– Мистер Оуэнс, меня зовут Мелисса Сандерс, я – мама Билли, Билли Сандерса. Прошу вас, умоляю помочь мне!

– Миссис Сандерс, присаживайтесь, да, вот сюда. Желаете выпить? Сегодня немного душно, немного бурбона будет как нельзя кстати… Или вам больше по вкусу ликер? У меня осталось немного «Адвоката»… И немного содовой, верно? Эта жара кого угодно выбьет из колеи. – Его голос успокаивал, и полминуты спустя он уже протягивал женщине запотевший бокал с толстыми стенками.

– Вот, это поможет вам расслабиться. А теперь расскажите, миссис Сандерс, что привело вас ко мне? Откровенно говоря, я смущен визитом такой элегантной дамы, я, знаете ли, затворник по натуре.

– Мистер Оуэнс, мой сын, Билли, он обвиняется в совершении преступления, нападении на пожилую женщину. Пару недель назад, вы должны помнить об этом, вы были там, я знаю, мистер Оуэнс, сэр… – Голос ее начал срываться, и Оуэнс ободряюще похлопал ее по плечу.

– Ну-ну, успокойтесь, конечно, я помню тот случай, но пока мало понимаю, чем могу вам служить.

– Мистер Оуэнс, вы – блестящий адвокат, а мой сын, мой сынок, он не делал этого, его обвинили ложно. Я воспитываю его одна, он шалопай, но не преступник! Сейчас из-за показаний той дамы он заключен под стражу, скоро состоится суд, и нам нужен защитник…

Оуэнс покачал головой.

– Нет-нет, миссис Сандерс, с моей адвокатской практикой покончено, я боюсь, что вынужден вам отказать. Я приехал в этот милый город на заслуженный отдых, и рассчитывал, что найду здесь покой. Кроме того, мои услуги стоят немалых денег. Думаю, вам следует подыскать защитника среди местных жителей.

– О, мистер Оуэнс, прошу вас! – Если этот человек сейчас прогонит ее, то у нее не останется никакой надежды. – Это дело уже подняло на уши весь город, и никто из местных адвокатов не берется за него! Та дама, Минни Бойлс, кажется, ее зовут… Она – одна из самых старых жительниц этого города, и совершила немало для нашего блага, для блага всех горожан. Почти каждый житель знаком с нею лично, и все очень переживают о ее здоровье, а в своих показаниях она упомянула машину моего Билли, хотя та стоит в гараже уже семь месяцев, Билли работает на заправке рядом, и совсем никуда не ездит, люди требуют справедливости, а я… Я просто хочу спасти своего сына, мистер Оуэнс. Он так молод, и это не его вина, я знаю, и я никогда бы не посмела беспокоить вас, если бы знала, как справиться самой. Но я не смогу защитить его. Без вас – не смогу. Я найду деньги, назовите сумму, только умоляю вас – не отказывайте мне в помощи! Мне не к кому больше обратиться, мистер Оуэнс, у нас здесь нет друзей.... Мы переехали сюда пять лет назад, но так и не стали своими в городе. – Мелисса беспомощно смотрела на Оуэнса, глаза ее были полны слез.

Оуэнс внимательно смотрел на нее, лицо его оставалось бесстрастным.

– Когда намечено первое судебное заседание? – спросил он.

– В эту пятницу, мистер Оуэнс, я…

– Мне понадобится ознакомиться с материалами дела, – перебил он женщину. – У меня очень мало времени.

Казалось, Мелисса не верит своим ушам. Лицо ее исказилось, она упала на колени и беззвучно зарыдала.

***

– Скажите, инспектор Томпсон, сэр, разве может свидетель по делу выступать в роли защитника? – Джонни смахнул случайно попавшие капли кофе со стола рукой. – И почему мы не взяли под стражу этого Билла Сандерса?

– Джонни, мальчик мой, если бы ты читал те книги, что я давал тебе полгода тому назад – а ты не делал этого, верно? – то ты не задал бы мне такого вопроса. – Томпсон вытянул салфетку из стоящей рядом коробки и тщательно протер стол, неодобрительно покосившись на Джонни с его стаканом. – За Билли внесла минимальный залог его мать, Мелисса. Она приходила вчера вечером, ты уже ушел… И потом, разве я не просил тебя быть аккуратнее со своими напитками? Эти документы будут представлены в суд, а я не хочу, чтобы судья счел меня никчемным простофилей, неспособным уберечь документы, только потому, что ты всюду расставляешь эти свои стаканы. Ох, Джон, чувствую, дело это встряхнет этот городишко до самого основания… Этот Оуэнс – тот еще плут.

– Можете сказать это ему лично, сэр, – усмехнулся Джонни. – Его машина только что притормозила под нашими окнами.

Следующие два часа инспектор Томпсон ощущал себя нерадивым учеником, пытающимся во что бы то ни стало сдать экзамен.

Этот тип, Оуэнс, дотошно изучил материалы дела (всего-то пять листов!), указал на массу недочетов и ошибок, настырно выспрашивал не относящиеся к делу сведения и в конце концов настолько измотал и инспектора и его верного помощника Джонни, что они, выпроводив наконец Оуэнса за дверь, открыли бутылку виски прямо в кабинете Томпсона и твердо решили, что на пятничное заседание они ни за что не придут.

Рабочий день был окончен, и Билли Сандерс неспешно потягивал пиво неподалеку от заправки. Вообще-то хозяин строго – настрого запретил ему напиваться в радиусе полумили от рабочего места, «чтобы не спугнуть клиентов», как он сказал, а на самом деле, как понял Билли – чтобы держать пьяного юного Сандерса подальше от жестяного ящичка с деньгами, который старик называл кассой.

На запреты босса Билли было плевать. Паршивая работенка. Тут даже не склеить нормальную девчонку. Одни ненормальные вокруг. Вчера остановилась тут одна парочка. Парень, видно, тот еще говнюк. Бросил девчонку возиться со шлангом, а сам пошел отлить. Билли даже предложил ей помощь (что было для него редкостью), но девчонка отшатнулась от него как от чумного. Поди пойми этих баб. Вечно они клюют на подонков. Билли долго смотрел вслед той парочке, пока их старая машина не скрылась за поворотом, подняв столб пыли в воздух.

В тот кабак он приходил каждый день после работы, пропускал пару кружек пива, обнимал официанток и перебрасывался остротами с пьяницами за соседними столиками. Кабак был дрянной, но, по крайней мере, его мать не стала бы искать его здесь – она не выносила такие места, и Билли это знал.

Вдруг он услышал, как кто-то произнес его имя. Оглянувшись, он увидел высокого мужчину, которого не встречал прежде.

– Билли Сандерс? Да вот он сидит, за третьим столиком! – Официантка Лорел, румяная и говорливая, кивнула в его сторону.

Незнакомец подошел и протянул ему руку.

– Билли Сандерс, верно? Меня зовут Гарри Оуэнс, я – ваш защитник на предстоящем судебном заседании, в пятницу. – Его серьезные темные глаза изучали Билли, и тому стало неуютно.

– Мистер Оуэнс, я не понимаю, чего все так на меня ополчились. Я целыми днями торчу на этой заправке – вон, гляньте в окно, видите? Вот там я и работаю, никуда не выхожу до самого вечера. Мать рассказала мне уже, что на меня хотят повесить нападение на какую-то бабку, но мне не нужен адвокат, мой босс, старый скупердяй, просто скажет, что я никуда не выходил, вот и все. Понимаете? Да и платить вам нечем. Мы не шикуем, знаете ли.

– Где ваша машина, мистер Сандерс? – отрывисто спросил Оуэнс, и по его тону Билли сразу понял, что валять дурака тут не выйдет.

– Я не знаю, сэр, – ответил парень, на сей раз серьезно. – Месяц назад я… мы поехали кататься с ребятами, взяли пива, уехали на озеро…

Оуэнс, не отрываясь, смотрел Билли в глаза.

– В общем, пива было много, а потом какие-то девки мне подсунули бутылку рома, и… Я не помню, как оказался дома. И не помню, где я мог оставить свою машину. Мать думает, она у Рика в гараже стоит, своего-то у нас нет гаража. Но я уже месяц ее не видел.

– Мистер Сандерс, вам предъявлено серьезное обвинение, по которому вы можете получить семь или даже десять лет тюрьмы.

Билли отшатнулся.

– От черт… черт… – Он взъерошил свои спутанные волосы. – Я не делал этого, сэр, клянусь вам, я даже не знаю всей этой истории. Мне, мне никак нельзя в тюрьму…

– Разумеется, мистер Сандерс. И именно поэтому вы сделаете то, что я вам скажу. – Оуэнс поманил Билли в свою машину, и как Лорел ни старалась, она не смогла понять, о чем они там договорились.