Сола вскрикнула, ощутила вкус крови во рту и попыталась вывернуться из хватки брата. Но с таким же успехом она могла бы вырываться из лап медведя. Гром второй рукой прижал ее брыкающееся тело к себе и начал грубо целовать разбитые губы, стараясь причинить как можно больше боли.

– Отпусти… – стонала она сквозь поцелуй, – мне больно, Гром! Меня Брэд ждет. Гром, отпусти. Я ему скажу!

– Говори, мне все равно, – только теперь Гром улыбнулся, оставив в покое ее распухшие губы и тяжело дыша, – подождет. Я сначала тебе объясню, что значит языком болтать не к месту, – он стал целовать и гладить губами ее шею, иногда впиваясь в нее зубами, заставляя ее стонать и вскрикивать, – нравится, сестренка? Я же чувствую, что нравится. Потом убью этого черного урода и освобожу тебя этим от обещания. И если ты еще раз выберешь не меня, я убью и Брэда твоего. А ты все равно станешь моей, выбора у тебя нет, – он просунул руку под накидку и сильно сжал ее грудь. Сола сморщилась. – И не думай, что я буду терпеть твои выходки. Я тебе не Брэд. На коленях будешь ползать передо мной, звука без моего разрешения не произнесешь. Поняла, дрянь? Готова к объяснению?

– Гром, отпусти, – умоляюще попросила Сола, со страхом смотря на брата, но больше ничего не успела сказать.

Он ударил ее на этот раз кулаком по скуле. Из носа хлынула кровь. Следующий удар прилетел в ухо. Продолжая держать ее за волосы, Гром стал бить раскрытой ладонью по лицу, в том числе по разбитым губам. Сола закрыла лицо ладонями, но брат стал бить еще сильнее, и такая защита перестала действовать. Она уже перестала чувствовать каждый отдельный удар, для нее они слились в один поток глухого болезненного сотрясения где-то внутри головы. От ужаса она не могла даже кричать, боясь, что он убьет ее. В голове гудело, перед глазами плавали какие-то искры, она почти ничего не соображала, когда он остановился и спросил:

– Нравится? Хочешь еще?

Она не понимала, о чем он спрашивает, просто старалась сжаться всем телом и стать меньше, чем она есть. Он и раньше бил ее, но так – никогда.

– Значит, хочешь, – сделал вывод Гром и ударил несколько раз под ребра. Сола согнулась и застонала. Брат сильнее запрокинул ее голову на сторону и ударил кулаком по шее, куда только что целовал. У девушки резко закружилась голова, ноги подкосились, и она буквально повисла на своих волосах.

Гром вытер свою ладонь, которая была вся в крови, об верхнюю накидку Солы. Затем отпустил волосы, и сестра плюхнулась в воду.

– Помойся, а то вся в соплях, смотреть противно, – презрительно посоветовал он, и широко зашагал к берегу. Выйдя из воды, он обернулся и заметил, что она не может самостоятельно встать на ноги и даже поднять голову, а просто захлебывается, едва барахтаясь в ручье. Он сплюнул, вернулся к сестре, поднял за волосы ее голову и спросил:

– Ты как? Живая?

Но ее бессмысленный взгляд блуждал из стороны в сторону. Было видно, что слова не доходят до неё.

«Перестарался» – с досадой подумал Гром и потянул Солу все также за волосы к кромке воды. Вытащил ее голову на берег, тело оставил в воде, надеясь, что так она быстрее придет в себя. Сам сел рядом и стал ждать, побоявшись бросить сестру в таком состоянии.

Наконец Сола немного пришла в себя, перевалилась на бок и попыталась сесть в воде, шатаясь, беспомощно цепляясь руками за дно. Голову она склонила набок, выпрямиться до конца не могла, качаясь вперед и по сторонам. Гром с беспокойством смотрел на нее.

«Хоть бы не сдохла! Вроде по-серьезному не бил. А там кто ее знает. Нет, бросать ее тут нельзя, надо нести на стоянку. Плохо выглядит, долго ли до беды. А если и правда подохнет, что мне тогда делать?» – вдруг серьезно испугался любящий братец.

Он сел на корточки возле сестры и протянул руки, чтобы поднять ее. Ощутив прикосновение, она обратила на Грома мутный взгляд и, вздрогнув, отчаянно попыталась отползти, скривившись от боли и не замечая, что остается на том же месте.

– Не бей… не надо… не бей больше, – с трудом просипела она.

– Да не буду, успокойся! – Хмуро буркнул он, – уже получила свое. Хочу на стоянку отнести, пусть Мика посмотрит тебя.

Подняв Солу на руки, он зашагал к очагу вождя.

Увидев их, Брэд вскочил на ноги.

– Кто это сделал? – Спросил он у Грома, наливаясь яростью.

– Я, кто же еще, – мрачно ответил тот, осторожно укладывая сестру на ее лежанку, – надо срочно сходить за Микой. Я пойду или кого-то другого пошлешь?

– Иди, – сжимая кулаки и всю свою силу воли, – помоги там ей собрать все необходимое и донести.

Брэд боялся, что если Гром сию же секунду не уберется, просто забить его до смерти. Оставшись с Солой, он сел рядом и постарался успокоиться, глубоко дыша. Погладив девушку по волосам, он заметил засосы и следы укусов на ее шее, и все поплыло у него перед глазами. Он спросил:

– Очень плохо?

– Больно, – тем же, осипшим голосом, едва слышно произнесла она, но, заметил взрыв ярости в глазах вождя, добавила, – уже лучше.

– Что он делал с тобой?

– Бил.

– Куда он бил?

– Я… не помню…

– А… другого он ничего не сделал, Сола? – с трудом выдавил из себя вождь.

– Нет.

– Хочешь, я убью его, Сола? – вдруг на полном серьезе сказал Брэд, – он же не оставит тебя теперь в покое, как бы я его не наказывал.

– Нет. Нет! – Ужас мелькнул в ее глазах, она попыталась отрицательно покачать головой, но шею прострелила такая боль, что Сола вскрикнула и сильно вздрогнула всем телом, положив ладонь на больное место, – но… он сказал… убьет Тармира… освободит… обещание… что делать…

– Не волнуйся, я приставлю охрану к пленнику, – снова погладил ее по голове Брэд, – где болит, покажи. Про шею я понял.

– Дышать больно… и шевелиться.

– Живот не болит? – с беспокойством спросил вождь. «Не совсем же он отморозок?» – спросил он себя, но не смог дать ответ.

– Не знаю… Не могу понять… Нет.

Мика с Громом подошли к пострадавшей. Гром сел на землю рядом с сестрой, с тревогой глядя на нее.

– Ой-ей-ей, – сказала Мика, обращаясь к сыну, – отвесила ему пару оплеух, но если бы раньше увидела, дала бы побольше!

– Не беспокойся, – ответил Брэд, – это от него не убежит. Гром, никуда не уходи.

– А я никуда и не ухожу, – нагло огрызнулся тот.

– Рассказывай, что ты с нею сделал, чтобы Мика могла понять, как лечить.

Гром все рассказал, исключив не относящиеся к избиению моменты.

Мика смыла еще горячим лекарственным отваром кровь с лица Солы и промыла трещины на опухших губах. Шею она просто туго перебинтовала полосками заячьей шкурки мехом внутрь для фиксации и согревания. Потом пошла и принесла настоявшийся отвар из ивовой коры и валерианы, который уменьшал боль. Вернувшись к своему очагу, Мика заварила в своей чаше дурман и поставила охлаждаться.

Тем временем Брэд наконец поднял глаза на Грома.

– Вставай, – коротко сказал ему.

Тот выполнил приказ. Вождь подошел и, не сдерживая себя, дал ему в челюсть. Гром упал, оглушенный, и несколько секунд пролежал на земле. Лис отвернулась.

– Вставай, – приказал вождь.

– Встану, не беспокойся, – злобно ответил Гром. Сплюнув кровь, он поднялся и стал пред Брэдом. Тот ударил второй раз с тем же результатом. Но Гром снова встал, и, сколько бы ни бил его вождь, он каждый раз упрямо поднимался, уже шатаясь, весь залитый кровью, теперь даже с ненормальной улыбкой на губах, хотя и знал, что если останется лежать, наказание прекратиться.

Нервы у Лис не выдержали, она подбежала к вождю и повисла на нем со словами:

– Брэд, прошу, хватит! Ты убьешь его! – Но тот снял ее руки и оттолкнул в сторону очага. Она вскочила и со злобой обратилась к Соле:

– А ты чего молчишь? Из-за тебя ведь все!

Брэд мгновенно развернулся, поймал ее за руку и дал ощутимую оплеуху. Потом, ухватив за волосы, шлепнул ладонью по щеке и отбросил в сторону, после чего снова развернулся к поднявшемуся в очередной раз Грому, который еле стоял на ногах, но все же стоял.