— Ивэйн, блять, — понял я. Поскрипел зубами и махнул писцу руками — Продолжай.

Он отполз к невозмутимому певцу, раскрыл перед ним нужную табличку на трещетке и тот продолжил тихонько нашептывать ему следующее письмо.

Я последнее время слишком быстро прихожу в ярость. Скорее всего, это просто от общего накопившегося раздражения. Поэтому я начал глубоко дышать, чтобы успокоиться. Имена детей мы с Адель не обсуждали. Вернее, она ловко меня от этого отодвинула. «Вы мой господин и муж, я верна вам во всем и исполню бое ваше слово. Я прошу лишь о малом одолжении, пусть я дам имена тем, кто выйдет из моего чрева» — сказала Адель. И я согласился. Но мне в голову не пришло, что она назовет моего сына именем её неудавшегося воздыхателя.

Самый содержательный доклад был от Фанго. Хотя и в три раза короче, чем от Вокулы, Фанго умудрился коснуться и внутренних проблем в Караэне, сдав своего бывшего шефа — без меня подняла голову оппозиция. Вместо поздравлений с первенцем, коротко описал дополнительные меры безопасности введенные им в поместье. Сказал, что в Палату приезжал посланец из Башни и высказывал претензии за порчу городского имущества и угрозы горожанам. Было такое, я лично решетку им шатал и в жопу кол засунуть обещал. Фанго опасался, что это политический ход — Палаты предсказуемо проигнорировали жалобы посланца, и он, не задерживаясь уехал. Как было написано в шифровке: «Хоть ответом ему была тишина, она была красноречивой и обидной». Трудно сказать, это именно Фанго так выразился, или немного переврали шифровальщики. Чересчур поэтично для Фанго.

Но главное, что заставило меня порадоваться за назначение Фанго — он постарался разузнать о Абеляре. Он присутствовал, когда мы получили посмертное письмо от Гвены. Да он, фактически, читал его вместе со мной и Сператом. И проявил инициативу. В общем, Абеляр Ин да Милл оказался личностью широко известной. В очень узких кругах. Чародей, волшебник и, похоже, чуть-чуть колдун. Был секретарем канцелярии Престола Пустого и Хранимого без малого семьдесят лет. Пережил двенадцать Регентов. Про него говорили, что он сам чуть больше Папа, чем сам Папа. Только вот незадача, помер Абеляр, меньше года назад. Как назло, как только мне понадобился, так сразу и помер. И сейчас секретарём канцелярии назначен некий Родер Брухо. Это очень кстати, знаю я одного Брухо, наверняка родственник.

Надо увидеться с этим брухо, и как-то так, между делом, спросить не оставил ли Абеляр в наследство инструкции по вызову демонов. И тут же о о погоде спросить, чтобы Родер Брухо отвлекся и про вопрос о демонах забыл.

Мда. Задачка.

И тут снаружи появляется какой-то наглый таэнец и ломится внутрь именем Регента. Как же не вовремя.

Я вышел к нему навстречу, отстоял положенные двенадцать вежливых фраз разбавленных очень изящной лестью. Мужественно хмурил рожу и молчал. Дождался, пока посланник Регента перейдет к делу.

Регент пригласил меня отужинать в свою резиденцию. Сегодня вечером. Прислал два десятка Ревнителей и Старого Волка в сопровождения. Старика, надо думать, чтобы я ехать не боялся.

Я тяжело вздохнул. И велел поднимать людей. Оставив в лагере человек двадцать, я взял с собой примерно столько же. Куда делись еще двадцать всадников было решительно неясно поэтому я просто пообещал себе вызвериться как следует на своих администраторов, пока ограничившись тем, что оставил их всех на хозяйстве.

Если на лагерь нападут во время моего отсутствия, хочу чтобы вполне прочувствовали последствия своей бездеятельности.

И когда я в окружении вооруженных людей выехал с поля, и наш отряд втянулся в руины, я снова тяжело вздохнул.

— Вас что-то гнетет, сеньор Магн? — тут же насторожился Ланс. — Вы подозреваете, что визит к Регенту…

Опасен. Ловушка. Он не договорил, но ничего хорошего Ланс от этого визита явно не ждал.

— Он очень не вовремя, — ответил я и тяжело вздохнул. А потом вдруг понял, что Ланс нервничает не зря. Это не похоже на «триумф», который планировал для меня Регент. Что, если он хочет втихаря назначить меня Легатом, постаравшись поставить баронов Культа Императора перед свершившимся фактом? Это может оказаться самым опасным сломом моих планов за всё время. Оказаться в огромном городе битком набитом вооруженными людьми с кучкой сомнительного качества сторонников.

— Можем перенесем визит? — осторожно спросил Ланс.

Я оттянул Коровку чуть в сторону. Когда рядом остались только Сперат и Ланс, я велел:

— Найдите пару надежных ребят. И пошлите их назад. Пусть эти трое, Антон, Август и Динадад начинают сворачивать лагерь. Хочу, чтобы они были готовы сняться с места в любой момент. И пусть пошлют кого-то разведать дорогу обратно к Караэну. Проверят, безопасна ли она.

Мы вернулись в строй и Ланс со Сператом поочередно отставали и переговаривались с караэнцами.

Я не смотрел на них, проверяя отправились ли обратно гонцы. Я подъехал поближе к Старому Волку.

— Как сейчас в городе? — спросил я прямо, насколько только позволяли нормы приличия.

— Не думаю, что вы про погоду, — проскрипел старик, а его жирный знаменосец гыгыкнул. — Но в общем, терпимо. Я даже не стал надевать латы на кольчугу. В мои годы, знаете ли, это тяжело.

Только после этого я присмотрелся получше к отряду, присланному Регентом. И действительно, кроме фанатичных Ревнителей, остальные были почти в гражданском — бархатные поддоспешники, изредка кольчуги. Копий с собой ни у кого нет.

Это меня успокоило. Не потому, что я решил, что не будет драки. Нет, я понял, что мне предстоит бой на оружии другого рода. Мне предстояла битва слов и смыслов. Меня опять угораздило вляпаться в политику.

Глава 4

Великий Таэн

Я ошибался в том, где мы находимся. То, что я принял за Таэн, на самом деле оказалось его предместьем. Застройка из богатых домов, вытянувшаяся вдоль древней дороги. Домов в ней было много, вполне возможно хватило бы заполнить стены пары старых Караэнов — но это было просто предместье с поместьями и хуторами. Обнесенные сложенными из обломков стенами, которые я принял за городские стены Таэна, это был лишь один из городков-спутников вокруг самого Таэна. Такие поселения теснились, словно пытаясь распихать соседей и прорваться к одной из нескольких дорог, сходящихся у ворот Таэна. До стен самой древней столицы нам пришлось ехать еще не меньше пяти километров. Впрочем, много времени это не заняло, ведь мы были верхом. Я же с раздражением отметил, что мне остро не хватает воздушной разведки, GPS и вообще. И поставил зарубку в памяти — в следующий раз, пребывая в незнакомую местность, первым делом озаботиться проводником из местных.

Я помнил довольно тупой эпизод из истории про трёхсот спартанцев. Когда персы нашли местного и он их провел в обход укреплений греков. А до этого найти проход нельзя было? Что ж, я вот провел две недели в этом месте, и даже не понял, что еще не в городе. Даже до стен Таэна не доехал. Сейчас его древние стены больше напоминали подозрительно ровный, узкий и длинный холм, уходящий на десятки километров в сторону, с выступающими из земли камнями на верхушке. Перевалив через него, я увидел Таэн. И сразу понял, почему меня оставили за воротами.

Вечный Город был похож на обширное поле, обнесенное древними, покрытыми мхом и землей стенами. С холмами и долинами, с пустыми и застроенными земельными участками, из которых выдавались темные башни или замки. Серые от времени, разрушающиеся храмы, окруженные растительностью монументы колоссальной величины, разрушенные акведуки, ряды колонн от храмов и отдельные колонны, триумфальные арки с надстроенными на них укреплениями или стрелковыми башнями.

И руины. Руины проступающие сквозь землю, траву, поля, болота — везде, куда я только бы не посмотрел, я замечал выступающие из земли стены. Как кости великанов на древнем поле боя.

Среди развалин лежала запутанная сеть узких улиц, прерываемых грудами мусора. Местная водная артерия, называемая в историях о Таэне «Большим Белым Дубром», оказалось какой-то желтой от глины речушкой от силы пары десятков местров шириной. Петляющий среди этого запустения, зажатый грудами камней, Дубр извивался как змея и пропадал из виду под частично обвалившимися, слишком огромными для него, каменными мостами.