Работа больше не приносила ему ни малейшего удовлетворения. И даже чувство внутреннего торжества, которое он испытывал первое время, когда на доклад к нему являлась серая лошадь, угасло и подернулось пеплом. Незаметно для себя он утратил главное – радость жизни, и понемногу превратился в подозрительного неврастеника. Даже старые друзья начинали его сторониться. Он поругался с Вадиком из-за футбола – ну полный бред, если знать его спокойное отношение к спорту вообще, – а потом несколько раз поцапался из-за каких-то мелочей с добродушнейшим Славкой, с которым разругаться в принципе невозможно. Жизнь сделалась тусклой и бесцельной. Он испытывал глубокое отвращение к себе и ко всему миру. Приходя с работы, автоматически ел, так же автоматически смотрел по телевизору новости и ложился спать. Выходные проводил лежа на диване, не было ни сил, ни желания даже книгу раскрыть.

Отвратительное предзимье, когда мелкий холодный дождь то и дело перемежается со снегом, и фактически не видишь даже тусклого дневного света: утром едешь на работу – еще не рассвело, обратно возвращаешься – уже стемнело, – только усугубляло общую депрессию. Дни тянулись за днями, неумолимо перетекая один в другой; однажды вечером, это была пятница, преддверие уикенда, день, который он так любил когда-то, Эрик, придя домой, выпил пива и уселся за компьютер, пытаясь найти очередную интеллектуальную игру, чтобы погрузиться в нее с головой и ни о чем не думать. Перебирая игры, он вдруг почувствовал, что не только играть, но и жить ему вообще не хочется, и откинулся на стуле, невидящим взглядом уставившись на экран. И тут вдруг его «я», которое он так старательно пытался перекроить и втиснуть в рамки своего нового существования, взбунтовалось и прорвалось наружу. Ненавижу эту работу! Не хочу становиться подонком! – стучал он сжатым кулаком по компьютерному столу. К черту Викторыча! На фиг карьеру! Подавитесь вы все своим дерьмом!! Хочу быть че-ло-ве-ком! – возопил он, и тотчас почувствовал облегчение, словно с его плеч свалилась тяжеленная гора. И тут вдруг погас монитор, потом засветился, и возникла знакомая заставка – «Суперигра». Эрик растерянно воззрился на экран, он точно помнил, что ничего не нажимал, а от переизбытка эмоций компьютеры пока не работают.

Черт подери, снова ты, произнес он. И словно в ответ на его слова на экране возник сакраментальный вопрос: «сыграем»?.. А почему бы и нет? – усмехнулся он и с вызовом кликнул по слову «начало». На экране появилась виртуальная комната и человечек возле компьютера. Аватар с лицом Эрика повернулся и приветливо помахал рукой Эрику реальному. Возникли слова: «делай свой выбор» – и Эрик принялся изучать список предлагаемых вариантов. Игра начинала захватывать его своей необычностью; она словно жила собственной, независимой от пользователя жизнью: сама приходила – и уходила, когда вздумается. У него даже настроение поднялось – может, на этот раз удастся поиграть дольше, чем предыдущий? Наверняка тогда произошел банальный сбой на сервере. «Вы выбрали?» – спросил компьютер. Он кликнул «да», а затем хихикнул и кликнул «роман с кинодивой». «Выбор принят» – отреагировал монитор – «вы в игре». И опять Эрик испытал жестокое разочарование, потому что человечек засмеялся, соскочил со стула и быстро-быстро убежал вглубь виртуального пространства, а монитор тихо погас. «Ну, это уже хамство! – возмутился раздосадованный Эрик. – Просто ни в какие ворота не лезет!» Со злости он выключил компьютер, вставил в музыкальный центр диск с любимой группой и растянулся на диване, – а потом незаметно заснул.

Когда он проснулся, за окном ярко светило солнце. Сколько же я проспал? – удивился он и посмотрел на часы: 7.33. Можно еще поспать, сказал он себе, переворачиваясь на бок, чтобы свет не падал в глаза, – подниматься, чтобы задернуть плотные шторы было лень. Но вдруг он резко сел на постели. Как же так? Он снова посмотрел на часы: теперь они показывали 7.35. Он почувствовал легкое головокружение, осторожно поднялся и выглянул в окно: ясный летний день, на небе ни облачка. Схожу с ума, решил он. Плотно зажмурился и снова открыл глаза: пейзаж за окном не изменился – вовсю зеленела трава, деревья были покрыты густой сочной листвой. Он постарался взять себя в руки, включил компьютер и в нижнем правом углу посмотрел число: 16 июля 2011 г. Им овладело странное чувство нереальности происходящего. Вчера вечером он ложился спать в ноябре, а проснулся в прошедшем июле. Или он окончательно рехнулся, или… Он прислушался к себе, но не ощутил себя помешанным. Интересно, а это возможно – почувствовать, что сходишь с ума?.. Он сел на диван и глубоко задумался над этим вопросом. Нет, сумасшедшие считают себя нормальными, а если я сомневаюсь, то еще не спятил. Но если я не спятил, значит, я спал и видел сон. Неужели сны бывают настолько реальными?! Физически реальными и совершенно правдоподобными?.. Он вспомнил, что где-то читал, будто только шизофреники видят яркие цветные сны. Стало быть, я шизофреник… Он прислушался к собственному организму, однако шизофреником себя тоже не почувствовал. Попытался подробно припомнить вчерашний день, Андрея Викторовича, свое назначение на должность заместителя финансового директора холдинга, прокрутил назад все случившееся с ним за последние четыре месяца – все казалось абсолютно достоверным. Но – происходило ли оно на самом деле?!

Он прошел в ванную и умылся холодной водой. Достал из холодильника охлажденную бутылку воды, сделал несколько больших глотков и поставил бутылку обратно. Снова посмотрел в окно: ничего не изменилось, на дворе так и стояло жаркое лето. Поняв, что в таком состоянии заснуть все равно не удастся, он решил позавтракать и приготовил себе яичницу с помидорами. Это было явное дежавю: тогда, 16 июля он тоже приготовил себе яичницу. Эрик потряс головой – нет, так я действительно чокнусь, обдумаю все потом. Он сварил себе кофе, выкурил пару сигарет, съел яичницу и снова вернулся за компьютер. Пристально уставился на дату – то же число, тот же год. Полазил по различным новостным сайтам – все события представлялись ему знакомыми. Точно, схожу с ума! А может, пиво попалось левое, с какими-нибудь добавками? Тогда это все объясняет: у меня были галлюцинации, которые казались мне реальными. Что я делал в тот день? Собирался покататься на велосипеде в парке. Сейчас мне этого не хочется. Решил, что с Вадькой на футбол не пойду. И сегодня не хочу идти. Славка приглашал на дачу. Я не поехал, хотелось побыть одному. Мысли прыгали у него в голове, как кузнечики в зеленой траве, и собрать их вместе, чтобы выстроить строгое логическое умозаключение не было никакой возможности. Так дело не пойдет, потряс он головой, – необходимо успокоиться: пойду-ка приму душ…

После контрастного душа и яростного растирания жестким полотенцем он, наконец, ощутил под ногами твердую почву. В конце концов, в жизни, говорят, и не такое случается. Во всяком случае, он жив, здоров, вернее, относительно здоров, потому что голова не в порядке. Он лег на диван и постарался расслабиться. Весело светило солнышко, на дереве под самым его окном яростно выводила трели какая-то птичка. Лето как лето. Июль. 16-ое…

И тут заверещал мобильник. Славка!

– Привет, – сдавленно произнес Эрик и откашлялся.

– Привет! Ты еще дома?! А мы тебя ждем… Не отлынивай, лентяй несчастный! Знаю, что валяешься на диване и не желаешь оторвать от него свою жэ! – послышался приглушенный женский смех. – Короче, собирайся – и никаких отговорок!

– Я… это…

– Ну что «я», что «это»? Никаких отговорок! Одевайся и вперед.

– Мне… Я не очень себя чувствую…

– Перепил вчера? Голос какой-то замученный. Ничего, мы тебя подлечим. В общем, ноги в руки – и на вокзал.

Славка отключился, а Эрик так и остался сидеть с трубкой в руке, бессмысленно уставившись в пространство. Он понимал, что сейчас разговаривал со Славкой и тот настойчиво звал его к себе на дачу (во сне он к нему не поехал), однако внутри у него все еще существовало явное раздвоение на двух Эриков, и он никак не мог решить, кто же из них настоящий. Потом он встрепенулся, отложил трубку и стал лихорадочно собираться, бормоча: «Вот сейчас и разберемся, кто настоящий… сейчас разберемся…»