Белые, словно у ангела, крылья появились за его спиной. Некий диссонанс можно было испытать от этой картины: черный силуэт и кристальной чистоты крылья. Одно он не учел: задымленность места. Перья очень хорошо оставляли на себе пыль, теряя свою белизну и приобретая серый оттенок.

Он оглядел еще раз место своей работы. Конечно, над техникой еще надо будет поработать. Но в таких объемах Он никогда не работал. Можно смело сказать, что это был своеобразный дебют. Дебют ледяного огня.

Он услышал стон, доносящийся откуда-то сбоку. Это был Родриг. Его лицо подкоптилось, местами не было волос. Он был жив и только палка, предательски сдавившая его таз, мешала парню сбежать с адского представления.

Он подошел к нему, размышляя над своими планами. С одной стороны, этот паренек посоветовал ему довольно вкусное блюдо. С другой стороны, свою работу нужно доделывать до конца.

— Пожалуйста, помогите. — взмолился Родриг.

Ему было двадцать три. Вся жизнь впереди. Умереть в таком возрасте очень обидно, особенно, когда у тебя столько планов. Родриг хотел стать врачом, но для этого ему пришлось подрабатывать официантом, чтобы платить за обучение. Кто же знал, что его мечта его же и погубит.

Он решился.

— Вы хороший молодой человек, Родриг. Мне действительно жаль, что с вами произошло такое. Вы просто оказались не в то время, не в том месте.

В Его руки появился довольно древний меч. Он замахнулся.

— Прошу! — предпринял последнюю попытку Родриг. — Мама…

Глава 8

Трэви оставили в детском доме. Несмотря на то, что этот парень снова был замешан в странной истории, но событие произошедшее в ресторане, отложило его дело в дальний ящик. Кто будет расследовать смерть обычных людей, когда были убиты полсотни влиятельных особ этого города, среди которых мэр и шеф полиции?

Нет, конечно, никто не забыл про это дело, его отложили. До лучших времен. В конце концов, Дима не умер, он все голишь ранен. Еще и сирота. Есть дела и поважнее!

Однако это происшествие пошатнуло стабильное сосуществование в детском доме. В первую очередь это отобразилось на директоре, чье имя сознательно не упоминалось длительное время.

Пора познакомиться. Ее звали Козеттой. Казалось, что она не знает жалости и не знает пощады. Даже такие бугаи, как Альбус, трепетали перед ней. Что же было в ней такого страшного?

Каждый находил свое. Кто-то боялся ее взгляда, кто-то слова, а кто-то одного вида. Но сильнее всего была ее воля. Как сердце мэра превратилось в лед, так и ее, только в камень. Оно было защищено в своей скорлупе от всего инородного, от всего того, что могла вызвать какие-то чувства.

Но ведь она не единственный человек на Земле, который запирает свои чувства, который под маской агрессии и чёрствости прячет истинную красоту любого человека — доброту.

Но почему так происходит? Что происходит с этими добрыми от природы людьми, что они начинают скрывать свое собственное «я» за различными масками. Происходит ли это само собой или есть виновники данного события?

Как это ни банально бы звучало, но Козетту просто сломали. Ее доброта была разбита теми, кто должен был привить ей эту добродетель. Маленькая неудача, которая изменила жизнь маленькому человеку.

Она родилась практически в колонии. Должна была там, но мать выпустили досрочно, ввиду положения. Хоть ребенок и помог ей выпуститься раньше и, по-хорошему, она должна была быть благодарна за это. На деле, все было совершенно иначе.

Посадили ее за проституцию и в тюрьме она решила не изменять своей работе. Здесь эта профессия была особенно ценна. Сделала непристойность и лишняя порция еды, еще одну и можно посмотреть телевизор в кабинете начальника. В какой-то степени, ей было здесь довольно хорошо. Еда есть, кров есть, работа есть. Присутствует только некоторое ограничение на передвижение, но это издержки.

Такая профессиональная деятельность не могла привести к логическому событию: беременность. В свое время врачи уверили женщину, что она бесплодна. Но случилось чудо. Еще один жизненный парадокс: пары, искренне желающие иметь детей, тратят годы, чтобы забеременеть. И ничего. А кто-то, кому эти дети совсем не нужны, беременеют с первого раза или волшебным образам излечиваются от бесплодия.

Кто же отец ребенка? Да кто угодно. Толи конвоиры, толи обычные мужики, мотающие срок за преступления, толи администрация. Вариантов много. И только генетический тест сказал бы правду. Но это и долго, это и дорого, это и невозможно.

Так она и оказалась дома с ненужным ребенком. Что интересно — ребенка не отдали в детский дом. Почему мать оставила мешающее ей существо сложно сказать. Можно было бы начать говорить о разыгравшемся материнском инстинкте?

К своему сожалению, юная Козетта осталась дома. При рождении ей была уготована роль. Стать рабыней у нищенки. Она делала всю грязную работу по дому. С пяти лет неофициально подрабатывала, дабы прокормить себя и мать. Что она получала взамен? Любовь? Радость? Ничего.

Человек, пришедший в этот мир с надеждой изменить его, сам стал меняться под его гнетом. Радость, доброта, блеск в глазах день за днем покидали тело юной Козетты. И в 10 лет окончательно попрощались с ней. В тот день, когда ее впервые изнасиловали, камень сковал юное сердце. Пускай это и было по ее согласию, но все равно оставим это слово — ее стали насиловать. Она пошла по стопам своей матери.

Только все нутро противилось такой судьбы. Сама мысли, что она превращается в точную копию своей матери, была противна Козетте. И чтобы хоть как-то измениться, юная девочка углубилась в учебу. Она стала заучкой, поглощающей учебный материал в любое свободное время, даже в перерыве между «клиентами».

Диплом с отличием дал ей возможность поступить без вступительных экзаменов на педагогический факультет. Абсолютно бесплатно, ибо платить было бы нечем. Его она закончила тоже с отличием. Но самым большим достижением за период обучения в ВУЗе стало то, что Козетта отошла от «семейного бизнеса». Она просто сбежала в другой город, не сказав никому ни слова.

Мать попыталась разыскать ее, но не из-за большой любви или переживания. Она была не способна на такое. Ей нужен был работник, ибо возраст брал свое: клиенты переставали интересоваться женщиной. А Козетта была хороша. Всегда получала щедрые «чаевые».

Попытки поисков не увенчались успехом и на этом история матери Козетты может быть закончена. А ее же только началась.

Так она и попала в детский дом, который в последующем и возглавила.

Козетта словно вернулась в прошлое, домой, где часто ошивались уголовники. Проклятье умных людей — мысли. Она помногу размышляла. Что бы было, не отпусти ее мать раньше времени? Что если со всеми преступниками нужно поступать соответствующе? Что если перестать считать их людьми? Не жалеть их, не давать поблажек, а суровым образом перевоспитывать?

И если раньше она была маленькой девочкой, которая могла только покориться воле судьбы, то теперь стала взрослой дамой, которую наделили толикой власти.

За годы, проведенные с такими людьми, Козетта поняла, что они не заслуживают сострадания. Они знают только язык боли, язык унижения, язык строгости.

Жизнь не дала ей любви, и она решала не давать ее другим. Но была ли в ней любовь?

Дал бы ей кто подумать над вопросом: «Можно ли победить зло без любви?» Но такого человека не было.

Так и превратился детский дом «Понмерси» в маленькую тюрьму для детей.

Но Козетта не была садисткой. Что-то дрожало в ней постоянно. Что-то кричало о неправильности происходящего. Но она знала, что все делает ради блага этих детей. Что только через такое воспитание они смогут выкинуть свою преступную натуру. Снова парадокс. На первый взгляд благая цель, совершается совсем не благами намерениями.

В ту злополучную ночь каменный панцирь на сердце дал трещину. Она пыталась совладать с собой. Но чувства стали прорываться наружу. Она быстро дала указания Альбусу, а сама заперлась в кабинете и впервые за столько лет разревелась.