– И у меня все отлично! – весело пропела я. – Просто услышала, как ты пришел и хотела… В общем, спокойной ночи. Ужинать же ты не будешь?

– Я перекусил с ребятами, да. Спокойной ночи. Люблю тебя! – ласково сказал он и пошел в свою комнату.

– И я тебя, пап.

Как же, любишь… Раньше, до этой сногсшибательной новости, я бы еще могла в такое поверить. Но не теперь. И это прибавило веса последнему из трех вариантов: послать все к черту и пойти трахнуться с кем-нибудь. Напоследок. Не совсем уверена, но практически решилась. Хотя, кажется, больше согласна, чем нет.

Я вернулась в комнату, сняла майку, джинсы, надоевший за день лифчик и забралась в постель. Не знаю, сколько времени еще я жонглировала всеми этими мыслями. Аж до тех пор, пока не провалилась в глубокий сон. А проснувшись поутру, я точно знала, как поступлю. И последний вариант пересилил все возможные опровержения.

– Я сделаю это, черт вас подери! – пробурчала я в подушку, не поднимая головы. – Всем вам назло, раз уж так суждено!

– Пап, кофе на плите, – крикнула я из ванной, когда он проходил по коридору, завязывая галстук на рубашке. Он в своей манере, и сегодня решил не изменять традициям и надел черную рубашку, хотя еще не заправил ее в брюки. Откаченный воротник, расстегнутая верхняя пуговица в дополнение к лысой, блестящей макушкой, с овальными очками на кончике носа очень подчеркивают его любимый стиль – ну точно какой-нибудь граф Дракула или Кощей Бессмертный.

– Спасибо, малышка. А ты не будешь со мной завтракать? – спросил он, притормозив напротив зеркала.

– Я чуть позже. Надо кое-что сделать.

– Ясненько. – Он задумчиво поправил очки и собрал брови на лбу в несколько складок.

Ты еще спроси, не собираюсь ли я сегодня сделать что-нибудь из ряда вон!

– Тебе помочь? – Я решила отвлечь его, потому что с его проницательностью – не представляю как – не придется долго ждать, пока он сам начнет рассказывать мне то, что я задумала, причем в деталях. Знает-то он меня хорошо; в некоторых вещах.

– Да, пожалуйста.

Я вытерла руки и подошла к нему сзади. Пока поправляла воротник рубашки, ощутила сладковатый запах мускуса.

– Нечасто ты пользуешься этой водой, пап. В последний раз, помню, когда мы с… – Я осеклась, не став договаривать о том, что обычно он пах так по выходным, если планировал повести маму на свидание. Ему нравилось устраивать ей уединенные вечера на природе. Увозил на мотоцикле за город и готовил ужин на костре. В уже подготовленное его ребятами место, конечно же: столик, свечи с колпачками – чтоб ветром не задувало – и ее любимое белое полусладкое вино. Мама после таких вечеров еще несколько дней ходила счастливая, будто улыбку проглотила.

Папа все понял по выражению моего лица, глядя в зеркало через плечо.

– Милая… – сказал он и поймал мою ладонь у себя на шее.

Я приложила голову к его крепкой спине и закрыла глаза.

– Все нормально. Просто никак не могу привыкнуть, что ее больше нет.

– Мне тоже ее не хватает. И нет, я не на свидание собрался. У меня деловая встреча с партнером. Намечается неплохая сделка.

Сделка, значит. Ну конечно. А я в качестве первого заверительного взноса, да? Доказательство верности и незыблемости деловых отношений.

– С кем, если не секрет? – поинтересовалась я, делая вид, будто я и так этого не знаю и мне правда интересно, с кем он сегодня обедает.

Но папа помолчал, тихонько вздохнул и решил перевести тему, деликатно давая понять, что это не мое дело:

– А какие у тебя планы на сегодня, поделишься? – Он повернулся ко мне и заглянул в глаза, слегка наклонив голову, чтобы видеть меня не через очки.

– Ты не говоришь, и я не скажу! – Я игриво высунула язык и показала его папе, затем, хихикая, убежала к себе в комнату и закрылась там. Только услышала смешок отца и ощутила шлепок его ладошки по своей попе, который, в его понимании, означает «вся в меня» или «горжусь тобой» – своеобразные у него способы показать любовь, или что он там испытывает, раз уж решил так со мной поступить. Прижалась спиной к двери, слушая удаляющиеся шаги.

Купился? Не то чтобы мне было так весело, как я постаралась показать. Наоборот – ничуть. Но не могла же я рассказать папе о своих мыслях и планах. Что-то мне подсказывает, что он будет не в восторге, узнав, что я собираюсь пойти и трахнуться с одним из… Да, план я уже себе наметила. Он половину ночи вертелся у меня на уме. Только нужно сперва дождаться, пока я смогу остаться одна дома и уверена, что никому не придет в голову за мной проследить, переживая, почему это я хожу как заколдованная. Потому и пришлось разыграть счастливую девочку, всей душой любящую единственного оставшегося родителя.

***

Утро в самом разгаре. И чудовищный план в моей голове тоже был готов.

Я дождалась, пока папа уйдет – об этом сигнализировал хлопок двери и щелчок замка, – накрасила губы, схватила со спинки стула кожаную куртку и вышла из комнаты. Вращая на пальце связку ключей от мотоцикла и квартиры, я достала из заднего кармана джинсов телефон и написала подруге сообщение с одним словом: «Уговорила».

И не успела я спрятать мобильный обратно, как от нее пришел ответ: «Дверь не заперта».

Отлично!

Ее дом был одним из тех двухэтажных клонов-новостроек, которыми обставляли все элитные районы нашего процветающего городка. Наши же отличались от всех остальных на этой улице лишь дверью в ограждении между участками. Таким образом мы с подругой могли в любое время, не привлекая при этом ни чьего внимания, ходить друг к другу в гости. Мы часто встречались так, и это удобно – не нужно краситься или одеваться так, как обычно следует для выхода «в люди».

– Итак? – Света вопросительно посмотрела на меня, прикусив нижнюю губу. Да так эротично, что, черт, будь я парнем – сама набросилась бы на нее и трахнула прямо здесь. – Кому сегодня достанется главный приз? Невинная киска самой Кристины Лачиной! – Она на секунду замялась и прикрыла рот ладошкой. – Или ты уже не?..

– Да иди ты в задницу, поняла?!

– Да ты серьезно настроена, я посмотрю, – снова влепила подруга свою искрометную шутку за триста.

– Нет, сегодня будет только невинная киска. И, блин, хватит уже! А то я передумаю…

– Все, все, прости. Затыкаюсь! – Света застегнула губы на воображаемый замочек. – С чего начнем?

Мы прошли в дом и поднялись в ее комнату, стены которой были увешаны всякими постерами с сексуальными мальчиками с голыми торсами. Некоторые даже без штанов и белья были, только прикрывали руками самые интересные места.

Я поймала себя на мысли, что я не только физически, но и морально девственница на все сто процентов. Я хоть и ласкала себя иногда пальчиками, когда совсем начинало сносить крышу, но это всегда было очень скромно, что даже признаться кому-нибудь стыдно: я никогда не смотрела порно, чтобы как-нибудь разогреть себя, а только представляла себя под одним из притягательных, подтянутых парней, который ложится на меня сверху, впивается поцелуем мне в губы и врывается языком в мой рот. При этом рукой властно раздвигает мои бедра и, проскользнув мне в трусики, начинает энергично гладить мой уже влажный и припухший от желания клитор. Мне требовалось всего несколько минут, чтобы кончить так ярко, будто взрыв феерверка на празднование Дня города.

Пускай говорить с кем-то об этом меня немного и пугало, я все же возбудилась. Пришлось остепениться и попытаться начать думать трезво – такую себе ментальную пощечину отвесила, чтобы прийти в себя.

– Ты говорила, что у тебя есть какой-то прикид.

– Да-а, – протянула Света. Но, я смотрю, ты и без моей помощи приоделась эффектненько. – Теперь она кокетливо облизнулась. Я не успела ничего ответить, как она уже добавила: – Но работать еще есть с чем. Сперва расскажи мне, кто жертва сегодняшней охоты?

– Еще не знаю. Так что мне нужно что-нибудь нейтральное. Такое как… – Я подвисла на одном из постеров, на котором был изображен британский поп-идол Гарри Стайлс с какой-то кралей в коротких джинсовых шортиках, едва прикрывающих ягодицы, белом топике с открытым пупком и в черной кожаной куртке. – Вот такое хочу! – Я ткнула пальцем ей в ляжку и провела пальцем вниз, до кроваво-красных туфлей на высокой шпильке.