– Да, помню-помню. Комнату для тебя… – он махнул рукой и полез в стол, откуда достал листок с записями, затем бросил мне карандаш и заляпанную чем-то сальным бумагу. Водрузив на свой мясистый нос маленькие очки, Канинхен принялся диктовать адреса, а я пытался успеть всё записать.
Он начал произносить имена домов, я вскинул голову:
– Дом «Милое местечко»? Здесь у домов нет номеров?
– Ты же в Англии, матрос. Ну, или почти в Англии, – хмыкнул Канинхен.
Наконец, сублейтенант закончил диктовать свой список.
– Прогуляйся, посмотри, – он расслаблено откинулся на спинку стула – стул скрипнул.
– Спасибо, мистер Канинхен. До свидания, – я уже собирался уходить, но был остановлен возгласом хозяина комнаты:
– Как тебя зовут, матрос?
– Викто́р, – назвал своё имя.
Канинхен хохотнул:
– Надеюсь, Гюго?
Я вежливо улыбнулся и покачал головой.
– Да, уж, на горбуна ты не похож. Скорее на этого, как его? – мужчина смешно сморщил лицо в напряжённом воспоминании.
– Фэб де Шатопер, – подсказал я, криво усмехнувшись.
– Вот, вот – де Шатопер, – радостно закивал он головой.
Я развернулся, открыл дверь и вышел, услышав в спину:
– Прощай, Викто́р де Шатопер!
Захлопнувшаяся за мной дверь выключила смех Канинхена. Спрятав бумагу с адресами в карман, я торопливо зашагал по коридорам в поисках выхода. Всё-таки эта сутолока меня раздражала, хотелось покинуть портовое управление.
На улице вздохнул полной грудью: после душного помещения свежий морской бриз принёс приятное облегчение. Раскинув руки в сторону, я потянулся и направился в город, время от времени спрашивая у прохожих дорогу к первому адресу в моём листке. Забавно, но на Мальте, действительно, каждый жилой дом имел своё имя…
Бродил по городу уже несколько часов, заглядывая в разные дома, рассматривая различные комнаты, расспрашивая хозяев. Беззаботная прогулка по незнакомому городу немного отвлекла от неприятных мыслей: узкие мощёные улочки, старинные здания, торговые лавки, магазинчики, странные люди, неспешно проходящие мимо меня по своим делам или сидящие в маленьких кафе на набережной. Почему странные? Ответа у меня не было – просто они были не французы, а это значит – странные. Среди снующих людей встречались и англичане, но к ним я уже привык в Нанте и во время заходов в британские порты, когда проходил стажёрскую практику в морской школе. Но два часа прогулок по Ла-Валетте чудесным образом примирили меня с окружающей обстановкой – всего лишь шумный городок, как где-то в Лангедоке. Но одна деталь городского антуража расстраивала мои мысли: огневые позиции противовоздушной обороны – периметры, обнесённые мешками с песком и торчащие стволы зенитных установок. Тяжёлый след далёкой войны преследовал людей даже здесь – на краю цивилизованного мира. Это действовало угнетающе, а после трагедии с родителями воспринималось особенно болезненно.
Обошёл уже пять комнат, но не нашёл ничего подходящего: то очень маленькие, то неподходящий вид из окна, то плесень в туалетной комнате. Пока, наконец, не наткнулся на мадам Марго, пожилую даму лет шестидесяти, невысокую сухую старушку очень энергичного и делового характера, но не это было главное: мне понравилась сама комната, находившаяся в старом доме «Святой Николай». Это была небольшая меблированная комната с видом на тихую улочку, уходящую к бухте Марсамшетт. Наверное, мне будет приятно пить чашку утреннего кофе, рассматривая кусочек моря вдали. Это соблазнило меня окончательно. Цена, озвученная мадам Марго, окончательно убедила меня сделать свой выбор: восемь фунтов с учётом моих возможных отсутствий как моряка.
По соседству со мной находилась ещё одна комната, которую занимала девушка по имени Найдин – так мне объяснила квартирная хозяйка, сейчас девушка куда-то ушла. «Она тихая и спокойная, и не будет Вам в тягость», – объяснила мне мадам Марго. Я поверил ей (а какие основания у меня не верить ей?), заплатил требуемую сумму и стал обладателем ключа от квартиры в столице острова на целый месяц.
Я, не раздеваясь, в туфлях, вытянулся на мягкой кровати. После каютских лавок это было такое удовольствие. Мой взгляд упёрся в побелённый потолок: «Ещё месяц назад кто мог предсказать мне, что окажусь в центре Средиземноморья и буду рассматривать чёрные деревянные балки, пересекающие потолок, а мои родители и моя страна будут…», – нет, мне не хотелось об этом думать. На тумбочке стоял громкоговоритель, но включать его не хотелось: боялся новостей. Услышал скрипучий звук поворота ключа в замке двери по соседству. Вскочив с кровати, подбежал к выходу из своей комнаты и выглянул в коридор, но успел увидеть только со спины стройную брюнетку в платье с широкой длинной юбкой с цветным рисунком. Дверь в её комнату захлопнулась, так и не дав мне разглядеть детали облика моей соседки, но я не собирался покидать этот мир завтра – у меня ещё будет время познакомиться со своей соседкой. Но, с другой стороны, так ли мне это нужно? С этой мыслью снова упал на койку. За стеной включили радио. «К чёрту!», – я встал и вышел из комнаты. Захлопнув дверь квартиры, направился к лестнице, в это время моих ушей коснулось: «Союзные войска героически отражают наступление немецких войск в направлении Дюнкерка …» Спустился с третьего этажа, на котором располагалась моя комната, и снова попал на улицу, ведущую к набережной бухты. Что делать дальше? Мои ноги затопали по направлению к морю.
Дойдя до набережной, оглянулся по сторонам и увидел кафе с деревянной вывеской. Большие облезлые буквы – наверное, зелёного цвета – «Кафе у бухты» зазывали присесть за столик с видом на море. Что же неплохое предложение, трудно было отказаться. Полшиллинга, и на моём столе появился бокал вина и кусок ветчины. Полосатый тент слегка колыхался над головой, скрывая меня от яркого мальтийского солнца, но я всё равно жмурился. Иногда открывал глаза, рассматривая бастион острова Мануэля с уже привычными стволами орудий, направленными в такое безоблачное небо; местные мальчишки прыгали с пирса в ещё холодную воду, казалось, что я слышу их радостный визг.
«Время лечит, время лечит…» – повторял как заклинание и даже начал верить в это. На противоположенном берегу увидел церковь, опять неприятно пробежал холодок внутри: родители всегда и везде будут со мной.
Так протекал мой первый день на Мальте. Я продолжал сидеть на уличной площадке кафе, изредка бросая взгляд на проходящих мимо людей. Ничего примечательного я в них не находил. Мне они напоминали итальянцев: озабоченные делами, но не спешащие, коренастые, темноволосые, усатые, но это касалось как мужчин, так и женщин (ну, разве что кроме усов). К тому же, сейчас, в полдень на набережной было немноголюдно, да и за столиками кроме меня никого не было. Поэтому я отвёл взгляд на противоположенный берег, где по оживлённой набережной резво носились повозки, запряжённые ослами и лошадьми. Иногда их расталкивали редкие автомобили.
Когда мой взгляд вновь вернулся к набережной перед кафе, что-то изменилось. Сразу не понял. Прошло несколько секунд, прежде чем сообразил: на тротуаре, недалеко от кафе, появилась девушка с большим чемоданом. С растерянным видом она крутила головой, как будто пытаясь понять, что происходит, потом повернулась к бухте и уставилась на море.
«Странная какая-то дамочка», – пробежала у меня первая мысль. Поскольку окружающая обстановка для меня уже не представляла интереса, то сосредоточил своё внимание на странной девушке. Судя по всему, она устала. Поставив чемодан, девушка села на него. Подперев голову рукой, она смотрела на воду.
Мой внимательный взгляд пару минут изучал новый объект на набережной: девушка среднего роста с неплохой фигурой была одета в летний костюм, состоявший из длинной широкой юбки и приталенного жакета с широкими лацканами, на ногах светлые туфельки на невысоком каблуке. Её лица не разглядел: на голове девушки покоилась небольшая белая шляпка без полей, но с опущенной вуалью, кружевные перчатки дополняли её туалет.
