– Может быть, по старой традиции выпьем за знакомство, чтобы дорога прошла легко и приятно? – предложил он.

– Я не пью в дороге.– Интересно, почему я так ответила?

– Так я и не предлагаю напиться, – рассмеялся он. А смех у него тихий и приятный. – Немного коньяка в чай для вкуса, чисто символически. Коньяк хороший. Друзья в дорогу подарили.

– Заботливые у Вас друзья, – улыбнулась я. – Немного в чай можно.

Не хочется выглядеть букой. Нам еще ехать вместе почти сутки. Да и почему бы не выпить немного? Достала заначку – коробку конфет, небольшую, специально в дорогу купила. Очень кстати.

Он в ответ достал нарезку сыра, колбасы, красной рыбы, хлеб. Ну да, он же тоже, наверняка, только позавтракал.

– Не ожидал встретить такую приятную компанию, – поднял он стакан. – Я очень рад такой попутчице. Надеюсь, Вы тоже не будете разочарованы.

Мы шутливо чокнулись стаканами. Коньяк чудесно улучшил вкус чая. Настроение медленно, но уверенно возвращалось к отпускному. Завязалась легкая беседа, ну как, беседа. Я, вообще, человек молчаливый, зато слушатель – великолепный. Вот я и слушала его великолепно, в нужных местах вставляя междометия, восклицания и ожидаемые вопросы. А он с удовольствием рассказывал. Понемногу доливался коньяк в чай, постепенно чай закончился, а коньяк всё доливался. Мы и не заметили. Рассказчик он был замечательный. Он, действительно, оказался военным. Как раз вышел в отставку. Решил проехаться по стране, навестить друзей-сослуживцев, благо, за годы службы успел со многими подружиться. И сам в разных местах служил, и сослуживцев раскидало по городам и весям. Дети выросли, жена ушла очень давно, устав от постоянных переездов. Но они сохранили дружеские отношения. Пришла пора обосноваться окончательно, вот и решил присмотреться к разным местам.

За годы службы много чего пришлось пережить и смешного и грустного, есть что вспомнить. Незаметно уговорили полбутылки. Насмеялись, коньяк разрушил барьеры отчужденности. Было ощущение, что мы знакомы много лет.

Поезд остановился на очередной станции. Мы с удовольствием пошли подышать свежим воздухом. Он, как джентельмен, спустился первым, подал мне руку. Я, шутя, изобразила королеву. Это меня и подвело. А, может быть, виной выпитый коньяк. Я неловко зацепилась за ступеньку и, практически, упала … в его объятия. Да, он успел меня поймать. Всё-таки, хорошая у него реакция. Или для него такая доза коньяка, что слону дробина? Что-то мысли у меня начали в голове путаться. Всё-таки, я коньяк такими дозами никогда не пила. Как хорошо, что есть на что опереться. На что? Да я не опираюсь. Меня держат, держат крепко, в объятиях. Как хорошо, тепло, комфортно, надёжно. Так! Не спать! Ты что? И нечего кидаться в объятия первому встречному. Он медленно выпустил меня из объятий, но внимательно следил за мной. Неужели так видно, что я выпила лишнего? Позор. Подставила лицо ветру. На улице уже сумерки. Но всё равно тепло. Облака плывут по небу, птицы кружат, кружат, кружат… Ох, это голова кружится, хорошо, что сосед бдит. Я тоже … бдю… Или так не говорят? А как тогда? В общем, стараюсь держать себя в руках. Заметила краем глаза, его смеющиеся глаза. Ах, ты смеёшься надо мной? Не смеёшься? Просто настроение хорошее? Ну, ладно. А мы уже на «ты»? Давно? После третьей рюмки… стакана? Ну и ладно. Так проще. Мы же взрослые люди. Что, уже пора в вагон? Жаль. Но – надо так надо.

Открываю дверь в купе, захожу, он за мной. Вдруг поезд дёрнулся, поехал. Ученик, что-ли за рулём или как он там называется у поездов – штурвал? Я чуть не упала. Сосед еле успел меня поймать, прижав к стене. Я взглянула в его глаза и утонула. Мы смотрели в глаза друг друга и время замерло. Стихли звуки. Только дыхание. И его губы на моих глазах, висках, щеках. В голове вдруг шевельнулась мысль, что нельзя вот так, с незнакомым. Рука дёрнулась, упираясь в грудь. Но он взял мою руку, поцеловал запястье и прижал её над моей головой. Зарылся носом в мои распустившиеся волосы. Тёплое дыхание пощекотало ухо. И мысль-разрешение в голове: «Мне некому хранить верность». И вторая: «Это всего лишь один раз, завтра мы расстанемся и уже никогда не увидимся. Зато будет что вспомнить».

И я отпустила себя. Позволила насладиться моментом здесь и сейчас. Как давно я себе этого не позволяла. Только в фантазиях одинокими ночами. Так, выкинуть все мысли из головы!

А он не торопился, как бы спрашивая, давая мне возможность передумать, пока не поздно. Я не передумаю. Потёрлась щекой о его лицо. Поймала мочку уха, втянула её. Услышала его вздох. Значит, обратного пути нет. Щелчок запираемой двери.

Он отпустил мою руку и обхватил лицо ладонями. Поднял вверх, навстречу его губам. А губы у него мягкие, тёплые, нежные.

День не задался с утра.

Планировал встать пораньше, спокойно собраться, занести ключи Димке, благо, друг жил в соседнем подъезде. Мало ли что, уезжаю на неопределённый срок, вдруг, что случится. И, не торопясь, доехать до вокзала.

Но разве с этими оболтусами можно что-то планировать? Видите-ли, друзья никак не могут отпустить меня в свободное плаванье без прощальной вечеринки, то есть попойки.

Да я и сам не был против, когда ещё увидимся? Начиналось все тихо, мирно. Сидели, выпивали, вспоминали. Насмеялись от души. Потом Димка с Семёном предложили пройтись по набережной. Видите-ли, луна в воде отражается, звёзды, лирическое настроение… Там увидели плавучее кафе – как не зайти? Зашли, посидели, выпили, уже поржали. Семён сказал, что в такую лунную ночь можно увидеть русалку в лунной дорожке. Мы, конечно, засомневались. Всё-таки город, шум, да и река – не море. Но Семён настаивал и был очень убедителен. Пошли смотреть. В лунной дорожке, действительно, что-то плеснуло. Семён обрадовался и полез, было, ловить русалку. Еле удержали. Убедили, что она старая и некрасивая. Он не совсем поверил, но увести себя позволил. Потом долго обсуждали, какие они, русалки. Как будто, кто-то их видел! Но фантазия у нас богатая! Как назло набрели на очередное прибрежное кафе под названием «Дельфин и русалка». Само собой зашли, как можно было пройти мимо!

Потом встречали рассвет над рекой. И всё-таки, разъехались по домам. Я рухнул на кровать, не раздеваясь. Но на последнем проблеске сознания умудрился включить будильник.

***

Господи, какие у меня ужасные соседи! Что за звуки они издают среди ночи! Что ж им не спится? Как-то уж очень громко и очень близко. Подозрительно близко. Чёрт! Подъём!

Не надо так резко вставать. Теперь стою, жду, пока голова остановится. В душ.

Вот, теперь лучше. Голова почти ясная, тело взбодрилось (ещё бы не взбодриться под ледяной водой!). Время? Ох, ты ж… Ладно, завтрак переносится на обед в поезде. Вещи я за годы тревог научился быстро собирать. Главное, билеты, документы, деньги. Такси уже у подъезда. Отлично! Едем.

Смотрю на часы. Вроде, успеваю. Полпути уже проехали, пробок нет. Ох! А ключи-то я не оставил! Нельзя так уезжать. Время, вроде, в запасе ещё есть. Разворачиваемся. Таксист не удивлён, видимо, не первый раз с таким встречается.

Димка встречает меня полусонный. Хорошо, хоть, открыл почти сразу. Кидаю ему ключи и бегом обратно. Он так и остался в дверном проеме, не совсем понимающий. Потом все объясню. Снова такси. Теперь гони, дорогой, я уже опаздываю. Но, возвращаться – плохая примета. Застряли в пробке – авария. Угораздило ж вас! Давай в объезд. Прилетели. Вижу хвост моего поезда. Да что ж ты будешь делать!

Возвращаюсь к стоянке. Таксист ждет. Сочувствующе смотрит и говорит, что можно догнать, есть место, где поезд делает петлю, а на машине – по прямой. Летим, дорогой!

Подъезжаем к следующей станции. Стоит. Надеюсь, мой. Расплачиваюсь. Выхожу. Спешу, но бежать как-то не по статусу. Ах, да, я уже не в форме, можно. Но проводники стоят спокойно, пассажиров не загоняют в вагоны. Значит, время еще есть. Всё-таки переходить путь по мосту – риск. Так что – по прямой, через путь. Хорошо, что он свободный. Возле моего вагона стоит симпатичная женщина, наслаждается легким ветерком. Такую бы в попутчицы. А то попадётся толстая храпящая тётка. Но сначала к проводнице. Очень миленькая, улыбчивая. Стоп. Голова пока побаливает, не до миленьких.