Киёсэ встал.

– Давайте хоть журналов положим, чтобы дыру прикрыть, – сказал он, глядя вниз. – А когда наступили сюда, ноги никто не повредил?

– Нет, всё в порядке.

Близнецы покачали головами с одинаковой скоростью. Было видно, что они вздохнули с облегчением, поняв, что Киёсэ больше не сердится.

«Они так его боятся; похоже, этот Хайдзи-сан здесь большой человек», – подумал Какэру. Представив, с кем ему придется жить вместе в этом старом доме Тикусэйсо, Какэру тяжело вздохнул. Где бы он ни оказался, повсюду его преследовала иерархия и подчинение старшим.

– Я до сих пор даже не проводил Какэру в его комнату. Пожалуйста, не разрушьте Аотакэ еще больше, – попросил Киёсэ и быстро вышел из комнаты 201.

Дзёта и Дзёдзи проводили Какэру до двери.

– Ну вот ты и узнал, какое у нас тут захудалое местечко, – сказал один из близнецов.

– Но вообще-то здесь тихо и уютно, – добавил второй.

Какэру пожелал им спокойной ночи и последовал за Киёсэ вниз по лестнице.

И правда, как они и сказали, здесь было тихо. Несмотря на то что близнецы подняли такой шум, он не видел других обитателей. Может, никого дома и нет. Он слышал только шелест в зарослях деревьев вокруг здания да редкие звуки проезжающих вдалеке машин. Через открытую входную дверь доносился легкий весенний ночной ветер, приносивший запах земли с полей.

Какэру забрал спортивную сумку, оставленную при входе на полу. Дыра в потолке была теперь закрыта журналом с моделью в купальнике на обложке. Из спальни близнецов больше не проникал свет, в прихожей стало темно.

Наконец Какэру смог спокойно рассмотреть первый этаж Тикусэйсо. Судя по всему, его планировка мало чем отличалась от планировки второго этажа. Они прошли по коридору от входа в глубь дома.

В левой части коридора располагались по очереди кухня, комната 101 и комната 102. Комната 201, где жили близнецы, находилась прямо над входом и кухней. Поэтому на втором этаже было на одну комнату больше. Киёсэ жил в комнате 101, которая, судя по всему, находилась под комнатой 202. То есть комната 203 должна была находиться над комнатой 102.

У правой стороны коридора первого этажа планировка совпадала с правой стороной второго этажа. Рядом с лестницей – двери в туалет и ванную, а в глубине – комнаты 103 и 104. Они находились под комнатами 204 и 205.

Шагая вслед за Киёсэ, Какэру уже собирался выйти в коридор, но остановился как вкопанный. В конце коридора первого этажа поднимался густой белый дым, он выглядел опасно.

– Хайдзи-сан, разве это не пожар?

Но, казалось, увиденное не слишком впечатлило Киёсэ.

– А, это? – переспросил он и собирался было объяснить происходящее, но в этот момент дверь комнаты 102 в глубине коридора резко распахнулась. Из комнаты выскочил человек. Какэру решил, что он тоже заметил пожар, но тот не стал подходить к Какэру и Киёсэ, стоявшим возле входа, а резко забарабанил в дверь комнаты 104 напротив.

– Сэмпай! Эй, Никотян!

Он стукнул раз десять, да так сильно, что зашатались все двери на первом этаже. Наконец дверь комнаты 104 открылась.

– Чего шумишь, Юки?

Фигура вышедшего казалась крупной, но подробнее Какэру разглядеть ее не мог, таким густым был дым. Судя по всему, эти двое не заметили Какэру и Киёсэ, которые находились возле кухни, и начали ожесточенно выяснять отношения.

– У меня из-за твоих сигарет в комнате уже не продохнуть!

– Тоже мне проблема, зато можешь курить и деньги не тратить!

– А я не курю! Это мне мешает. Кончай, короче.

Жилец из 102-й стал махать руками, чтобы разогнать дым, который уже долетел даже до того места, где стоял Какэру. Теперь он тоже чувствовал запах сигарет. Пожара определенно не было, но спор этих двоих разгорался все сильнее.

– А ты вообще громко музыку слушаешь. Врубаешь эту какофонию, всю ночь по ушам бьет. У меня уже кошмары!

– Ночью я в наушниках слушаю.

– А мне все равно слышно. Этот грохот.

– Дом старый, что поделаешь.

– Так и я не в восторге, что дым от моих сигарет в коридор тянет. Разве я виноват, что дверь плохо закрывается…

– Хватит уже.

Киёсэ хлопнул в ладоши и привлек внимание спорящих.

– Как раз вовремя. Позвольте представить вам нашего нового соседа.

Когда они закончили словесную перепалку, стало ясно, что из комнаты 102 доносится музыка с низкими басами и электронными битами, а из комнаты 104 вьется белый, как от сухого льда, сигаретный дым. Какэру не хотел идти туда, но Киёсэ, не обращая ни на что внимания, направился в конец коридора, где стояли спорившие.

Жильцы первого этажа притихли и замерли с поднятыми кулаками и открытыми ртами. Они ждали приближения Киёсэ и нового соседа Какэру.

– Сэмпай, Юки, это Какэру Курахара, теперь он будет жить в комнате 103. Он студент первого курса социологии. Какэру, это старожил Тикусэйсо – Акихиро Хирата из комнаты 104. Все зовут его Никотян-сэмпай.

– Потому что он – великий демон никотина, – сказал с раздражением Юки, за спиной которого громко играла музыка.

Однако Киёсэ осек его и продолжил:

– Никотян-сэмпай этой весной будет студентом третьего курса факультета естественных наук. Он был моим сэмпаем, когда я только приехал сюда, но как-то незаметно стал на курс младше меня.

Никотян, обладавший крепким, как у медведя, телосложением, без улыбки кивнул Какэру.

– Значит, теперь ты мой сосед. Будем знакомы.

Никотян совсем не был похож на студента, выражение лица было довольно дерзким, а щеки поросли щетиной. Какэру вполголоса спросил Киёсэ:

– А сколько лет можно учиться в университете?

– Восемь, – ответил Киёсэ.

А вслед Никотян добавил:

– Это мой пятый год.

– А еще он дважды провалился на вступительных, – нетерпеливо перебил Юки, чье настоящее имя все еще было неизвестно.

«Значит, в этом году ему исполнилось двадцать пять?» – Какэру быстро подсчитал возраст будущего соседа и еще раз посмотрел на Никотяна, который держался с большим достоинством.

Судя по всему, он не сердился на подколы остальных и сохранял спокойствие. Какэру не слишком хотелось дышать табачным дымом, но, с другой стороны, Никотян выглядел славным парнем, с которым легко поладить.

Наконец Киёсэ представил второго:

– Какэру, а это Юкихиро Ивакура. Он студент юридического факультета и учится на четвертом курсе, как и я. Мы зовем его Юки. Несмотря на его внешний вид, он смог сдать сложный экзамен по адвокатуре.

– Здрасьте, – коротко поздоровался Юки.

Прозвище Юки означало «снег»: его кожа была очень белой, почти что болезненно-белого оттенка. Он был долговязым, носил очки и, судя по выражению лица, был очень чувствителен ко всему. Какэру подумал, что – по возможности – не стоит делать ничего, что может не понравиться этому парню.

Никотян достал сигарету из кармана. Сделав вид, что он не заметил осуждающего взгляда Юки, Никотян прикурил.

– Хайдзи. Что там за шум был только что наверху?

– Близнецы, как я и боялся, все же проломили доску в полу.

– Быстро они управились, – сказал Юки и рассмеялся.

– Балбесы они, вот кто.

Было видно, как дернулась мышца на щеке Юки.

– Им специально выделили самую большую комнату в Аотакэ, а теперь они просто пол проломили. Могли и не стараться так ради них.

– Пол в комнате над прихожей с самого начала был хлипким. Надо придумать, как его укрепить.

В ответ на слова Киёсэ Юки нахмурился.

– Я думаю, это вина Принца.

Во время разговора Киёсэ и Юки Какэру молча стоял рядом с Никотяном. У последнего был поразительный объем легких, от сигареты за минуту остался всего лишь обгоревший хабарик. Он затушил его о дверь в свою комнату.

– Слушай, Какэру…

Как и следовало ожидать, Никотян тоже обратился к нему по-свойски, не добавляя к имени «-сан».

– Я сейчас заметил одну крутую штуку.

– Какую?

– У вас троих те же имена, что и у персонажей аниме из серии «Театр мировых шедевров»…