Может, это его присутствие Суворова так распалило или бесился от собственного бессилия. Ведь его спокойно скрутили два каких-то холопа, в его понимании, конечно. Или он просто боялся того, что мои парни смотрели на него как на пустое место, а Богдан так вообще искал место, куда воткнуть кинжал. Тут в дело включилась мама-полячка, которая рухнула, обняв колени генералиссимуса и начала что-то быстро верещать про Агнешку, какая она хорошая, перемешивая польские и русские слова, ещё обильно заливая всё слезами. И здесь Васильич явно растерялся. Дураком и ханжой он не был. Он провёл на войне почти полвека. Знает чего обычно делают с женщинами солдаты, тем более с низшими сословиями. Не думаю, что при подавлении восстания Костюшко наши воины особо стеснялись, особенно казаки. А здесь такая двусмысленная ситуация, ещё и я занял вполне жёсткую позицию.

– Да чего вы слушаете эту тётку? – подал голос наш мачо, – Торгует дочкой и мне тоже предложила. Я и не смог отказаться.

По щекам молоденькой польки потекли слёзы, а руки бессильно повисли. Вот ей-богу, зря он это сказал. Настоящий Костя Романов проста жаждал крови, а я хотел справедливости и нас не остановить. Киваю егерю держащего ближнего офицера и тот производит какую-то манипуляцию с рукой солдата-апшеронца. Дикой крик заставил вздрогнуть всех присутствующих.

– Ааааа…. Его превосходительство приказали притащить девку. Денег не взяли, вот мы и приволокли эту курву. Но ведь явно шлюха. Отпустите, – заскулил

– Да как ты смеешь, – попытался возмутиться Милорадович, но нарвался на мой бешеный взгляд и замолк.

– Как вы считаете, Александр Васильевич, что о нас подумают в Европе? Русский генерал из свиты Суворова, находясь на территории союзника, изнасиловал практически ребёнка? Новости моментально дойдут до всех столиц. Особенно рады будут это услышать в Англии. Там такие мастера карикатур, что через месяц девочка превратится в целый гарем, который приказал создать русский командующий для себя лично. Мне рассказать вам, какой это будет урон чести русского воинства?

Я специально нагнетал ситуацию, чтобы решить вопрос максимально жёстко. Если разобраться, то ничего особого не произошло. Для нынешнего времени ситуация рядовая. Вот только для меня нет, да и надо вывести из игры одного неоднозначного персонажа, который непонятно как поведёт себя в будущем. Цинично, но это политика.

Генералиссимус некоторое время молчал, и все присутствующие смотрели на него. Он действительно думал, а не ломал комедию. С одной стороны его боевой товарищ, проверенный во множестве битв. А с другой весьма поганая ситуация и очень злой сын Императора, который точно не пойдёт на уступки. Цугцванг, однако. Но Суворов выходил и из более сложных ситуаций, Массена не даст соврать.

– Думаю, как старшему из присутствующих здесь благородных людей, вам и решать, Константин Павлович.

Старый чёрт! Как выкрутился! С другой стороны, я в любом случае собирался чистить генералитет. Ссориться с армейцами ещё придётся, от этого никуда не деться. Меня очень смущают двадцатидевятилетние генералы, главным достижением которых является безумное желание вести людей в атаку. Почему-то мало кто задумывался о количестве жертв и прочих последствиях таких шагов. То, что было хорошо при переходе через Альпы, вряд ли поможет в прямом боестолкновении с Наполеоном. Одно дело преследовать отступающую измученную кавалерию Мюрата и другое перебороть его, например, при Аустерлице. У командующего полком в первую очередь должны быть мозги, трусов в этом времени просто нет. Если посчитать, какие потери обычно несут части, возглавляемые таким вот рубаками, когда натыкаются на грамотного противника, то диву даёшься. А для преследования бегущего врага или бездумных лобовых ударов у нас в армии офицеров хватает. В общем, Милорадовича я списал, но не хотелось бы поссориться с остальными генералами. Судя по лицам, им ситуация была крайне неприятна.

– Выкиньте генерала на улицу прямо в портках, – обращаюсь к своим парням, – Он явно перебрал хлебного вина или просто не в себе. Господину Милорадовичу не мешает освежиться, а там как раз снежок и прохлада. Переночует у казаков, ничего с этим медведем не случиться.

Кто-то заулыбался, как Суворов, другие держали лицо. В конце концов, я действительно самый высокородный из присутствующих, тем более на меня возложил полномочия командующий. Пока непонимающего генерала тащили вниз и все были увлечены этим зрелищем, кивнул на апшеронцев.

– Богдан, попинайте их хорошенько, дабы поняли своё заблуждение, но в пределах разумного, чтобы не померли. Служба в российской армии – это не только обязанность каждого русского человека, но и высокая честь. И вот именно последнее, они сегодня уронили и опозорили.

Мой волкодав ощерился в радостной гримасе, которая заменяет ему улыбку. Двух подонков опять скрутили и поволокли вслед за их патроном.

– Он не простит и будет гадить. В армии у Милорадовича огромный авторитет и он им беззастенчиво пользуется, – произнёс Пётр, вошедший в мои апартаменты, – После перехода через Альпы, генерал стал кумиром молодых офицеров. К тому же он не беден, регулярно устраивает дружеские попойки, чем тоже подкупает молодёжь.

– В России о его заслугах пока знают мало. А если офицеры воспринимают героизм генерала по количеству налитой бесплатно водки, то я видел их в гробу. Всё равно, когда-то придётся избавлять армию от таких вод бравых дилетантов. Война – это не забава, а трудная и грязная работа. Предпочту одного исполнительного дурака, двум героям вроде Милорадовича. Времена рыцарей давно прошли, но кто-то никак не хочет этого понять.

С утра прибежал какой-то распорядитель от местного губернатора, который приглашал русских генералов на торжественный обед. Я не генерал, поэтому решил прогуляться по Кракову и посмотреть, чем дышит народ. Большая часть улиц мощённая, на центральных даже фонари. Неспешно перемещающаяся публика, большое количество роскошных карет. В общем, эдакий сказочный город, если особо не принюхиваться. В сопровождение взял Игнатова, который вырядился слугой и тройку егерей в качестве охраны. Ещё пятёрка переоделась горожанами и тёрлась метрах в пятидесяти сзади.

В старом городе зашёл в какое-то заведение типа ресторана. Ко мне сразу подбежал местный распорядитель.

– Поесть лучшего из вашей кухни и немного выпить, – говорю халдею, сбрасывая ему на руки шинель.

Игнатов с парнями сели за соседний столик и сделали свой заказ, подлетевшему официанту, не знаю, как здесь они называются. Думаю, весь город в курсе, что к ним пожаловали русские генералы и офицеры. В заведении всё очень грамотно обустроено, скорее всего, хозяева немцы.

Съел борщ с перогами и, конечно, бигос. Запил всё это дело недурной такой водкой. Ну не пить же вино под борщ?

Размышляю о вчерашних событиях и думаю, не погорячился ли я. Мне плевать на Милорадовича, говно человек. Другой вопрос как на это отреагируют его соратники? У меня на них большие планы. Потом принял ещё стопарик и понял, что пусть это будут проблемы генералиссимуса Суворова. Ему тоже нелегко далось решение, тем более что генерал был его любимчиком. Ладно, поговорю с командующим и обсужу возможные последствия своего эмоционального решения. Горжусь своими парнями, для которых есть только один авторитет и на душе стало сразу теплее. Вспомнил про соратников в Новгороде и стало совсем хорошо. Мы ещё поборемся.

Декабрь 1799 – январь 1800 года, Краков.

Всё-таки не удалось мне отвертеться от приглашения местного губернатора. Мои разногласия с Францем и Австрией это одно, но раз хорошие люди просят, то зачем вредничать. Тем более что рождественский бал, пусть и католический. Торжество было намечено в Вавельском замке, чуть ли не культовом польском месте. Вернее, это целый дворцовый комплекс, в котором одно время располагались казармы австрийских войск. Но вроде как поляки скинулись и решили привести свою национальную гордость в должный вид.