– Мой милый, наконец-то, ты дома, – Зоя целовала любимые щёки, нос и ресницы.

Матвей звонко смеялся, ощущая прикосновения маминых губ. Хотя мальчик обзавёлся друзьями в интернате, он тосковал по родителям. Разлука показалась ему самым грустным временем.

– Где же Ульяна? – нетерпеливо ища взглядом дочь, спросила Зоя. – Она не прилетела?

– У неё сегодня последний тест. Какой-то ЕГЭ, – нахмурив веснушчатый нос, проговорил Матвей. Что за мифическое создание, загадочный Единый государственный экзамен ученику начальных классов ещё предстояло узнать, однако он видел, как Ульяна переживала накануне, и настроение сестры напугало его.

– Точно, Ульяша обмолвилась, когда звонила в прошлый раз, – спохватилась Зоя. Она так жаждала возвращения детей, что забыла о важной дате.

А̄сь19 скупо обнял Матвея. Небрежным жестом потрепал ёжик тёмно-каштановых волос.

– Совсем большой стал! Подрос на несколько сантиметров, – скрывая восхищение за строгостью, заметил отец. – Растёт быстрее кедра.

– Весь в тебя, от меня ничего не взял, – любуясь сыном, сказала Зоя.

Внешне мальчик действительно походил на Ювана. Высокий, он почти доставал отцу до груди. Лучистые глаза смотрели на мир с любопытством. Крепкий телом, сын обладал отменным здоровьем. Мать ни разу не лечила его от простуд.

– Будущий рыбак, – с гордостью произнесла мама.

Матвей довольно улыбнулся, но вмиг сделался серьёзным, вспомнив, что именно родители отправили его в интернат и бросили там на несколько мучительных месяцев. Учёба с трудом давалась мальчику. Его не увлекало чтение – буквы казались непонятными закорючками, а цифры и вовсе пугали сложностью. Единственное, чего он желал со всей страстью, на которую было способно сердце восьмилетнего мальчика – вернуться домой и вновь погладить любимца Пилта̄ла. До начала учебного года Матвей много времени проводил в корале, общался с подопечными. Угощал хлебом и ухаживал за ними. Больше всех он обожал Пилта̄ла. Мальчик часто спрашивал отца, почему этот красивый олень получил такую кличку. Папа смеялся и отвечал, что когда-нибудь Матвей поймёт.

Пилта̄л выделялся среди сородичей не только крупным телосложением, более светлой шкурой, но и раскидистыми рогами. С их помощью он отгонял соперников и хищников, защищал плодовитых важенок с телятами. Особенно ожесточёнными и зрелищными бывали схватки самцов, из которых вожак всегда выходил победителем. Пилта̄л на протяжении нескольких лет давал сильное и жизнеспособное потомство.

– Матвей, завтра мы идём на охоту, – пообещал отец, когда они садились в старенький внедорожник «Ниву».

– Нет, он не пойдёт с тобой! – возразила Зоя.

Юван и Матвей удивились твёрдости, которая звучала в тихом голосе. Отец завёл мотор и спокойно улыбнулся.

– Матвей – мужчина. Он взрослеет, и ему пора учиться ответственности и самостоятельности, – мягко проговорил Юван и дотронулся до Зоиной ладони. – Ты же не хочешь, чтобы он стал изнеженным?

Зоя нервно смахнула тяжёлую, мозолистую от работы руку мужа.

– Я не хочу, чтобы он добывал волков! – упрямо воскликнула Зоя. – Матвей из рода Са̄лыӯй20.

Спрятав усмешку, Юван отвернулся от жены. Принадлежа к старинному шаманскому семейству, когда-то в отрочестве он отрёкся от собственного дара. Окружил себя стеной атеизма.

– Забудь свою глупую веру! – пробормотал он с разочарованием. – В твоих жилах нет и капли волчьей крови. Это всё суеверные пережитки. Сейчас другое время. Нет никаких родовых духов или тотема. Никто нам не покровительствует. Наша судьба зависит только от нас, а не от каких-то призрачных предков. Ты же знаешь, что в суровых краях выживают только закалённые люди. Поэтому мы должны научить нашего сына всему, что умеем сами!

Зоя зажмурилась. Слова мужа причиняли боль.

– Я прошу, чтобы Матвей не стрелял! – шептала она и с мольбой посмотрела мужу в глаза.

Юван со вздохом сжал руль. Обычно он избегал споров с женщинами, считал лишние разговоры утомительными.

– Утром мы отправимся на охоту, и это не обсуждается, – решительно объявил он, и внедорожник рванул с места.

Душа Матвея наполнилась радостью, когда он увидел Пилта̄ла. Ребёнок обхватил мощную шею любимца и рассказал, как прошли месяцы в интернате, а затем покормил остальных животных. В оленьем стаде имелись ещё могучие бычки, которых обыкновенно использовали для перевозки скарба. Юван скрыл от домочадцев, что обнаружил кровавые следы у леса. Волки задрали старого быка.

Вечер прошёл в тягостном молчании. Отец и мать с упрёком поглядывали друг на друга, но не проронили ни звука. Каждый ждал компромисса, но никто не делал шага навстречу. Зоя, молча, поставила на стол отварной картофель и запечённое мясо лося. Не в силах выносить ледяное безмолвие, Юван сдался на милость супруги.

– Хорошо, Матвей останется дома, – обещал он, наливая в кружки чай из малиновых листьев. По комнате разнёсся аромат спелых ягод, напоминавший о прошлогоднем лете.

– Но папа… – обиделся сын и кинул ложку на стол.

Он красочно представлял первый промысел и хотел быть вместе с отцом после долгой разлуки. Мама ничего не сказала, лишь, ласково улыбнувшись, положила на тарелку мужа кусок пирога с клюквой, испечённого в честь возвращения Матвея домой.

– Папа возьмёт тебя на рыбалку, – примирительным тоном сказала она и села возле сына.

Она так долго ждала его приезда, что не могла и секунды оставить мальчика в одиночестве. Прикасалась к нему, ощущала детский запах отраставших волос. Матвей дичился. Совсем отвык от семьи. Он вырос и чувствовал неловкость от маминых ласк.

– Ома21, я уже взрослый, – напомнил он, отстраняясь от её нежных рук.

Зоя с грустью вздохнула, понимая, как стремительно летят года. Ей недавно исполнилось тридцать шесть. Зеркало немилосердно показывало мелкие морщины – предвестники увядания красоты. Время не щадило мужа. В волосах Ювана всё чаще мелькали на свету серебристые пряди. Птенцы Айдаровых оперятся и покинут угодья. И тогда у Зои останется только стадо.

***

Ещё не рассвело, когда отец поднялся с кровати. Охотники не спят до зари. Особенно если поблизости рыскают хищники. Юван ласково погладил тёплую щёку жены. Зоя сонно потянулась, но глаз не открыла. Пусть поспит. Сон так сладок и спокоен, когда солнце ещё не встало.

Промозглый туман серой дымкой стелился по земле. Трава покрылась обильной росой. В окружении необузданной природы всегда таилась некая опасность. И сейчас угроза обрела реальные пушистые очертания. Из полумглы доносился одинокий волчий вой. На мгновение Юван замедлил шаг. Чтобы войти в сумрачный лес, окутанный маревом, кишащий дикими зверями, нужна недюжинная смелость. Но Юван должен защитить не только стадо оленей, но и свою семью. За спиной раздался шорох. Схватившись за ружьё, охотник обернулся.

– Матвей! – воскликнул удивлённый Юван и сурово поглядел на сына, который ослушался наказа. – Нельзя подкрадываться к человеку с оружием.

Мальчик растерялся и виновато опустил глаза.

– Иди домой, Матвей, – велел отец. – Твоя мать рассердится, когда узнает, что ты пошёл со мной.

– Я скажу ей, что сам так решил, – твёрдо заявил сын.

Юван сжал приклад, размышляя, как поступить в двоякой ситуации. Позволить сыну пойти в тайгу, значило навлечь на себя гнев жены. И всё-таки Матвей хоть и маленький, но уже проявляет мужской характер. Он учится самостоятельной жизни, принимает решения.

– У меня нет для тебя припасов, – Юван высказал последний довод против.

Матвей хитро ухмыльнулся и показал свёрток с пирогом, который взял с собой.

– Я спрятал порцию, но хватит на двоих, – он убрал промасленный пергамент в школьный рюкзак.

– Молодец! – похвалил папа, и они остановились перед громадами разлапистых кедров, что веками росли в северных краях.