Нравственные чувства бывают различны, однако по существу они могут быть определены достаточно «узким образом». «Основные чувства стыда, жалости и благоговения исчерпывают область возможных нравственных отношений человека к тому, что ниже его, что равно ему и что выше его» [3].
Влияние религиозных идей и философских концепций о добре и зле значимо для каждого человека. То злое и дурное, что человек не может сам увидеть в себе и своих поступках, все равно может быть представлено ему как очевидный грех, как нечто неправильное, недоброе, поскольку существующие в обществе законы, известные требования морали, осуждение близких укажут на это и он согласится, оправдается или раскается, точнее, извинится.
Современный человек «живет» наследием множества культур, соответственно, и грех для него – это не нечто определенное, а сумма представлений о добре и зле, о всевозможных поступках, которые могут быть разными: добрыми для всех или эгоистичными, совершенными сознательно и намеренно или когда человек вообще не думал о добре и зле. «О караибах рассказывали, что это – добродушный, скромный, вежливый народ… Однако утонченная жестокость, с какой эти почтенные люди мучили своих военнопленных, пуская в ход нож, огонь и красный перец, и затем жарили и съедали их на торжественных пиршествах, подала повод к тому, что имя караиба (каннибала) сделалось на европейских языках синонимом людоеда» [4].
Самое кровожадное, дикое, зверское, негуманное представление о добром поступке было такое: человек – это воин, он должен ради выживания стремиться к увеличению могущества, например, съесть печень врага, и тогда он не только победит врага и избавится от опасности, но и увеличит свою мощь, поскольку вместе с печенью врага ему достанется в наследство дополнительная сила. «Употребляя тело человека или животного в пищу, он пребывает в уверенности, что приобретает не только его физические, но нравственные и интеллектуальные качества» [5]. Это, конечно, представление о добре, которое существовало только в первобытной культуре. Однако современному человеку тоже знакома сладость каннибала: «Съесть печень поверженного врага, чтобы увеличить свое могущество», например, если освободилось место начальника департамента и на вакансию претендуют двое или трое внутри организации, сколько могущества получит один из них, если не только займет это место, но попутно еще дискредитирует, уничтожит своих соперников в результате внутрикорпоративной схватки, борьбы за должность.
Список современных обывательских представлений о добре и зле, о греховных поступках очень обширен. А возможно, бесконечен…
Вот некоторые… И среди них есть мудрые, верные, нелепые, глупые:
● Наследственный, первородный грех, от которого не отмоешься. Спасает от него только вера в Спасителя, который искупил за всех общий грех. Кто не верит в Спасителя – еще более грешен, поскольку его некому спасти, а спасать надо, потому что все люди грешны.
● Не существует изначального врожденного греха. Каждый человек свободен и отвечает только за чистоту своей собственной жизни, он не унаследует грехов прошлых поколений. Даже грех отца не может перейти на сына.
● Существует список больших и маленьких грехов, за которые можно расплатиться. Нельзя совершать смертные грехи, они остаются навсегда как первородный грех. А обычные грехи – это не так страшно.
● От простительных грехов можно различными способами освободиться, например, купить индульгенцию, встать на колени и молить о прощении или построить детский садик.
● Каждый грех – это некая отрицательная величина, которая может быть нейтрализована положительным поступком равного или большего значения.
● От «обычного» греха можно очиститься, если осознать всю греховность содеянного и покаяться, душевно решиться больше никогда так не поступать.
● Если совершил дурной и греховный поступок, но действовал ради великой цели – греха нет.
● Если совершил греховный поступок не сам по себе, по своей собственной воле ради удовольствия, а был принужден другими или в силу обстоятельств – за грех не отвечаешь.
● Если согрешил, но нашел оправдание, можно сказать, что вовсе и не ты грешил.
● Если забыл, что согрешил, значит, вовсе и не грешил.
● Если согрешил, лучший способ избавиться от мук совести – согрешить еще больше, тогда прежний грех забудется.
● Каждый имеет полное право грешить, как ему вздумается; ни у кого нет права устанавливать критерии, что есть грех, а что нет. Тот, кто не нарушает закон и кто не пойман, – не грешен и не вор.
● Грех не в том, что преступил закон, а в помыслах.
● Обладать богатством – это великий грех перед Богом, но быть бедным – это грех перед людьми.
Пословиц о грехе множество. Слово «грех» так давно и так глубоко вошло в лексикон, что оно используется для объяснения порой разных понятий.
Грех заслуживает того, чтобы о нем говорили отдельно.
Сократ был казнен, поскольку совершал греховное действие – развращение юношества. Воспитанием юношества должно заниматься государство, так как оно зависит от того, чему научат граждан разные сократы.
Сократ – далеко не первый в списке преступников. И до него и после него были другие грешники. Через четыреста лет Христос был распят, поскольку поставил себя на место цезаря, позволил называть себя царем Иудейским. Лютер через два тысячелетия после Сократа согрешил, когда прибил знаменитые тезисы к дверям церкви, и этим впоследствии вызвал раскол западноевропейской церкви. Лютер – грешник, расколол церковь, выступил с критикой индульгенций – буржуазной практикой отпущения грехов согласно купленным индульгенциям, а не личной милосердной деятельности.
Лютер был не прав. Конечно, индульгенции – это отвратительно. Верующий человек должен сам осознавать свой грех, расплачиваться за него, страдать, очищаться. Покупать индульгенции стыдно. Однако ирония индульгенции в том, что если бы ее не продавали, возможно, никто бы вообще не думал о своем грехе! Средневековое христианство – это был рай земной! Грешный человек мог прийти в церковь, осознать свой грех – то есть просчитать, насколько он нагрешил, и выкупить прощение. Можно было даже выкупить прощение за еще несовершенный грех. А если бы не было в то время индульгенций? Человек бы не грешил? Скорее всего, большинство людей даже и не задумывались о том, грешат или нет, сколько нагрешили и как очиститься. Жили бы себе и жили, как живет большинство сейчас счастливых и непорочных граждан XXI в.
Развитие французской, английской и затем немецкой классической философии и могущество ее воздействия на умы отделили мораль от поступка, добро и зло от греха. Поступки начали анализировать отвлеченно, без самоосуждения отдельной личности. Так первобытные взгляды на добро и зло стали всеобщими представлениями о добре-зле, не о грехе, а, скорее, обо всем правильном-неправильном, правом-левом, отрицательном-положительном в нашей обычной жизни. Никто уже не смотрит на грех и праведность посредством образов, как древние греки, для которых грех воплощался в образах Клитемнестры, Эдипа, Менелая, Кассандры…. Грех перестал быть одной из основных категорий – «болезнь души»! Грех стал точкой зрения на правильное-неправильное. В итоге Ницше признал учение о добре и зле бессмысленным и вредным, поскольку, по мнению Ницше, добро – это поступок господина, зло – это поступок низкого человека, следовательно, никакой философии и метафизики в добре и зле нет и быть не может. У господ и у холопов – разная мораль [6].
Грех постепенно уходит из современной жизни, его вытесняют, заменяют другими понятиями, закономерностями, моральными правилами поведения. А может, нужно оставить место для греха в нашей душе?! Написать новые трагедии, какие писали Софокл и Эсхил о первообразах греха. Впрочем, конечно, такие образы есть и в современной культуре, правда, более мелкие, обыденные, земные. Например, «Фауст» Гете, «Дядя Ваня» Чехова, «Над пропастью во ржи» Сэлинджера, «Лолита» Набокова, многие герои романов Толстого и Достоевского живут греховно. Образы есть, однако они не живут в душе современных людей, как жили Эдип, Кассандра, Каин, Иосиф, Моисей. Практический, рационалистический подход к миру вытеснил потребность в «великих и ужасных образах», научил человека оправдываться, чтобы лгать самому себе, поэтому и образы стали возникать не из мира трагедии, а были взяты из обычной человеческой души, основной грех которой – это ложь, умение оправдываться, увиливать, вытеснять, «выводить грех за скобки», делать все что угодно, только бы не видеть собственный грех и не отвечать за него. Ответственность – это самое трудное в грехе. Каждый может грешить и находить оправдания. Отвечать за то, что сделал, – это может только необычный греховный человек. Без культа ответственности грех весь вышел. Исчез. Вместо греха возникла мораль, этические нормы, правила поведения, а грех стал капризом, случайным поведением, вызванным игрой страстей, которые иногда возникают в каждом человеке и обычно проходят сами собой. Современная наука развивается именно потому, что нашла место случаю, непредсказуемости, неопределенности в картине мира, которую создает, однако нравственные представления человека отстают на века. Мы живем не осознанием своих грехов, а следуем моральным заповедям как законам некоего идеального государства.
