– Хорошо, но это так не пройдет Вам господин Дело. Это уже чересчур. Никто из канадцев до сих пор не бил русских милиционеров! – возмущенно сказал атташе.

– В Канаде ты не пригодился! Сунули тебя в Россию, лузер, ****ь! Вот и ходишь тут, топчешь, – отплевывая кровь с губ, сказал я. Голова гудела после удара сырой резиной.

– Как Вы смеете так разговаривать! Что он говорит? – вскрикнул разведчик, глядя на Трофа. Тот закрыл лицо рукой.

Атташе в замешательстве посмотрел на Стеллу. Та не выдержала и засмеялась.

– Это просто беззлобный юмор? – спросил у Стеллы атташе.

– Да! – только и сказала она.

– Дело, я предупреждаю Вас, образумьтесь. Нападение на работника полиции – наказуемо. Не принимайте алкоголь несколько недель и явитесь в посольство для обстоятельного разговора, – сказал атташе.

– Я завтра к тебе приду, выведу тебя на чистую воду, – продолжал я уже играть роль, которая смешила Стэл.

– И все же. Не торопитесь. А я как раз изучу ваш файл, – многозначительно сказал разведчик.

Мы ехали в квартиру Дело в машине Трофа.

– Какого хрена, Фил!? – кричал Троф.

– Идиот! – кричала Стэл.

– Вам этого не понять! – кричал я.

Так мы добрались до дома и обессилено рухнули в диваны.

– Фил, ну какого хрена? Это же залет! Это чмо теперь не отстанет! – ныл Троф.

– Понимаю. Но и так тоже нельзя. Вы не понимаете. Я потерял жизнь. Я в клетке, из которой только во сне могу вырваться. Мне больно, понимаете? – заорал я.

– Успокойся, Филушка, ну что ты! – обняла меня Стэл. – Все хорошо. Ну, почудачил немного. Троф, уйди! У нас брачная ночь, в конце концов! – сказала она и сняла туфли.

– Как ты меня подставил! Как ты меня подставил! – громыхал Трофим, направляясь к входной двери. Когда дверь закрылась, Стэл взяла меня за ворот свадебной рубашки и как любимого коня повела в ванную.

Она не домогалась меня. Стелла была грамотной женщиной, и знала когда она нужна мне. Сейчас ее тело не интересовало меня, и она прикладывала меня к своей душе. Я целовал ее грудь, одновременно легко растирая ее ноги, попочку, спинку, шею, плечи… Она говорила «Еще!», и я аккуратно и технично работал ладонями. Единственное, в чем я был уверен в эту ночь, это в том, что крововобращение у Стэл – безупречное.

Глава VI

Стелла нравилась мне еще и тем, что не нудела с утра. И в этот раз – тоже, смешно выпятив губки, она занималась ногтями. Сидя у изголовья, спиной к подушке, она нежно касалась своей левой ступней моего правого колена. И это то, ради чего стоит жениться. Нет ничего прекрасней, чем быть под пяткой у такой малышки. Она, конечно, немного ветренна, но не будем корчить тут борца за … э-э-э… А впрочем, конечно, обидно, когда … э-э-э…

– Бонжур! – сказал я, пытаясь попасть в тапки. Но пришлось идти босиком.

Обычно вы долго пробуете попасть в тапки. В течение минуты с закрытыми глазами ловите малейшую зацепку, чтобы обуться, но, увы! Вы понимаете, что можно нагнуться, рукой поддеть верх и вставить ногу. Но нагибаться лень, и вы медитируете, делая ногой витиеватые ловлевые движения. Так и не поймав то, что хотели поймать, вздыхаете и идете босиком. В такие мгновения вы понимаете, что для того, чтобы быть успешным, просто сидеть и ловить ногой тапок – недостаточно.

Слишком жесткие тапочки, у которых верх не прилипает (не льнет) к стельке – плохи, так как в них ноге неуютно. При регулярном пользовании такие тапочки натирают ногу, да и к чему мучить ноги? Дома у ног должен быть праздник. Кстати, в современной жизни, с ее стрессами, у зада – тоже. Много сидеть вообще – несовременно. Это никогда не было модным или актуальным.

Остается только лежать. А в лежке нужна пара. Нет никого прекраснее женщины, которая с тобой в лежке. Которая все понимает. Она не ждет подвигов в постели сразу после твоего душа. Она знает, что ты устал. Но когда, отдохнув с полчаса,  ты в полудреме вдруг касаешься ее, она получает лучшего любовника в мире! Поэтому, конечно же, смешны те бабенки, которые склоняют мужей к стимуляторам и прочему дерьму. …Орехи им кладут на тарелку… Не понимают главного: мужчина остается мужчиной только когда видит перед собой красивую девушку или женщину. Остальное мясо может бегать со своими стимуляторами до смерти, но мужики с ними всегда будут импотентами. Это правда, и на нее не нужно обижаться. В спортзал, если узнали себя. Ничего не поделаешь. Красичто вой быть трудно. Но вот первые мышцы проглядывают сквозь эластичную кожу, и уже не придется тратиться на орехи для мужика.

Основное качество хорошей пары – постоянное желание. Но невозможно же круглые сутки заниматься сексом. И у таких счастливых пар жизнь делится на две части. Одна – бесконечно счастливая, доверительная полная духовных и телесных радостей сексуальная жизнь, другая – все остальное, что является таким же счастливым, потому что ожидается наслаждение, как только доберешься до любимой. Такая жизнь проста, полна, честна, здорова и продуктивна.

Поэтому, вернувшись из ванной, я потянулся к Стелле. Она пококетничала секунд пять, и нас унесло в чувства-лэнд.

– Я был вчера очень несимпатичен? –  спросил я.

– Ты был великолепен, как всегда. Но тебя посадят, если ты не станешь осторожнее. Уж лучше бы ты оказался трусом, и Грегори остался жив. Но вот чего мне искренне жаль: если ты проколешься, то посадят еще и Трофа. Он просто хотел помочь и влип, – сказала Стелла весело.

– Обещаю прекратить любой ценой. Ты бы хотела сейчас поехать куда-нибудь, купить что-нибудь? – спросил я.

– Мороженое, что ли? Или то платье? – спросила Стэл, изучая мой взгляд.

– Ну, с этого можно начать, раз уж невтерпеж, – ответил я, хотя имел в виду совсем другое. Девичий менталитет. Мороженое… Бретельки…

***

Я понимал, что вчера был неправ по отношению ко всем, но случившееся не было проявлением болезни мозга. Я все помнил и знал, что поступил так, чтобы как раз психику-то и сберечь. Ну, невыносимо ходить с фейсом Дело по Москве, не зная французского! Приходить в посольство и заявлять, что отказываюсь говорить на родном языке из высоких соображений поддержки русского языка, как родного языка жены. Кто поверит в такую чушь! Ну, и потом, носитель, нет-нет да и вякнул бы что-нибудь на французском. Особенно в присутствии атташе. Я же изощрялся на русском!

Поэтому, конечно, я задумался над новым планом.

«Снять со счетов максимум денег Дело и исчезнуть? Тогда надо мордер Дело менять на какой-то другой! Хорошо! Сначала схожу в посольство, потом решу», – думал я, шагая по мостовой рядом со Стэл.