Люди, как я уже знал, живут в домах, а у кого нет дома – в гостиницах. Пройдя немного, я как раз увидел отель. Зайдя внутрь, я обнаружил, что изнутри отель привлекательнее, чем с улицы. Но мне было это не важно.

– Могу я вам чем-то помочь, месье?– спросил администратор.

– Мне нужно жилье. Простое. На неделю,– Ибис говорил, что самые лучшие вещи, как правило, самые простые, но люди постоянно забывают об этом.

– Ваша фамилия, месье?

Да-да, у меня же есть фамилия:

– Манчини.

– На сколько дней месье желает снять номер?

Я задумался:

– Ммм… Давайте на неделю?

– Как пожелаете.

Мне дали ключ, и стоило немалых трудов открыть им дверь моего номера. Передо мной предстала довольно большая и уютная комната. Я прилег на кровать, чтобы не торопясь обдумать дальнейшие действия. И заснул, как только голова опустилась на подушку.

4

Я знал, что люди видят сны, когда спят, и в ту ночь я сам стал свидетелем одного из них. В этом сне я встретил Бласа. Мы сидели с ним в кафе, и болтали как два приятеля. Но ведь мы и были приятелями. Проснувшись утром, я попытался вспомнить, как именно выглядел Блас в том сне, но мне это не удалось. Зато я, не без приятного удивления, заметил, что туман в голове полностью рассеялся, и сил в теле прибавилось. Только мне очень хотелось есть.

Когда я спустился в холл, администратор окликнул меня.

– Месье, сегодня в нашем ресторане будет выступать знаменитая Симона Милле!

– Спасибо, я приду.

– Будем ждать, месье, ровно в восемь!

На улице стоял невыносимый зной, но есть от этого меньше не хотелось. К счастью, в Париже было так много кафе и ресторанов, что утолить голод не было проблемой. Столики в кафе, в которое я пришел, были только на улице. Хорошо, что на них падала тень от навеса. Я сел за один из них, и ко мне сразу же подошел официант:

– Доброе утро! Ознакомьтесь с нашим меню.

Мидии, карпаччо – я не понял ничего, из того, что там было написано.

– Вы что-нибудь выбрали, месье?– официант приготовил блокнот и карандаш.

– Мне очень жарко. И я голоден. Принесите мне, пожалуйста, какой-нибудь холодный напиток и то, что обычно едят на завтрак.

– Сию минуту, месье.

Я не забыл о своей миссии, просто я не имел ни малейшего представления, как найти человека в таком большом городе как Париж. А что, если он не в Париже? Или Ибис ошибся, и я не смогу узнать его? Надеюсь, Блас сам появится на горизонте, когда наступит нужное время. Ибис сказал, что я почувствую его, значит, так оно и будет. Пока я ничего не ощущал. Значит, время еще не пришло, и я могу делать, что захочу.

Официант принес лимонад со льдом и омлет с булочками.

– Скажите, месье (я заметил, что мужчин здесь называют месье, незамужних дам – мадемуазель, а замужних – мадам), чем обычно в Париже занимаются те, кто не работает?– спросил я у официанта.

– А, месье – турист? Те, кто не работает, ходят по ресторанам и музеям, различным выставкам, изучают памятники архитектуры. Но я бы на вашем месте просто полюбовался бы городом, прошелся бы от Монмартра до Мулен Руж, потом до здания Оперы, а затем непременно бы заглянул в Лувр – других таких шедевров скульптуры и живописи вы не найдете ни в одном музее мира! После можно зайти в Нотрдам-де-Пари.

– Спасибо, я обязательно последую вашему совету.

Официант улыбнулся и ушел. Омлет представлял собой нечто весьма необычное на вкус, но все равно он мне нравился, особенно нравилось заедать его булочками. Я сделал глоток кислого лимонада, и мое лицо так сморщилось, что мальчик за соседним столиком, стал смеяться, и все посетители обратили на меня внимание и заулыбались. Мне тоже стало смешно, и я засмеялся. Мне очень понравилось смеяться. Хотелось смеяться еще и еще. Покончив с завтраком, я обратил внимание, что того самого мальчика, который только что смеялся. Он плакал, потому что его мама стала его за что-то его ругать. Лицо ребенка изменилось, покраснело, а из глаз полились слезы. Я не понимал, что это значит. Я не успел увидеть ничего подобного в Зеркале Вечности. Но не сложно было догадаться: мальчик был несчастлив, а струйки воды из глаз были реакцией на это несчастье. Мама этого ребенка никак не реагировала на его плач, и продолжала дальше есть свое блюдо. Мне стало жаль этого маленького человечка. В моем кармане была конфета, ею угостил меня портье отеля. Я подошел к мальчику и вручил ему сладость, не зная, следует так делать или нет в подобных случаях:

– Твое лицо было более красивым, когда ты смеялся,– сказал я.

– Поблагодари месье,– подсказала мальчику мама.

– Спасибо,– ребенок посмотрел на меня с широкой улыбкой, а его глаза, еще полные слез, тоже улыбались. Я улыбнулся в ответ и пошел по тому маршруту, который мне подсказал официант, с ощущением, что я только что снова совершил доброе дело.

Хотя я не был нигде, кроме Парижа, я уже был уверен – это сказочный город. Жаль, что анима не может выбирать, где и кем родится. Я бы хотел родиться здесь, и жить в одном из домов на узеньких улочках, вдыхать запах цветов, которые цветут здесь на окнах в каждом доме. Меня переполняли приятные ощущения. Все, что окружало меня, вызывало мое восхищение! Но, порой, во время прогулки мне попадались хмурые и грустные люди. Они, сгорбившись, быстро куда-то шли. Как можно быть печальным в таком прекрасном месте? Должно быть, у них что-то случилось. Когда я прошел здание оперы, мне на глаза попался пожилой мужчина. Он стоял, прислонившись к стене дома, вытянув руку. Было ясно, что он просил милостыню. Этот старик не играл ни на одном из инструментов, не показывал никаких трюков. Он просто стоял, наклонив голову. Прохожие совсем не замечали его. Мне стало жаль старика. Этот мужчина был очень худым, а его одежда выглядела сильно поношенной. Я подошел, вынул из кармана несколько купюр и положил их ему на ладонь. Старик поднес руку близко к глазам, рассматривая ее. Увидев столько денег, он просветлел.

– Спасибо вам большое, месье!– глаза старика стали влажными, и он вытер их тыльной стороной ладони.

– Пожалуйста!– я уже собрался пойти дальше, но тут остановился и решил кое что спросить.– Не могли бы вы ответить мне, почему люди плачут?

Он немного подумал, удивившись вопросу:

– Мне кажется, что человеческая душа – сосуд. Он наполняется хорошими и плохими эмоциями, чувствами и усталостью. Время от времени этот сосуд переполняется, и человек начинает плакать. Поэтому слезы – это не всегда плохо.

Я задумался над его словами.

– А почему плачете вы?

– От счастья, месье! Благодаря вам я, наконец, смогу купить себе еды.

У него не было даже денег на еду!

На другой стороне улицы я увидел магазин. Не раздумывая, я пошел туда. У входа меня встретила девушка:

– Здравствуйте, мадемуазель! Мне срочно нужно купить самой необходимой еды. Я плохо разбираюсь в этом, поэтому не могли бы вы набрать мне все нужное. Я заплачу!

Через несколько минут, я вышел из магазина с сумкой. В ней были молоко, яйца, хлеб, яблоки, масло, шоколад и еще некоторые другие продукты. Я протянул сумку старику.

Он смотрел на нее в упор:

– Это мне?

– Вам, месье. Теперь вы сможете хорошо поесть, а на деньги, что я дал вам, купите себе одежду.

Мужчина взял сумку и снова вытер глаза:

– Храни вас Господь!– старик взглянул на меня и медленно побрел прочь.

Вспоминая его, я понимаю: именно так выглядит настоящая благодарность. Она таится не в словах, а во взгляде.

Я провел в Лувре целый день. Каждая картина и скульптура завладевала моим вниманием. Я недоумевал: как человек своими руками может создавать такую красоту?! Как в мире, где есть место таким шедеврам и людям, способным их создавать, есть место унынию и грубости?!

Возле одной из картин толпились люди. Все внимательно смотрели на полотно и обсуждали его между собой. Мне стало любопытно, и я тоже подошел посмотреть. Честно сказать, ничего интересного: молодая женщина с темными волосами и в темном платье сидит, сложив руки. Ничего особенного, в этом музее было множество более красивых картин. Пока я рассматривал эту картину, вокруг собралось еще больше народу, и я ушел.