколько хорошо мы представляем себе то, чему еще предстоит случиться. Концентрация на том, что уже произошло, заставляет жить в темноте. Сосредотачиваясь на возможностях, мы выходим к свету. Нейронный путь, открытый Майером и Селигманом и отвечающий за прогнозирование будущего, называется цепью надежды, что вполне отражает действительность.

Согласно определению Мартина Селигмана, «отца позитивной психологии», надежда – это ожидание, что неприятные события носят специфический, временный характер и являются обратимыми. Другие исследователи, например Чарльз (Рик) Снайдер и Дженнифер Чивенс[10], считают, что надежда предполагает, что мы знаем, как достичь своих целей, и обладаем волей к изменениям или мотивацией, чтобы к ним прийти. Некоторые, в частности Барбара Фредриксон, воспринимают надежду как исключение из общего правила: в отличие от других положительных эмоций, она проявляется только тогда, когда человек попадает в трудные или как минимум неопределенные обстоятельства[11]. Исследователи-медики, например Кайя Херт[12], обнаружили, что надежда зарождается, когда человек располагает достаточной поддержкой.

Единой теории надежды так и не появилось. Открытия исследователей напоминают притчу о трех слепцах, которые держатся за разные части слона и пытаются описать, как он выглядит: каждое по отдельности определение является точным, однако неполным. Поэтому я решил собрать разрозненные фрагменты разных теорий надежды в одно целое. В итоге у меня получился набор инструментов, которые помогут создать это чувство.

Люди с высокой степенью надежды отличаются большой волей к изменениям, высоким уровнем энергии и мотивации, чтобы осуществить перемены. У них есть представление и варианты, как это сделать. Когда возникают препятствия, они легко находят новые пути. Такие люди одновременно находчивы и жизнерадостны – именно к этому мы и будем стремиться.

По поводу надежды существуют распространенные заблуждения, о которых я хотел бы поговорить в этой главе. Вот первое:

Миф № 1. Надежда – это полностью положительное чувство.

Факт. Надежда – это единственная из положительных эмоций, которая возникает в контексте негативных переживаний или неопределенности.

Чтобы проявиться в полную силу, надежде необходимы неприятные события – препятствия, неудачи и разочарования, в которых содержатся эмоциональные компоненты для роста[13]. История психологии многому научила нас в том, что касается подавления эмоций. Причина бурного развития позитивной психологии как отдельного направления заключается в том влиянии, какое положительные эмоции оказывают на негативные. С помощью конкретных инструментов, помогающих запустить и усилить положительные эмоции, мы можем ослабить хватку, с которой негативные эмоции удерживают нас в своей власти.

Надежда является уникальным состоянием, поскольку появляется на стыке положительных и негативных переживаний. Как вы скоро узнаете, она возникает в цепочке решений по поводу того, как мы относимся к неудачам и взаимодействуем с миром. Надежда – это семечко, посаженное в грязь нашей жизни, которое обязательно найдет путь к свету.