– В шкафу, – сказал мужчина уже совсем другим голосом. Взгляд его моментально изменился, и в нём перестал читаться страх. Он смотрел на Рэда с отвращением, скривив губы.

– Доставай! Доставай давай! Пшёл!

Рэд пнул мужчину по ноге. Тот согнулся от удара, но не издал ни звука. Он подошёл к шкафу, открыл его и, наклонившись, заглянул внутрь.

– Реще давай! Крикнул Рэд.

Послышался звук смыва унитаза, щёлкнул замок. Рэд повернулся и увидел на пороге уборной разукрашенную в красные, оранжевые и синие тона девицу. На ней не было ни трусов, ни лифчика, не какой другой одежды, кроме чёрных каблуков с шипами и мохнатых розовых ушек на голове. Девушка долго смотрела на Рэда, потом сорвалась с места и побежала.

– Э! Куда?! Крикнул Рэд ей вдогонку.

Вспомнив про цель, он вернулся глазами к лысому и получил по лбу кастетом. Удар был сильным. Рэд не устоял на ногах и упал. Напряжённые до дрожи пальцы спустили курок. Прогремел выстрел. Лысый ещё раз ударил Рэда. На этот раз по зубам ногой, а потом пинком выбил у него из рук пистолет. Как был, абсолютно голый, с галстуком на шее и маленькой чёрной сумкой в руке, выбежал из комнаты и припустил босиком по коридору.

– Стой, гад! Крикнул Рэд, вытирая кровь с разбитых губ.

Когда он поднялся на ноги, голова у него кружилась. Затошнило. Нужно было срочно валить, если он не хотел, чтобы его загребли в отделение. Там по нему дубинками по несколько раз пройдутся. Просто так, для профилактики, и продержат неделю, потехи ради, выдавая на завтрак жиденький синтетический супчик. Это ему сейчас точно не надо. Рэд прислонился к стене, силясь побороть головокружение, и застонал.

Давай, Рэд! Давай! Дело ты один хрен уже провалил. Нужно убираться отсюда!

Рэд рванул в ванную, умылся холодной водой и посмотрел на себя в зеркало. Выглядел он паршиво. На лбу рана от удара кастетом, – кровь тоненькими струйками стекает на линию бровей. Губа разбита, меж зубов тоненькие красные полоски.

Рэд тряхнул головой, влепил себе пощёчину и вернулся в комнату. Он выискивал глазами пистолет, который…зараза! Никак не мог найти!

– Сука! Выругался Рэд, падая на колени и обшаривая пол руками. – Сука! Сука! Сука!

Кровь заливала ему глаза, и приходилось держать голову прямо, вытирая её. Не дай Бог, он наследит. Тогда при экспертизе быстро определят, кто он такой. Если, конечно, решатся искать.

Рэд заглянул под кровать и увидел пистолет.

– Вот ты где!

Он схватил оружие, засунул за спину, вскочил на ноги и рванул прочь из номера. Центральная лестница и лифт были для него закрыты. Если лысый ещё не спустился, то скоро будет внизу, а тогда пиши пропало. Администратор мигом вызовет копов, и те через десять минут будут тут как тут. Хрен их дождёшься, когда из дома звонишь и у тебя что-то случилось, а на вызовы всяких отелей, кафешек и магазинчиков, особенно со стрельбой, реагируют мгновенно.

Вариант был только один: пожарный выход. Там тоже лестница, но если сильно постараться, можно успеть. Да и к чёрному ходу полиция не сунется. Первым делом войдут через главный.

Не теряя времени, Рэд рванул по коридору. Он активировал визор, провёл пальцем по встроенной в висок сенсорной панели и активировал “взломщик”. Имплант позволял ломать любые замки. Кроме защищённых дорогим софтом. В отельчике “Белая лилия” такого софта точно не было. Имплант был в ходу у наёмников Нова-сити, но достать его было не так-то просто. Особенно после того, как шеф полиции Клаус устроил облаву на чёрный рынок под предлогом возросшей преступности. Каждый второй наёмник в городе знал, что причина эта – чушь собачья. Себе он всё захапал. Не поделил барыш с местными барыгами и решил их убрать, пока не наворотили чего. Вот тогда-то и начался дефицит, но Рэду повезло. Был у него один друг, который мог достать всё. Пусть за немалые деньги, но всё. Только денег таких у Рэда никогда не было. Зато были руки, ноги и голова. Однажды он этому другу помог, и тот отплатил ему тем же.

Взлом удался. Датчик пикнул, и дверь открылась. Рэд поблагодарил друга чуть ли не в тысячный раз с момента установки импланта и поскакал по лестнице вниз.

Хорошо, что ломанул камеры, пока поднимался. Хрен они меня найдут, а эта розовая азиаточка ни в жизнь моё лицо не вспомнит. Да она даже и не пыталась запоминать! Думала, визор за неё всё сделает. Или камера на ресепшене. Только её я тоже взломал. Выкусите, сволочи! Думал Рэд, бодро вышагивая по улице, слушая вой полицейских сирен за спиной.

Заказ он провалил. Пусть до сдачи оставалось ещё два дня, результатов не было никаких. И теперь уже не появятся. Как он найдёт этого лысого? А ноутбук? Отследить его почти невозможно. Защита там всяко посерьёзнее софта в “Белой лилии”. Помочь ему с этим мог разве что Николай. Или, как он предпочитал, чтобы его называли, Битокс. Тот самый друг, который подогнал ему взломщика и вообще помогал в подобных вопросах. Имплант какой установить, настроить, сигнал отследить и всё то, в чём Рэд совершенно не разбирался.

Николай был русским и в Нова-сити прожил уже одиннадцать лет. Ещё он мог ломануть что угодно и кого угодно. Если и был на свете хакер круче него, Рэд таковых не знал. Кто бы что ни говорил, круче русских хакеров никого нет. У ребят железные яйца и золотые мозги. Рэд убеждался в этом далеко не раз. Только вот денег Николай всегда брал немало, а их у Рэда как раз не было. Да и впутывать его в это дело не хотелось.

Рэд свернул на улицу Деревязовского, засунул руки в карманы и пошёл быстрым шагом, глядя себе под ноги. Улица была пустынна. Оно и понятно, – два часа ночи. В такое время все уже либо дома, либо по отелям, вон, развлекаются. Либо по барам. Пятница, однако. Веселье в самом разгаре. Вся нечисть тусуется в центре. Там, где обычный коктейль стоит недельную зарплату уборщика, где от дорогих люксовых авто отсвечивают яркие огни неоновых вывесок, где армия силиконовых кукол устраивает охоту на толстопузых богатеев и ещё больше дамочек попроще, мечтающих о себе совершенной, выстраиваются в очередь вслед за ними, довольствуясь тем, что останется. Где деньги льются рекой в таком объёме, какой не снился даже топ-менеджерам корпораций и их директорам.

Деревязовский. В честь него целую улицу назвали, а что он сделал? Изобрёл какую-то программу, позволяющую банкам отслеживать чипованную наличность. С такими деньгами уже не спрячешься ни от самих банков, ни от налоговой, ни от копов. Нечипованная наличка не котировалась, сбыть трудно. Но палочка-выручалочка находилась всегда. Стоило только знать нужных людей. В конце концов, в Нова-сити продавалось всё, и что бы там не сделал Деревязовский, он работал на банки. Значит, на корпорации. Из этого следовало, что даже если бы он подтёр зад директору всего этого базара так, чтобы тот испытал бурный оргазм, в честь него всё равно бы назвали улицу.

А что насчёт тех, кто делает жизнь простых людей лучше каждый день? Ни памятников, ни табличек с названиями улиц. Ни-че-го. Их имена останутся в памяти тех, кто их помнит, а потом исчезнут. Сотрутся. Как старая засохшая грязь с тротуаров и мостовых.

Нова-сити. Некогда утопия. После упадка Соединённых Штатов сюда ломанулись все, кому не лень. С островов, с востока и запада, даже из Сибири вон, как Николай. Хотя хрен его знает, откуда он. Пойди пойми этих русских. Если они не хотят чего-то говорить, то не скажут. Но Рэд был уверен, что он из Сибири. И точка.

Люди надеялись на лучшее будущее. На конец непрекращающейся лжи политиков, мир и безопасность. На настоящую свободу, а не на надутый радужный пузырь выдуманного слова “толерантность” и разрекламированного “демократия”. Слов, обещающих то, чего никогда не существовало. Люди верили, что их мнение, наконец, будет хоть что-то значить. Чего-то стоить. Они думали, что будут что-то решать и строить новый мир сами. Надеялись на приличные зарплаты и честный бизнес. На хорошую работу, качественное жильё и вообще всё то, чего в привычном мире давно не было.