По окончании училища Сергею Павлову, как лучшему ученику, выдали направление в МГАХИ им. В.И. Сурикова. Это предоставляло редкую возможность двадцатилетнему парню не идти в армию, а продолжить совершенствование в любимом деле, но он, с детства мечтавший о небе, добровольно отправился в военкомат, где получил назначение в самаркандскую школу младших авиационных специалистов. Затем был Афганистан, служба в вертолетной части, что тоже нашло отражение во многих его последующих работах. Авиация была его мечтой и занятием наряду с рисованием – если не рисовал, то клеил модели самолетов. Об армейских годах всегда говорил скупо и неохотно, неизменно завершая короткой фразой: «На войне неверующих не бывает».

В Церковь Сергея привела бабушка, окрестившая внука в храме Александра Невского в Ташкенте. С тех пор вместе с ней он неизменно посещал все богослужения и православные праздники. Когда в Петербурге открылось подворье Коневского монастыря, стал его прихожанином. Смерть отца, с которым они были очень близки, сподвигла Сергея к паломничеству по святым местам. Много работал в островных монастырях на Валааме, затем на Коневце, где даже вознамерился принять постриг. Впоследствии, осмысление монашеской жизни он выражал одной фразой: «Быть монахом – особый дар».

Написанные там и в других местах Северо-Запада работы легли в основу выставки «Острова веры», состоявшейся в 2013 г. Картины привлекли внимание руководителей межрегиональной общественной организации «Александро-Невское братство» и художника вместе с женой пригласили в сообщество.

О Наталье Евгеньевне Булгаковой стоит сказать особо. Судьба свела их с Сергеем в 2001 году, когда он, имеющий этнически немецкие корни, захотел изучить язык предков – латышских немцев. (Кстати, именно оттуда и происходит его псевдоним). Наталья, будучи по профессии преподавателем, стала не только его учителем, но и женой. В 2009, году по категорическому настоянию Сергея, они обвенчались на его любимом подворье Коневского монастыря.

До их встречи познания Натальи в живописи ограничивались уровнем посетителя музея, но с появлением мужа-художника ее жизнь круто переменилась. По мнению некоторых искусствоведов до 2009 г. у Сергея Опульса была длительная творческая пауза. Это не так. Все эти годы он продолжал увлеченно работать, но ему, как и подавляющему большинству коллег, всякая административная суета по организации выставок и других, подобных арт-проектов, была совершенно чужда. Опульс был и творил, но его не знали. Все это, неизведанное для себя, и нелегкое бремя популяризации взяла на себя Наталья. Для нее это было тем более непривычно, так как привыкшая к строгому порядку во всем, она никак не могла свыкнуться с творческой спонтанностью мужа, и на первых порах заявила, что заниматься его делами не будет, на что Сергей задумчиво ответил: «Как Бог даст…»

И Бог дал… Дал в лице жены не только любимую женщину и друга, но и незаменимую уникальную помощницу во всех начинаниях. На ее счету организация более 40 персональных выставок мужа, и это не считая такого же количества избранных коллективных. Ее усилиями воплотились в жизнь такие масштабные арт-проекты, как «Памятные места и храмы Александра Невского», осуществленный при поддержке Фонда президентских грантов; пленэр «Храмы Александра Невского» в Пскове; пленэры «Серебряного кольца России» в Ленобласти, вокруг «Сойкинской святыни» и многие другие, в числе которых несколько зарубежных. Проект «Памятные места…» нашел свое отражение в книге Натальи Булгаковой, изданной в 2020 г., обложку которой украшает картина «Спасо-Преображенский собор в Переславле Залесском» работы Сергея Опульса, отдававшего должное усилиям своей верной подруги: «Очень помогает в творчестве любимый человек, который с тобой делит одно пространство. Лучше даже сказать – вдохновляет, это – Муза, вдохновительница».

В 2018 г. осуществилась давняя и заветная мечта Сергея Марковича. Наталья Евгеньевна рассказывает:

«Сергей Маркович, как осознал себя художником – в Афганистане – потом всегда мечтал заниматься монументальной живописью, то есть, расписывать стены, писать фрески, делать сграфито, использовать другие монументальные технологии. Поэтому, когда он прибыл в Санкт-Петербург, то не стал поступать в Академию художеств, а поступал в Мухинское училище. Потому что именно в нем готовили лучших монументалистов, а вовсе не в Академии.

К сожалению, некоторые обстоятельства семейной жизни не дали ему возможности продолжить свое художественное образование и стать монументалистом. Поэтому он остался станковистом, писал живописные работы на станке.

Однако, судьба дала мастеру шанс проявить себя и «на стеночке». Летом 2018 года, после пленэра в Праге к нам обратилась директор одной из выставок-ярмарок, проводившихся в СПб на коммерческой основе: один из ее клиентов – коммерческий художник просил найти художника в помощь на роспись храма. Он подрядился расписать храм, но понял, что один объем не осилит, и запросил подмогу. Сергей Маркович собрался мгновенно, ведь это был шанс как раз на практике узнать процесс монументальной росписи.

В селе Песчанокопское Ростовской области храм было решено расписать к юбилею постройки, это был частный заказ. К сожалению, художника обидеть может каждый, оплаты за работу не дождались.

Зато его фреска «Тайная вечеря» в целом храме самая яркая, самая выразительная и самая привлекающая к себе внимание. И в ней Сергей Опульс остался верен себе, своему цвету и свету».

Как человек глубоко воцерковленный Сергей Маркович неизменно подчеркивал помощь со стороны Церкви, и помощь не практическую, а именно духовную, в образе молитвенного состояния. Он постоянно посещал литургические курсы и на подворье, и в самой лавре, прекрасно разбирался в православном каноне, пребывая в убеждении, что живопись – та же молитва, та же литургия, выраженная цветом, и особенно это чувствуется, когда пишешь какие-то религиозные темы:

«Вера в Бога нужна человеку, чтобы научиться видеть прекрасное. Если человек верующий, то красота Божьего мира приоткрывается для него не так как для всех, по-другому. Красота для меня – это Божий мир».

Опульс принципиален тем, что никогда не изменял своему творческому кредо, всегда писал только то, что было ему духовно близко в восприятии мира. Свою позицию он выражал жестко и бескомпромиссно:

«Есть художники, которые уделяют большое внимание салонной живописи и забывают, что в искусстве нужно проявлять себя, показывать свое мнение, по-своему трактовать и изображать действительность. Люди стали прислугой имущего класса в своей живописи, тратятся на проверенные мотивы – хиты, которые хорошо продаются. Но за хитами – пустота. Еще хуже, когда в качестве продающихся мотивов используются списки с хитов прошлого». 

Отсюда и приверженность русской академической школе, сформированной передвижниками, среди которых бесконечно уважаемым был И.Н. Крамской – основной организатор и идеолог передвижничества. Сергею он импонировал тем, что писал только те сюжеты, которые считал выражением времени, которые его волновали, будоражили воображение.

Любимым методом Опульса всегда была натура. Но даже здесь он не шел по пути наименьшего сопротивления, перенося на холст видимое внешне. В каждой картине он создавал осознанно собственную сказку: «Я пишу свою сказку, а люди верят», – любил повторять художник.

Жизнь в городе у моря всегда была для Сергея мечтой, которая сбылась в конце 80-х. Ему казалось, что живой морской стихией можно заниматься в творчестве бесконечно, и на берега холодной Балтики он принес с собой огонь родного ташкентского солнца. Его картины в интерьерах сурового города дарят тепло и свет, которого здесь так не хватает.