– Да, господин, – снова поклонился молодой человек и со вздохом взялся за вёсла.

Поднявшись через несколько минут по верёвочной лестнице, Харукадзу с радостью увидел, что его отец пребывает в добром здравии и чем-то занят у тела брата. Которое, правда, выглядело как-то неправильно. Через секунду он понял, что именно не так – оно было разрублено пополам, верхняя часть лежала в стороне, примерно на расстоянии одного сяку*, а палуба вокруг была покрыта вывалившимися внутренностями.

– Папа? – едва не потеряв сознание от приступа дурноты, позвал юноша.

Пожилой рыбак резко обернулся, и сердце молодого человека пропустило удар. То, что перед ним стояло, уже не было его отцом – порождение Ёми, с окровавленной пастью, ужасной раной на горле и горящими ненавистью и лютой злобой взором. Демон зашипел и кинулся на Харукадзу.

__________

* Банка, здесь – скамья на лодке.

* Сяку, яп. – мера длины, равная 30,3 см.

– Не надо, отец! – закричал паренёк. – Не надо! – Булькал он уже разорванным горлом.

Глава 3

Едва сойдя на берег, господин Симода затребовал отчёт от Такахаси, и тот кратко сообщил, что ему удалось разведать:

– Калека сказал правду, господин. Вся деревня кишит существами, которых вряд ли можно назвать людьми. Примерно половина из них выглядит как намбандзины – высокие, исхудавшие, почти все без одежды. Другая часть, похоже, бывшие жители деревни – среди них мужчины, женщины и даже дети, все они искусаны, некоторые весьма сильно. Но, такое ощущение, их это совершенно не беспокоит. Все они или сидят, или стоят, иногда бродят взад-вперёд, словно не знают, куда идти. Я видел останки шести человек и ещё чьи-то, возможно, животных. Их всех съели сырыми. Среди этих существ есть несколько собак, которые не лают и никого не кусают, а просто лежат в тени. Мне показалось странным, что они словно не дышали. Ведь было жарко, собаки обычно в такое время тяжело дышат, высунув язык. Эти же просто лежали без движения. Но когда на другом конце деревни залаяла собачонка, псы вскочили и побежали туда. Люди, или кто это был, тоже пошли на лай. Помня о вашем приказе, я не стал подбираться ближе, чтобы не обнаружить себя, и ускакал обратно.

– Говоришь, кишмя кишат? Сколько ты насчитал? – нахмурился чиновник.

– Всего сорок четыре существа и шесть собак, из них двадцать один выглядели как варвары, остальные – как японцы. Но их больше, потому что я видел движение в домах.

– Хорошо. Теперь ты, – обратился наместник к хромоногому, который тут же упал на колени. – Встань и посмотри на варвара. Такие напали на твою деревню?

Хидеаки осторожно приблизился к трупу и тут же отшатнулся назад.

– Да, господин! – затрясся он.

– Какой же ты трус, – пробурчал Симода, впрочем, почти беззлобно.

Слишком много всего случилось за сегодня, чтобы тратить эмоции на этого юродивого.

– Такахаси, – повернулся он к более молодому самураю, – похож этот урод на варваров в деревне?

– Да, господин, он выглядит в точности так же, – подтвердил тот. И добавил едва слышно, обращаясь уже к Масасигэ: – Копия бусо* с картинок.

Его приятель лишь хмыкнул в ответ.

__________

*Бусо, яп. – в японской мифологии, духи, в которых превратились умершие от голода люди. Лишённые разума и эмоций, выглядящие как разлагающиеся трупы, они ходят по тёмным улицам в поисках живой человеческой плоти.

– Като, как ты думаешь, сколько людей мог вместить тот корабль? – спросил Симода у второго самурая.

– Один ряд вёсел, по тридцать два с каждой стороны, – принялся тот считать вслух. – Каждым веслом гребли три человека, это значит – сто девяносто два гребца. Парусная команда – около шестидесяти моряков, если принимать за основу португальские корабли такого размера. Двадцать четыре большие пушки, судя по амбразурам, по четыре человека расчёта, это ещё девяносто шесть, плюс обслуга малых орудий. Если это пираты, то ещё до трёх сотен в абордажной команде.

– Почему ты думаешь, что это были пираты? – спросил наместник, мрачнея с каждой новой цифрой, выдаваемой самураем. Шестьсот пятьдесят, а то и больше, разбойников-намбандзинов, превратившихся в злобных бакэмоно, которые шляются неизвестно где!

– Из-за их вещей, Симода-сама, – пояснил Като. – Корабли португальцев имеют более-менее однотипную оснастку, моряки одеты в одинаковую одежду, у всех одинаковое оружие. Пусть они и варвары, но понятие порядка и дисциплины им знакомо. На этом судне тоже нашлись португальские или испанские вещи, но были и вовсе не известные мне. А тот странный кривой меч, что мы забрали из каюты – я видел как-то похожий у одного контрабандиста. Перед казнью он бахвалился, что отнял его у моллкуского купца-мусульманина. Паруса изорваны, но расцветка не похожа на европейскую. Это пираты, причём христиане, или вообще безбожники, ведь говорят, мусульмане не обращают единоверцев в рабов.

«Ага, от него тоже не укрылось, что истощённый варвар был, скорее всего, исурамидзином»*,– подумал господин Симода.

Хотя ислам в те времена в Японии был практически неизвестен, наместнику даймё по рангу полагалось знать об иноземцах гораздо больше других. Как выяснилось, не он один интересовался внешним миром. Тут чиновник с удивлением отметил очень слабый приступ язвенной болезни, хотя после всего пережитого, да ещё и морской прогулки, его желудок должен узлом завязываться от боли. Странно… Однако у него ещё будет время поразмышлять о состоянии собственного здоровья, а сейчас нужно завершать дела.

– Такахаси, – принял решение господин Симода, – ты останешься здесь с калекой, посторожи труп варвара, я пришлю за ним повозку. Потом оба поезжайте вместе с ним в город.

– Слушаюсь, господин, – практически хором ответили самурай и хромец.

– Като, забирай остальное барахло, и едем, – скомандовал наместник.

__________

* Исурамидзин, яп. – «исламский варвар», мусульманин.

***

– Значит, вы были первым, кто убил бусо, Като-сан? – спросил самый молодой ронин по имени Мотиздуки Тадао, пока их предводитель разливал сакэ.

– Выходит, так, друг мой, – ответил с лёгкой полуулыбкой однорукий самурай, после того как чарки вновь опустели. – Возможно, кто-то из рыбаков в той деревушке тоже сумел одолеть одного-двух демонов, но, насколько я знаю, единственным выжившим был калека Хидеаки.

– Но вы никогда не рассказывали про это! – воскликнул Рокуро.

– А много ли у нас было времени травить друг другу байки? – задумчиво произнёс Масасигэ.

– Бусо? – переспросил Хироси, рискнувший, наконец, вновь открыть рот.

– Да, Хироси-сан, – торговцу показалось, что в слове «сан» промелькнула насмешка, – в итоге это прозвище так к ним и прилипло. Ведь в бусо, как известно, превращаются те, кто умер от голода. И хотя мы так и не узнали точно, откуда изначально пришли эти порождения ада, было очевидно, что все остальные стали превращаться уже от них.

Реакция купца была неожиданной:

– Мне кажется, нам мало сакэ! – воскликнул он. – Трактирщик! Трактирщик! Принеси нам ещё бутылочку!

– Две! – проревел Ятабэ.

***

Господин Симода очень озаботился произошедшим. События и так были более чем тревожными, но на фоне восстания христиан в соседней провинции последствия могли оказаться куда серьёзнее. Господин Курода, даймё и его сюзерен, ожидал сейчас приказа из Эдо, чтобы присоединиться со своим войском к армии господина Тарэдава Кататаки, даймё княжества Карацу, для подавления мятежа. Поразительно, что горстка крестьян и бродячих самураев смогла разжечь такое восстание. Повстанцы не просто разгромили самураев господина Мацукуру Сагэмасу, но и убили своего князя! Большинство буси из окрестных провинций мобилизовали на эту войну, и сейчас Симода располагал всего двадцатью самураями для поддержания порядка в городе и несения службы в замке. Правда, имелось ещё полсотни асигару*, а в случае необходимости он мог рекрутировать ещё двести-триста человек. И такая необходимость очень даже назрела. Нужно срочно ликвидировать всех этих