Алиса нахмурилась. Во-первых, непонятно было причем тут Громов, во-вторых, его отношения со следователем, что это не первая встреча мужчин, Алиса поняла еще у своего салона. И наконец-то, в-третьих, откуда Богдан знал Вику?

Вопрос, все же вырвался наружу, когда Богдан уже покидал комнату.

– Громов, а какое отношение ко всей ситуации имеешь ты?

Мужчина замер в проеме, будто решая отвечать или нет, а потом повернув голову пристально посмотрел Алисе в глаза и ответил:

– Вика была моей любовницей, после тебя. Остальное узнаешь, когда приедет следователь. – Он сделал шаг вперед, из комнаты, а потом вновь обернулся и глядя на опешившую девушку добавил, – кофемашина на кухне, думаю ты сама разберешься насчет кофе.

Сорокин появился ровно через десять минут. За которые Алиса успела сделать себе кофе, а Богдан проклянуть пунктуальность друга. Вид девушки на его кухне от чего-то приятно грел душу. Как бы не было удивительно, но Алису он помнил еще маленькой девочкой, с двумя косичками. Она была сестрой его одноклассника, с которым Громов не только учился в школе, но и ходил на хоккей. Девчонка была младше ребят, возможно от этого смотрела на них с восхищением. так думали многие, но Громов точно знал, Нестерова просто очень сильно любит брата.

Звонок разорвал негласное молчание двоих людей, которым многое надо было обсудить, и которые не говорили ни слова. Аркадий размашистым шагом пересек холл квартиры Громова и прошел в просторную гостиную, которая была объединена с кухней. Именно этот факт позволял следователю видеть не только Богдана, который уже успел приземлиться в кресло, но и Алису, которая сидела за столом и не торопливо потягивала какой-то напиток. Сорокин устроился на диване, практически между двумя своими собеседниками. Ему было отлично видны оба фигуранта его дела и это давало определенную фору. Отложив папку, которая все это время была в руках, Сорокин откинулся на спинку дивана и проговорил:

– Раз вы оба здесь, давайте начнем. Алиса Вадимовна, думаю Богдан вам уже все рассказал. – Аркадий осёкся, когда увидел жест друга. Громов отрицательно покачал головой. – Вижу, что не все. Хорошо, тогда картину составлю вам я.

Дождавшись положительного кивка от обоих фигурантов дела, Сорокин начал рассказ.

– Ровно год назад нам поступил анонимный звонок об убийстве девушки в лесу. Источник не надёжный, но проверить мы были обязаны. Труп действительно нашли. Это была бывшая любовница Богдана, за месяц до убийства они разошлись. Но что самое интересное, она была изнасилована и на ее теле мы обнаружили биологические следы Громова. – Алиса перевела взгляд на Богдана, а тот едва заметно поморщился. – Что это подстава было понятно сразу. То дело вел другой следователь и он тоже сразу все понял. Убийцу смогли найти, но заказчика он так и не сдал. Потом его убили в камере, якобы конфликт между заключенными. Но мы сразу поняли, исполнителя просто убрали. А через три месяца, когда история почти забылась общественности, на Богдана было совершено покушение. Ему подрезали тормозной шланг, если честно я сам не представляю в какой рубашке родился Громов, но то, что он выжил – чудо.

Алиса поняла, что задержала дыхание и в тоже время так и не отвела взгляда от Богдана, который тоже смотрел на неё. Сорокин, словно рассказчик, продолжал свой рассказ дальше.

– Дело уже вел я. Мы начали копать, глубоко. Вышли на исполнителя, он оказался мертв. Тогда официальное расследование мы свернули, чтобы не привлекать внимание, копали в тихую.

– Много накопали? – Больше Нестерова молчать не могла. Ей было необходимо сказать хоть что-то.

– Достаточно, но все косвенное. Нам нужно было что-то конкретное, чтобы прижать этих людей.

– Людей? – Алиса с трудом сглотнула ком в горле. А Богдан, который все это время молчал, с удовольствием отметил, что ему приятно её волнение.

– Да, там целый синдикат, поэтому действовать надо аккуратно. Я продолжу дальше. Девять месяцев было затишье.

– Если не считать мелких неприятностей на работе и второго покушения. – Богдан вдруг заговорил, и Алиса вздрогнула. Голос мужчины был хриплым, и Богдан так и не отвел от нее взгляда.

– Это да, но более крупных и опасных не было. До сегодняшнего дня. Поэтому, Алиса Вадимовна, вы должны нам помочь и рассказать все, что знаете о Виктории и ее жизни.

– Алиса, просто Алиса. – Следователь кивнул. – Вика работала у меня в салоне, недолго. Она новенькая, и я не хотела ее брать, было какое-то предчувствие. Но потом вспомнила, что молодым надо давать шанс и всё же ее взяла. О личном я не знаю, она не говорила, а специально спрашивать у меня нет привычки. Тем более с ней у нас были отношения «начальник -подчиненная». – Девушка на секунду запнулась, а потом продолжила. – В тот день у меня сильно разболелась голова и я не стала ждать окончания рабочего дня. Я попросила девочек закрыть салон и уехала домой. Кто уходил последним, я не знаю. У кого-нибудь из коллектива всегда был запасной ключ, в случае непредвиденных ситуаций.

– Вика себя как-то странно вела?

– Нет, – Алиса отрицательно мотнула головой, – Хотя подождите. Я столкнулась с ней на выходе. Она забегала с улицы, прическа была растрепанной, а сама девушка нервной. Это единственное, что мне бросилось в глаза.

Сорокин внимательно слушал девушку и понимал, что она тут точно не причем. У него в папке уже было подробное досье, но после разговора, он убедился в своих предположениях. Алиса Вадимовна Нестерова была такой же жертвой, как и его лучший друг Богдан Маркович Громов. И если на второго действительно устроили охоту, то первую нагло подставили. И ему, Аркадию теперь предстояло выяснить кто это сделал. В том, что он справится, Сорокин не сомневался. Актуальным был только вопрос насчет того, сколько времени понадобится. Решив, что больше нужной информации он точно не получит, Аркадий поднялся с дивана.

– Если мне не изменяет память, у вашего салона установлены камеры. – Он вопросительно посмотрел на девушку. Та утвердительно кивнула. – Завтра мои ребята снимут с них записи, будем смотреть с кем встречалась Виктория и от этого уже отталкиваться. Еще мне будут нужны контакты ваших работников, вдруг кто-то что-то знает.

– Хорошо, я у меня все в телефоне есть, я сейчас пришлю вам. Какой адрес почты?

Алиса протянула Аркадию свой телефон, тот быстро напечатал адрес почты. И попрощался с молодыми людьми. Стоило ему захлопнуть за собой дверь, Богдан развернулся к девушке.

– Поговорим, Лиса-Алиса?

Нестерова вздрогнула от такого обращения. У неё не было настроения вести с Богданом беседы на личные темы. Ей хотелось поскорее оказаться дома.

– Богдан, давай, пожалуйста поговорим об этом завтра? Я могу даже утром, но точно не сейчас. – И чувствуя, что он готов пойти на уступки, вновь добавила, – Пожалуйста.

Мужчина кивнул, а после встал с кресла. Он подошел к журнальному столику и взял с него ключи.

– Я отвезу тебя домой. Завтра утром заеду, поговорим.

– Хорошо. – Алиса поднялась со своего стула и поставила чашку в посудомойку. – Моя машина осталась у салона, сможешь меня туда подвезти? А свой адрес я тебе так скажу. Завтра утром буду ждать.

Богдану стало приятно от её «ждать», но он резко оборвал поток своих мыслей. Сейчас было не время. Мужчина закрыл дверь своей квартиры после того, как Алиса вышла за ним в подъезд. Потом они вместе спустились на подземную парковку и сели в машину Богдана. Если бы Громов знал, что сейчас происходит у салона, то он бы точно не повез Алису туда.

Такого длинного дня в её жизни еще не было. Убийство в салоне, полиция и Громов. Последнего она точно не ожидала увидеть не то, что сегодня, но и вообще в своей жизни. И все события за один день. Мозг Алисы постепенно закипал. Обычно после того, как она засыпала, голова начинала хорошо работать и стресс отступал. Но, видимо не в этот раз. Сейчас Алиса чувствовала себя растоптанной. Хотелось простого человеческого – отдыха. Но из слов Сорокина она поняла – Громову угрожает серьезная опасность, а она, Алиса, оказалась втянута в чью-то игру против Богдана. Теперь ей тоже угрожала опасность. Причем не только ей. Но об этом девушка старалась не думать. Все будет хорошо. Она знала Громова и понимала, тот просто так не сдастся. И сейчас, сидя в его машине, Алиса еще раз в этом убеждалась.