Вместо этого она разбудила желательное животное.

Вся эта красота, для меня. Я должен иметь ее, прямо сейчас. Я смотрю в ее безжалостные океанские глаза.

И толчок. Тяжелый.

Она задыхается. Я стону от стеснения ее разрушенной девственности и отнимаю пару дюймов, прежде чем толкнуться, глубже. Еще один плач, и она крутится. Ее скользкий проход делает из меня сумашедшего. Я сгибаю бедра, начиная получать удовольствие от ее теплого тела. Есть сопротивление, а также скольжение ее киски.

Я хочу съесть ее. Я сосу один симпатичный розовый сосок, и она скулит, когда я лижу, кусаю и дразню первый сосо, а затем другой. Клео содрогается подо мной, когда я снова толкаюсь. Я не могу перестать прикасаться к ней. Я никогда не насытюсь, подминая руками ее невероятно мягкую кожу, обнаруживая каждый изгиб и линию мышц на ее теле. Я засовываю руку между нашими телами и скользю по ее киске, пока мои пальцы не встретятся с ее клитором, и она не дрожит.

Да. Это.

У нее одна рука на моем плече, ее большой палец на быстром пульсе в моей шее, и, черт возьми, но это слишком много, когда она скользит пальцами по моему лицу, когда мы целуемся, с открытым ртом. Я хватаю ее за руки и прижимаю запястья к голове.

Она невероятно тугая вокруг моего члена, и я никогда не чувствовал ничего такого хорошего. Я ей так и говорю.

— Я рада, что мой первый раз с тобой, — хнычет она мне в губы.

Моя идеальная девушка только моя. Знание этого посылает дротик дикого ликования в мое сердце.

Я делаю паузу, поднимаю голову на дюйм и держу ее взгляд своим.

— Клео, одного раза будет недостаточно. Я должен сделать это снова.

Я отстраняюсь почти до конца и вхожу обратно.

— И снова.

На этот раз глубже, сильнее. — И снова.

Клео

— Я буду иметь тебя столько раз в день, сколько сможешь, — рычит Иэн.

Он чувствуется таким толстым и приятным внутри меня, напряжение восхитительно после растяжения незнакомых мышц. Мое тело приспосабливается к его вторжению после всплеска боли, и когда он толкает и кружится над моим клитором, это посылает удовольствие, проникая через меня.

— Когда захочешь, — обещаю я. — Я буду мокрой, готовой и буду умолять о большем.

Невозможно представить себе время, когда я не буду без ума от этого человека.

Сначала он двигается медленно, но когда я умоляю его, он погружается в меня быстрее и сильнее. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Нуждающейся. Как будто в мире нет ничего, кроме него и меня.

Я связана его руками и весом его тела на мне, и я чувствую себя защищенной, обнятой и возбужденной до такой степени, что я могу расплыться.

— Так туго, — шепчет он, отпускает мои руки, чтобы схватить мою задницу и поменять угол моих бедер.

Раньше это было хорошо, но это лучше. Жарче. Внутри меня попадает в точку, которая заставляет меня стонать.

— Ты чувствуешься идеально.

Он целует меня в челюсть. Его борода царапает мою щеку, посылая скрытые желания по моему позвоночнику.

— Иэн. Мне нужно…

Я точно не знаю, что мне нужно, но что-то от него. Больше его.

— Хочешь, чтобы я излился в тебя? Сделал тебя круглой и беременной?

— Да.

Я киваю, тяжело дыша и дрожа, оттенки пота проявляются на моей коже.

— Дойди первой, — требует он.

Ощущение его кожи, этот поцелуй, который никогда не останавливается, и удар его тела в мое толкают меня за пределы, о которых я не знала. У него умные пальцы, которые кружат над моим клитором сильнее, чем я бы сделала сама, и это подталкивает меня выше, быстрее. Он знает мое тело лучше, чем я. Отчаянние — это то, что чувствуется, интенсивно так, как я не видела и не чувствовала раньше.

— Когда ты закричишь и кончишь на мой член, я прольюсь глубоко внутрь тебя. Я наполню тебя до переполнения. Ты созреешь с моим семенем.

Иэн снова ускоряет свой темп, погружаясь внутрь и обратно, на грани контроля вкалачиваясь как дикий. Это, и его грохотащий голос, говорящий грязные слова о том, насколько тугая моя киска, как ему нравится трахаться со мной, и как он собирается поместить в меня ребенка, — это слишком много.

Оргазм пробивается, приливная волна удовольствия, которая трясет каждое мое волокно. Это не тихо и не легко. Это слишком много и недостаточно долго. Я чувствую, как он тоже ломается, набухает внутри меня и повышает мое удовольствие. Он врывается в мой проход, заполняя меня, как и обещал. Я клянусь я чувствую как он истекает, из за невозможной наполненности им во мне. Наши губы переплетаются вместе, когда мы оба съедаем слова, которые, возможно, даже не являются словами, но я понимаю его, и я думаю, что он тоже понимает.

Я люблю тебя.

Его тело трясется так же, как и мое.

Когда мой мозг снова может что-то обработать, Иэн играет с моими волосами.

Мы остаемся такими, вместе в течение долгих минут, глядя друг другу в глаза, его пальцы дрейфуют над моей шеей, челюстью и щекой.

У него потрясающие зеленые глаза. Я утопаю, глядя на них и на остальную часть его лица, проводя пальцами по каждой жесткой линии. Я надавливаюна на его твердые мышцы на шее.

Это то, чего я хотела, когда держала нож к его горлу прошлой ночью.

— Ты, возможно, была девственницей раньше, — шепчет он. — Но теперь ты моя.

Его.

Я провожу костяшками по его щеке.

— Ты мой, Иэн Абернати. Ты, я и скоро наш ребенок.

— Вот план, — говорит он после долгих минут поцелуев, которые начали тянуться по моей шее. — Через две недели мы поедем расписываться, и ты будешь примерно на двух неделях беременности.

Его тон такой же острый, как молния. С этим нельзя спорить или рационализировать. Это смертельно опасно для любого, кто не уважает это.

— Твой отец примет обмен деэскалации военных действий на моей стороне, за цену его лучшего убийцы и руки дочери в браке. Или мы обанкротим его. Легкий выбор, я бы сказал.

Я вдыхаю его. Как мне так повезло?

— Не далековато ли с организацией свадьбы?

— Нет.

— Ты еще не сделал предложение, — указываю я.

— Клео Уитлок, — говорит он напротив моих губ. — Будь моей. Я буду любить, лелеять и защищать тебя каждый день своей жизни, что бы ты ни говорила. Так что твой выбор — пленница или жена.

— Хммм.

Я притворяюсь противоречивым выражением лица и вдумчиво постукиваю указательным пальцем по подбородку.

— Я не знаю. Сложный выбор. Если я останусь твоей пленницей, и ты поймаешь меня на попытке убить тебя снова, буду ли я наказана таким же образом?

Его глаза темнеют до зеленого леса.

— Я поставлю тебя на колено и отшлепа.

— Заманчиво. А если я твоя жена?

— Ах.

Он переворачивает нас, тянет меня на себя, ухмыляясь.

— Тебе просто нужно будет выяснить.

Он тащит меня к себе, одна ладонь на спине, а другая на нижней части живота.

— Моя. Я никогда не думал, что ты будешь моей, Клео.

Он гладит мой живот боковой стороной большого пальца.

— Я не осмелился верить.

— Я люблю тебя, — говорю я, и он стонет от удовлетворения, когда прижимает меня.

Его поцелуй заставляет каждую мою мысль улетать.

Иэн

Четыре года спустя

Я чувствую, как она смотрит на меня, но притворяюсь, что нет. Я продолжаю перемешивать кашу.

Это игра, в которую мы играем, моя девочка и я.

Она подкрадывается ко мне. Если она поцелует меня первой, она выиграет. Если я поцелую ее первым, я выиграю.

Большую часть времени я позволяю ей побеждать.

Подглядывая, когда я тянусь за бананом, я вижу, что она одета во все черное. Опять же. Она также любит розовый, как и подобает принцессе мафии, но она всегда будет любить черный, я думаю.

Я слышу ее следующие шаги, и в своем сознании я гоняюсь с ней, я рублю фрукты против того, что следит за мной.

Мое сердце бьется, когда я опускаю ломтики в кастрюлю и вращаюсь на пятке, наклоняясь и расчесывая верхнюю часть ее головы рукой, как только она хватает мое бедро и целует меня в колено.