Часть 1 Пашка

– Пашка, ну ты чего. Зачем его с собой берешь, мачеха тебя ругать станет, – заверил друг.

– Пусть ругает. Последнее слово за отцом будет, а его я уговорю, – огрызнулся Пашка.

– Интересно, кто его так, и за что? – удивился Лешка.

– Мой отец говорит, что садистов, которые над животными издеваются надо отстреливать, – грозно прошипел Пашка.

Вдвоем пацаны дотащили побитого пса до дома Пашки. Помыв и перевязав подбитую лапу псу, Пашка устроил его во дворе рядом с домом.

–Опять больных собак в дом тащишь, да сколько можно, Паша, – взвыла мачеха.

У тебя же была Летяха, болонка вроде, имя то какое ей дал заковыристое, – недоумевала женщина.

– Так я ее вылечил и подарил соседке. Баба Зина все равно одна живет. С псиной ей веселее, – не понял наезда пацан.

Пашка насупившись, пошел отдавать свой суп псу.

– Сядь за стол, кому сказала. А сам что будешь есть? – спросила Алла.

– Голодный посижу, – с вызовом ответил Павел.

– Ладно уж, иди ешь свой суп, положу я твоей бродяжке еду, – пожалела пацана женщина.

Поздно вечером вернулся с работы отец уставший и голодный. Сергей Тимофеевич прошел на кухню, вымыл руки и сел ужинать. Пашка молча ждал, когда батя поест и подобреет.

Алла тоже молчала. Она давно поняла, что муж все равно встанет на сторону пасынка.

Непонятно почему, но ее муж как будто считал, что подвел своих детей, и поэтому многое им разрешал.

Васса Андреевна, первая жена Сергея, умерла три года назад. Пашка тогда учился в седьмом классе. Дочка Оленька в первом. Сергей все время занятый работой в совхозе, решил, что в доме нужна женщина. Алла ему нравилась и раньше, но лишнего он себе не позволял. Любил Вассу. Хотя, Вассу в совхозе любили все. Любили и доверяли.

Добрая и веселая, легкая на подъем, она наполняла смыслом жизнь Сергея. Ради ее улыбки хотелось свернуть горы, ею хотелось дышать. А теперь ему как- будто перекрыли кислород.

Алла тоже хорошая женщина, успокаивал себя Сергей, да и Ольге нужна мать. Так принял председатель решение о браке умом, а не сердцем. В совхозе Алла работала бухгалтером не один год, и Сергей знал ее хорошо. Через полгода после смерти жены они расписались.

– Хорошо, Павел, можешь оставить пса, только сам за ним смотри, – согласился отец. И пацан побежал во двор посмотреть, как чувствует себя псина. Он аккуратно подстриг шерсть вокруг ранки, засыпал ее стрептоцидом и снова перебинтовал.

Во двор вбежал Лешка, друг Павла, и спросил, – Ну че, батя разрешил пса оставить?

– Разрешил! – деловито ответит друг.

– Как назовешь? Уже придумал? – не успокаивался Лешка.

– Нет еще, пес старый, у него скорее всего уже есть имя, надо посмотреть на какое он станет отзываться, и пацаны ринулись на перебой выкрикивать клички и смотреть на реакцию пса.

– Тузик, Тузик.. – кричал Лешка, – Полкан, Полкан, Мухтар… – вторил ему Пашка. Накричавшись до хрипаты, парни остановились на Шарике. Так в доме Баровских появился новый житель.

***

Три года назад.

Январь 1979 года в приморской Находке выдался сырым и пасмурным, впрочем, как обычно.

Вторые сутки Сергей не спал, находясь в городской больнице Находки. И ждал, а что еще он мог сделать. Вассе стало хуже, кашель не отпускал. Она не спала всю ночь, металась в бреду, и Сергей повез ее в город.

– Вот дурак, почему не отвез ее сразу в городскую больницу. Понадеялся на сельского фельдшера, – беспокойные думы и злость на самого себя взяли верх над разумом председателя Ново-Литовского совхоза.

На похороны собрался весь совхоз. Жители села председателя Ново-Литовского совхоза уважали, и теперь женщины рыдая, его жалели, а мужская половина их маленького коллектива молча сочувствовала ему. Пашка с Ольгой прижавшись друг к другу уже не плакали, а просто молча смотрели как хоронят мамку. А председатель стоял и думал, как теперь он сыну будет в глаза смотреть, что мать детям не сберег.

Три года после смерти жены пролетели быстро, Пашка заканчивал школу, Ольга заканчивала четвертый класс. С дочкой Сергея отношения у Аллы быстро наладились, девочка тянулась к женщине, искала материнской ласки и заботы. С Павлом женщина старалась не ссориться, парень уже взрослый почти. Мать помнит хорошо. Да и не пыталась она ему в матери набиться. Парень звал мачеху тетя Алла, и лишний раз, чтобы не расстраивать отца, на рожон не лез. Но обиду на отца, за то, что тот так быстро женился, затаил.

***

Сергей Тимофеевич Баровский с виду угрюмый, малообщительный мужчина 45 лет, работал председателем совхоза в селе Ново-Литовское Приморского края.

Рабочий день подходил к концу, домой Сергею идти не хотелось, несмотря на то, что он устал.

–Вот и сын скоро из дома уедет, – думалось ему.

Дети вырастут, разъедутся, и останутся они с Аллой одни. Вроде и привыкли уже с женой друг к другу, а все равно становилось тоскливо. Он понимал, что женился на женщине ради детей, а детей скоро в доме не будет. Хотя, что уж там греха таить и одному ему точно было бы еще хуже. Ладно пора собираться домой, надо еще с Пашей переговорить.

– Ну что сын, выбрал куда будешь поступать? – спросил отец.

– А чего ему выбирать, – вставила свое слово Алла, – Не знаешь, что ли, как он отовсюду псов больных собирает, ветеринаром и будет.

– Да отец, тетя Алла права, поеду в ветеринарный институт поступать, – согласился Павел.

– Так в Находке нет ветеринарного института вроде, – не понял отец.

– В Новосибирский поеду, я уже им написал, узнал какие экзамены сдавать и как в общежитие устроиться.

– А чего тебя так далеко от дома то понесло? – не понял отец.

– Учитель анатомии говорит, что институт у них очень хороший, вот и решил туда поступать, – заверил сын.

***

Летом 1982 года семнадцатилетний Паша Баровский после успешной сдачи экзаменов был зачислен на ветеринарный факультет в Новосибирский институт ветеринарной медицины. С Лешкой они распрощались еще после школьного выпускного. Друг уехал поступать в Ленинградскую мореходку, и домой, в отличие от Павла, не стал возвращаться. Все лето Алексей Метелев провел в Ленинграде.

Новосибирская осень встретила студента прохладой. Да, сибирский климат сильно отличался от тёплого мягкого морского климата Находки. С одной стороны, не было влажного ветра, дувшего с Японского моря. Погода стояла ясная и прохладная. Зимой вдарили морозы. Пришлось срочно менять свой обычный зимний гардероб, который не подходил для новосибирской погоды. Учеба занимала все свободное и несвободное время: латынь, анатомия, гистология, паталогическая анатомия, марксистко-ленинская политология, ну а как же без нее. Отличником Пашка не был, повышенную стипендию не получал. На одну стипендию жить было туго. А подрабатывать не было времени от слова совсем. Безденежье не радовало.

– Если бросишь институт, в армию загребут, – вещал комсорг группы Андрей Васенин.

– Потерпи, через три года легче будет, на четвертом курсе сможем подработку найти.

Но, терпением наш герой не отличался, взял академку после первого курса и загремел в ряды родной советской армии. Служить довелось на границе во Владивостоке.

Отец пару раз приезжал в часть навестить сына. Сначала побухтел, что сын не справился с учебой. Потом решил, что после армии мозгов у парня побольше будет, да и постарше сынок станет. На том и успокоился. Пашка поинтересовался у отца как сестренка ладит с тетей Аллой, как у бати дела на работе. На прощанье обнялись, и отец успокоившись поехал домой.

Два года на границе пролетели незаметно, и вот бравый двадцатилетний дембель нарисовался в деканате ветеринарного факультета Новосибирского института. Забрал документы и рванул в Ленинград. Перевелся Павел Баровский в Ленинградскую ветеринарную академию, устроился в общежитие и пошел искать друга Лешку. Узнав, когда у друга будет увольнительная, решил перед встречей побродить по городу. Друзья встретились, обнялись и пошли делиться новостями. Лешкины новости Павлу показались скучными, за три года учебы у него особо ничего не поменялось. Солдатская муштра и никакой личной жизни. А вот от Пашкиных жизненных перипетий Лешка ошалел. – Ну ты даешь друг, и как тебе на границе служилось?