– Да и ладно, чего ты переживаешь-то? Занят пацан и хорошо.

– Понимаешь, это странно, – Ольга задумалась, – Я не переживаю за него. У меня ощущение, что я словно бы упускаю что-то важное.

– Ну что там может быть важное? Что ты тоже будешь с палкой в самолетики играть?

– Вот именно про это я и думала сегодня, пока до работы добиралась, – кивнула девушка, – может быть, когда мы вырастаем и перестаем играть, мы теряем целый мир?

– Ну не знаааааю, – Юля удивленно приподняла одну бровь, всем своим видом показывая, что подруга сейчас сморозила какую-то ерунду и продолжила:

– Знаешь, ты давай это, переставай вот так думать. Тебе вон отчет сдавать надо, – и для пущей убедительности кивнула в сторону рабочего стола.

– Тоже надо стать нормальной? – усмехнулась Оля и добавила, – мне иногда кажется, что это именно Славка у нас самый нормальный со своими этими самолетами и домами в лужах. Знаешь, что мне захотелось вчера сделать, когда я домой шла?

– Сладкого купить? – наугад спросила Юлька.

– Нееет, – Ольга мотнула головой и заговорчески продолжила, – покататься на качелях! Вот прямо как в детстве, раскачаться сильно-сильно, а потом спрыгнуть. Прямо до щекотки захотелось!

– И что? Седлала?

– Нет, – вздохнула девушка, – постеснялась. Вдруг кто увидит. Скажут, такая взрослая, куда залезла. Глупо, конечно. Я потом весь вечер к окну подходила и на качели смотрела.

– Так плюнь на них. Мало ли кто что говорит. Хочешь, так возьми и сделай.

– Вот мне и Славка так сказал, без «плюнь», конечно. Он очень удивился, что я не стала кататься, когда так сильно хотелось. И с очень важным видом заявил, что это вредно не делать того, что хочется. От этого настроение портится. Представляешь?

– Да, он у тебя всегда как-то так может сказать, что и не поспоришь.

– Вот и я про то же. Мне вообще иногда кажется, что это не я его воспитываю, а он мне послан затем, чтобы я чему-то научилась или что-то вспомнила важное, о чем позабыла со своей это серьезной взрослостью.

Чай допили.

Ольга в течение дня еще несколько раз вспоминала утренний разговор с Юлей и Славкин самолетик. А ближе к вечеру пообещала сама себе, что непременно покатается на качелях, даже если во дворе кто-то будет гулять.

Дорога домой никак не хотела заканчиваться. Тянулась и тянулась, словно время стало течь медленнее, чем обычно.

«Взрослая женщина, зачем тебе это! – крутилось в голове у Ольги, пока она шла с автобуса до дома, – это для детей построили, а ты уже дылда здоровая!»

– Так! Я хочу на качели! – сама себе вслух заявила молодая женщина и для пущей убедительности топнула ногой. При этом голос ее зазвучал как-то совсем по-детски, словно не она сейчас это произнесла, а маленькая девочка лет пяти.

Ольга положила сумку на скамейку, тихонько подошла к качелям и села. Зажмурилась и какое-то время сидела так с закрытыми глазами и прислушивалась. Давно забытое ощущение медленно растекалось по всему телу, рассыпалось мурашками по рукам и щекотало в носу.

Она открыла глаза, сделала вдох и взялась двумя руками за прохладные стальные прутья, легко оттолкнулась одной нагой от земли, качнулась назад-вперед в такт движения качелей. Потом еще раз и еще! Восторг захлестнул ее всю и вырвался наружу коротким, но громким восклицанием:

– Йохооо!

Захотелось раскинуть руки и полететь, как в детстве, к самым небесам, не думая ни о чем. Она запрокинула голову, откинулась назад, продолжая держаться за стальные прутья качелей. Плавные движения, дыхание в такт. Ей казалось, что она даже слышит стук сердца. Тук-тук. Назад-вперед. Еще раз и еще! Там в вышине танцевали звезды. И было ощущение, что они с ней, с Ольгой, заодно. Что они чувствуют самые ее сокровенные желания и что это их самый большой секрет.

Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем качели остановились. Да это было и не важно. Важно было то, что сейчас внутри нее плескалось самое настоящее счастье.

Ольга встала с качелей, забрала сумку и направилась к дому. У самого порога обернулась, посмотрела еще раз на небо.

– Сколько сегодня звезд, – улыбаясь, тихо прошептала самой себе вслух, словно сохраняя, сберегая, запоминая все то, что только что пережила, и добавила, – спасибо, Славка! У меня теперь снова есть качели до самого неба!

Ольга потянулась в постели и зажмурилась. Через всю комнату метнулся солнечный луч, наполняя комнату теплом и особым уютом, который она любила с самого детства. Ей даже начало казаться, что вот прямо сейчас услышит голос мамы с кухни, что всем соням уже пора вставать и идти завтракать, но нет. Она уже взрослая и теперь сама такая мама почти шесть лет.

Но сегодня ей не надо никого звать с кухни и даже можно не готовить завтрак, а обойтись любимым кофе и бутербродом с сыром. Сегодня у нее почти весь день принадлежит только ей, потому что Славик у папы.

С Сергеем, отцом Славки, они расстались почти год назад. Как-то не заладилось и все пошло наперекосяк. Оба вздохнули, как ей казалось, с облегчением после расставания. Да и Славка вроде уже привык, что теперь его неделя была разделена между родителями – с понедельника по пятницу он с мамой, а по выходным Сергей забирал сына к себе. И сегодня был именно такой день.

Ольга потянулась еще раз, решительно откинула одеяло со словами:

– Так, пора вставать! Меня ждут великие дела – встала с кровати и изобразив грозного воина, добавила – покорение Славкиной комнаты и отвоевывание захваченных территорий у великого бардака – что может быть прекраснее в субботний день!

Выпив кофе и ответив на рабочие сообщения в телефоне, которые прилетели за ночь, Оля заглянула в комнату сына. Постояв какое-то время на пороге и оценив масштаб предстоящей уборки, решительно сделала шаг вперед.

Чего тут только не было! Какие-то кусочки разноцветных бумажек, фантиков и проволоки заполоняли стол. Несколько палок разного калибра примостились на книжной полке. На полу был разбросан конструктор, из которого строился гараж, но стройку заморозили на неопределенный срок и кубики так и не добрались до ящика, в который их полагалось убирать. А в дальнем углу между кроватью и стеной был сооружен настоящий шалаш из подушек, пледа и покрывала, в связи с чем, кровать, конечно же, была не застелена.

– Ну что, начнем, – сказала Ольга, решительно раскрывая мешок для мусора.

Через два часа дело было сделано. Она еще раз оглядела комнату – красота! Все ровненько, на своих местах, кровать заправлена, ничего нигде не валяется.

– Какая же я молодец! – довольно улыбаясь, сказала сама себе молодая женщина и вышла из комнаты.

Она поставила мешок с мусором возле порога, решив выкинуть его весь сразу после уборки во всей квартире.

И когда наведение порядка уже подходила к концу, из прихожей послышался щелчок замка, входная дверь открылась и бывший муж крикнул:

– Оль! Славка дома, я ушел.

«Странно, – подумала она, – чего это они сегодня так рано?»

Но, не успев выйти навстречу, услышала пронзительный крик сына:

– Мааааа-м!!!

Ольга выбежала в коридор. Славка стоял над пакетом с мусором и его лицо одновременно выражало горе, страх и негодование. Она впервые видела сына в таком состояние.

– Что ты? Что случилось? – молодая женщина присела возле сына и попыталась привлечь его, чтобы обнять.

Славка резко отстранился, сморщился, топнул ногой и, указывая на мешок с мусором, снова стал кричать:

– Ты зачем это выкинула!!! Мои сокровища!!! Ты не понимаешь!!!

С этими словами Славка обмяк, опустился возле мешка и расплакался. И это были не капризы, а настоящие слезы горя.

Он гладил мешок, дотрагиваясь то до какой-то палочки, то до стеклышка, всхлипывал и причитал:

– Ну как же, это же море… А это мы в парк с папой ходили…

Ольга обескуражено смотрела на сына. Она никак не ожидала, что какие-то обломки и цветные фантики могли быть настолько ему дороги и их потеря вызовет такую бурную реакцию. Надо было что-то делать.