Сказав это, тут же увидел, как загорелись глаза моего собеседника.

— И где же оно.

— Неужели вы думаете, что я отдам его вам просто из уважения, к вашим сединам. Знание русского языка совсем не означает, что я лох. Я прекрасно знаю, что такое гешефт, но думаю, мы с вами столкуемся. Как говорится «Вы –мне, я — Вам». Во-первых, мне нужны, хоть какие-то документы. Так вышло, что я вдруг остался ни с чем. При этом я готов при необходимости отпустить пейсы, и даже сделать обрезание. Хотя последнее, наверное, будет все-таки излишним. Во-вторых, мне нужно продать остальные камни. Там немного. Грамм десять не больше.

— Грамм десять? Вы шутите? Десять грамм это несколько миллионов, где вы здесь видите миллионера? — ювелир окинул руками свою лавку. — В принципе, я далеко не бедняк, но и до миллионов, мне так же далеко как до Одессы!

— Не так уж и далеко. Миль пятьсот по-моему. Но вы правы я несколько ошибся, скорее карат, чем грамм.

— Это не та Одесса, о которой я говорил, хотя и там тоже живут люди, которые знают о настоящей Одессе, и о Молдаванке.

— Ну, о Молдаванке и я слышал, хотя ни разу там не был, но сейчас вопрос в другом.

— А могу ли я взглянуть на участок, а то ведь, время нынче такое, что…

— Давайте сделаем иначе. Если вы выправите мне нужный документ, я вам сразу же покажу это место, а до тех пор у вас в залоге будет находиться камень, на котором вы собирались сделать маленький гешефт.

— Давайте не будем вспоминать о плохом. — Ювелир надолго замолчал, обдумывая ситуацию, потому видимо решив, что-то для себя произнес. — Знаете, пожалуй, я могу предложить вам выход из создавшегося положения. Правда, он далеко не тривиальный, но тем не менее вполне действенный. Не так давно милях в десяти от сюда, на небольшой ферме, сгорела одна еврейская семья. Отец, мать и двое сыновей. Так случилось, что хотя вся семья и отошла в мир иной, но их документы, остались в целости и сохранности, находясь у меня в закладных. При этом тело старшего сына не было найдено. Но, хотя его документы и сохранились, вы никак не можете ими воспользоваться, по той простой причине, что совершенно не похожи на ту фотографию, что присутствует в паспорте Осипа Кегельмана. Но есть один вариант, как это можно провернуть.

— И как же?

— Вам придется вступить в брак.

— То есть?

— Все очень просто. Вас немного загримируют, после чего вы в нашей мэрии вступите в брак, не важно с кем, невесту я подберу, и возьмете ее фамилию. Это для того, чтобы после, вас не связали с бывшими владельцами фермы. К тому же у нас не возбраняется брать фамилию жены. То есть зарегистрируют брак в тот момент, когда вы будете в гриме, а новый паспорт, на фамилию жены, выдают совсем в другом месте. Там сидит свой человек, и он не обратит внимание на то, что фотография в старом паспорте, и ваша физиономия отличаются между собой. Вам выдадут новый паспорт, и все останутся довольны и счастливы.

— Понятно, а почему бы не сделать проще. Если там сидит свой человек, почему бы ему не выдать мне просто новый паспорт с моей фотографией взамен, скажем утраченного. То есть слегка подпалить имеющуюся, а вы подтвердите, что знаете меня лично. Насколько я знаю, так тоже можно. И это будет гораздо проще. Что же касается фамилии Кегельман, не думаю, что она звучит хуже какой-то другой. Я конечно не настаиваю, но так по-моему будет гораздо проще.

— С одной стороны, вы конечно правы, но есть маленький нюанс. Взяв в жены мою дочь. — Сказав эти слова, ювелир на мгновение запнулся, видимо сказав лишнее. — Впрочем, рано или поздно вы бы все равно узнали об этом. Так вот, вы заключаете брак с моей дочерью, и тут же отписываете на ее имя принадлежащую Осипу Кегельману ферму и земли относящиеся к ней. Взамен вы получаете совершенно легальные документы, и можете следовать куда захотите. В этом, случае, я возвращаю вам стоимость залога за ваш алмаз, а все текущие расходы, отношу на свой счет. Ведь вы понимаете, что одно дело знакомство, и совсем другое, оформление паспорта. За все, увы, надо платить. Ну а по заверщению дела, вы покажете мне ваш участок, как бы из благодарности.

Честно говоря, я едва не расхохотался во все горло. Дядя Миша, был прирожденным торговцем, он выторговал для своей семьи ферму, наверняка очень неплохую, раз решил записать ее на свою дочь, потенциальный прииск, и все за какие-то бумаги, которые, как оказалось, можно было выправить и так, без особенных проблем.

— Надеюсь брачную ночь, от меня не потребуют? — Спросил я.

— Как вы могли подумать о таком? — Обиделся ювелир. — Чтобы я Моисей Бендерман, отдал свою дочь за первого встречного проходимца⁈

Тут уж я не выдержал и расхохотался.

— Но ведь. — Сумел произнести я, в перерывах между хохотом. — Вы и так… выдаете ее за первого встречного…

— Да, но не стоит путать деловой договор с… — Дядя Миша, на мгновение запнулся и покрутил пальцем в воздухе. — В общем, вы поняли, о чем я. И вообще, вы согласны, или же мы расходимся сторонами, и не делаем друг другу головную боль.

— Конечно же, согласен. При условии, что вы подскажете мне человека, а лучше если дадите ему рекомендацию на меня, для того чтобы я смог реализовать свои камни. И тогда мы точно будем в расчете. — Ответил я, тем более, что выбора особого и не имелось.

Оказалось, что все не так уж и плохо. Грима, как такового, в общем-то, и не понадобилось. Я просто сбрил с лица все лишнее, что появилось у меня за время отсидки в тюрьме и пары недель работы по добыче камней. При этом оставил на лице тоненькие щегольские усики, а с висков опустив две пряди волос, слегка завив их на местном аналоге бигуди. Почему-то в паспорте этот самый Осип, был сфотографирован именно с пейсами. Впрочем, как оказалось, в Мерфрисборо живет довольно много еврейских семей, и встретить на улице пейсатого мужчину или паренька, не такая уж и проблема. После несколько дней, я провел в обществе Цили — дочери ювелира, прогуливаясь по улицам городка, или же попивая кофе в баре, на набережной Литл-Миссури. Девочка хоть и была года на четыре старше меня, но оказалась весьма приятной в общении, и в общем-то не дурна собой. К тому же она была слегка худощава. О таких в будущем говорят, что у нее спортивная фигура. Сейчас же ее считали просто худосочной и болезненно выглядевшей.

Разочек прокатился и на ферму, якобы принадлежащую мне, или вернее родителям Осипа. Ферма оказалась довольно богатая, но как это произошло и в моей семье, кризис подкосил большую часть доходов фермы, и именно потому, работа на ней пришла в упадок. С другой стороны, пять сотен акров, плодородных земель, на дороге не валяются, поэтому мой будущий «тесть» решил прибрать это к собственным рукам. Тем более, что все документы, на хозяйство и так находились в его руках. Правда сумма закладных в шестьсот долларов никак не соотносилась с реальной стоимостью земли и прочих построек, но это уже другой вопрос. Вот именно для того, чтобы эти вопросы не возникли в будущем, и была придумана схема с женитьбой.

А почему-бы и нет. Все получается вполне пристойно. Я некоторое время плотно ухаживаю за своей невестой на глазах всего города, затем веду ее под венец, беру себе ее фамилию, и переоформляю на эту фамилию все документы, касающиеся хозяйства. Получается, вроде бы и ферма остается в моем владении, и в тоже время, переходит под управление семьи Бендерман, особенно учитывая мой скорый отъезд «на заработки». В связи с кризисом и Депрессией, пока нет смысла, заниматься выращиванием овощей и фруктов. Приходится искать работу на стороне. Поэтому спустя неделю, или две я тправлюсь на поиски трудоустройства в ближайший крупный город например тот же Литл-Рок, до которого всего-то сотня миль и навсегда пропаду из поля зрения своей женушки. Через некоторое время, вполне можно будет объявить о дошедших до городка сведениях о безвременной кончине ее суженного от несчастного случая на каком-нибудь заводе, и сделать ее официально вдовой, расторгнув на этом основании брак. В итоге, ферма переходит в полную собственность семьи Бендерман, а я теряюсь где-то по просторах Соединенных Штатов Америки.