На Красную площадь выходят несколько зданий, эффектных по внешнему виду и очень интересных в своем интерьере:
Кремль, институциональная резиденция российского президента; мавзолей Ленина, в котором находится забальзамированный труп большевистского лидера, изменившего историю России; собор Василия Блаженного и Казанский собор; Государственный исторический музей и универмаг ГУМ.
Я хотел бы посетить мавзолей Ленина, но, к сожалению, он закрыт на реставрацию. Ограничиваюсь посещением собора Василия Блаженного. Он представляется мне удивительным своей причудливой и оригинальной архитектурой, которая делает его уникальным и отличает от любого другого религиозного здания в России и мире. Его девять церквей увенчаны красивыми цветными куполами различной формы, выполненными из разнообразных архитектурных элементов. Согласно одной цитате, комплекс в целом напоминает образ «пламени костра, поднимающегося к небу». Оказавшись внутри, я очарован тем, что вижу: нет ни одной части поверхности, которая не была бы украшена или покрыта ценными иконами. Именно в то время, когда я нахожусь внутри, в одной из часовен звучит хор.
После посещения собора Василия Блаженного нам с Юрием приходит мысль выпить кофе. Мы усаживаемся за столик в кафе «Боско», где я пью отличный кофе, а Юрий пьет сок, в сопровождении двух вкуснейших пирожных. Обслуживание безупречное!
Юрий говорит, что хотел бы отвезти меня на Воробьевы горы, одну из самых высоких естественных смотровых площадок Москвы, на берегу реки Москвы, в 9 км от нас. Мы покидаем Красную площадь и двигаемся в юго – западном направлении, но почти сразу же нас останавливает полиция. Юрий подходит к ним, а я паркуюсь рядом, в нескольких метрах. Нас просят предоставить документы и обвиняют в незаконной парковке в районе, где она запрещена. Как они нас увидели, догадаться нетрудно: за нашими скутерами следили видеокамеры наблюдения, так что мы не могли избежать дистанционного контроля. Я краешком глаза наблюдаю, как мой друг спорит с полицейскими. Потом, когда они обращают взгляд на меня, я подхожу. Приветствую по – русски полицейского, который открывает мой паспорт. Он проверяет визу, затем восклицает: «Итальянский!» И я, воодушевленный его улыбкой, говорю: «Да». Затем добавляю по – английски: «Я приехал с юга Италии и еду в Сибирь, в Магадан!» Подозреваю, что полицейский не знает английского языка, поэтому прошу Юрия извиниться за совершенную нами ошибку; если мы припарковали на несколько минут наши скутеры в запрещенном для этого месте, то только для того, чтобы иметь возможность сделать фотографии со всей Красной площадью на заднем плане. Наши извинения дают ожидаемый результат, потому что полицейский возвращает нам документы и отпускает2.
Нам требуется почти час, чтобы добраться до Воробьевых гор, лавируя в интенсивном дорожном движении и проезжая мимо сотни светофоров. Мы паркуем скутеры прямо перед чугунной балюстрадой, со смотровой площадки открывается фантастическая панорама Москвы. Отсюда, с высоты 200 метров, мой взгляд перемещается свободно, позволяя насладиться одним из лучших видов Москвы и окрестностей. На заднем плане я легко узнаю знаменитый стадион Лужники, где проходили Олимпийские игры 1980 года и где проводят большие концерты и мероприятия, собирающие тысячи и тысячи зрителей, которые могут удобно сидеть на 78 тыс. мест стадиона. Устремляя взгляд за пределы стадиона, можно увидеть знаменитые «Семь сестер», комплекс высоток, воздвигнутых во времена Сталина в честь Коммунистической партии и в попытке подражать намного более высоким небоскребам Соединенных Штатов, хотя их архитектурный стиль отмечен тем, что называется социалистическим классицизмом. Переводя взгляд налево, я вижу Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, огромное здание с его 240–метровой центральной башней, увенчанной пятиконечной звездой.
Мало – помалу народа на смотровой площадке прибывает. Подъезжают мотоциклисты на своих мощных «железных конях». Некоторых из них привлекает Веспа, а любопытство подталкивает задавать мне обычные вопросы. Между тем погода портится, небо затянуло тучами, и ледяной ветер быстро охлаждает воздух. Пока я надеваю теплую одежду и водонепроницаемые брюки, появляется небольшая телевизионная команда. Это друзья Юрия, которых он позвал, чтобы на частном московском телеканале сделать краткий репортаж о моей поездке.
С неба, ставшего свинцовым, начинает падать мелкий, но частый дождь. Я замерз и проголодался. В соседнем киоске мы с Юрием заказываем сэндвичи с маринованной капустой и сосисками, которые жадно съедаем. Затем решаем уехать со смотровой площадки и седлаем наши скутеры. Юрий хочет показать мне гараж, где он хранит несколько весп и где работает механиком. Доступ в гараж контролируется частными охранниками, которые просят меня показать паспорт. После многочисленных настойчивых просьб моего друга охранники сдаются, и, наконец, я получаю разрешение войти. В гараже я провожу техобслуживание моей Веспы; обычные небольшие, но необходимые операции: чистка свечи зажигания, разборка и чистка воздушного фильтра карбюратора, проверка давления в колесах. Уже пять часов вечера и пора домой. В час пик, когда большинство москвичей возвращаются домой после рабочего дня, потребуется больше часа, чтобы доехать до дома Павла.
Павел и Катя дома. Спрашиваю, не хотят ли они поужинать в итальянском стиле, потому что я охотно приготовлю для них что – нибудь. Павел принимает мое предложение с энтузиазмом, а Катя не очень расположена менять свои привычки в еде, хотя бы и один раз. Я предлагаю пасту (перышки) с лососем, так как уверен, что смогу найти все ингредиенты в маленьком супермаркете поблизости. И действительно, в супермаркете я покупаю пасту, копченого лосося, банку очищенных помидоров. Что касается сливок, то придется ориентироваться на сметану, специфические русские сливки, слегка кислые, а вот про пармезан надо забыть – он недоступен из – за событий, связанных с Украиной. Вместо пармезана покупаю другой твердый сыр, который можно натирать.
После ужина делать нечего. Я обменялся парой слов с Павлом на своем плохом и бедном английским, потом ухожу в предоставленную мне комнату. Навожу порядок в вещах, ложусь на диван и доверчиво отдаюсь в объятия Морфея.
Рано утром я уже жду Юрия на улице. У меня назначена встреча с Ириной Волковой, преподавательницей итальянского и английского языков и переводчицей. Я получил этот контакт от Евгении, с которой они знакомы, и, не колеблясь, попросил о дружбе на Facebook. Мы с Юрием ждем Ирину на выходе из метро на станции Охотный Ряд, куда люди приезжают, чтобы пойти на Красную площадь. Ожидание длится минут пятнадцать, среди сотен проходящих мимо людей я легко вычисляю Ирину. Звоню ей в Мессенджере, она поворачивается и, улыбаясь, подходит ко мне. Всегда приятно, после первого виртуального контакта, встретить в реальной жизни человека, с которым познакомился в сети. Я предлагаю Ирине выпить чего–нибудь в баре. Сидя за столом, рассказываю о своем путешествии и описываю этапы маршрута, которые приведут меня в Магадан. Она, хотя никогда не бывала в тех краях, даёт мне совет по поводу безопасности. Говорит, что дороги на востоке Сибири плохие и чрезвычайно трудны и что надо остерегаться медведей. Я внимательно слушаю слова Ирины, но не придаю им большого значения. Уж что касается дорог, то не будут же они сложнее, чем африканские тропы, по которым я проезжал на Веспе в других путешествиях; а возможную встречу с медведем мой безответственный оптимизм считает маловероятной, поскольку вроде бы ничего о встрече человека на Веспе и медведя не писали! Перед прощанием Ирина дает мне свой номер телефона на случай, если мне понадобится переводчик во время путешествия.
Юрий и я оставляем скутеры там, где мы их припарковали, и пешком доходим до Лубянки – большой площади, которая до 1990 года носила имя Феликса Дзержинского, основателя ВЧК, позже это станет называться Комитет Государственный Безопасности или просто КГБ. Огромную статую Дзержинского, стоявшую в центре площади, снесли после провала государственного переворота 1991 года. Своей славой площадь обязана самому важному зданию, которое на нее выходит: внушительному и печально знаменитому зданию из желтого кирпича, получившему в народе имя Лубянка, когда–то штаб–квартиры КГБ, а теперь и ФСБ (Федеральной службы безопасности). В 1930–х годах тюрьма на Лубянке стала трагическим и страшным местом для жертв сталинских чисток. Именно там проходили в порядке, описанном лауреатом Нобелевской премии по литературе Александром Солженицыным в книге «Архипелаг ГУЛАГ», допросы, пытки и расстрелы арестованных; именно оттуда отправлялись в сибирские лагеря. В сталинский период слава Лубянки была настолько зловеща, что среди народа ходила популярная поговорка: «Лубянка – самое высокое здание в Москве, потому что прямо оттуда можно увидеть Сибирь». В этих саркастических и горьких словах содержался намек на судьбу тех, кто попадал на Лубянку даже как простой подозреваемый и почти всегда оказывался в Сибири, откуда вернуться было бы трудно.
