Глава 1

Несколько месяцев назад.

По моим щекам скатываются слёзы. Тихонько всхлипываю от боли в смеси с обидой. Местами перехожу в рыдания. Острая боль расползается от таза к кончикам пальцев на ногах. Каждый его толчок вызывает новую и кажется более сильную волну невыносимой боли. Я поджимаю ноги в коленках, почему-то думая, что это ослабит острую поражающую моё тело пульсацию. Эту боль, наверное, даже не сравнить ни с чем из того, что я пережила. Она не похожа на боль при менструации, она в сто раз сильнее и захватывает всё, что находится ниже пояса. Ужасно больно. Мне кажется, что я больше не смогу выдержать ни капли. Слёзы градом льются по щекам, всхлипывания становятся громче. Уже кажется, что боль волнами раздается выше по туловищу. С всхлипываний снова срываюсь на рыдания, но не останавливаю его. Он продолжает двигаться.

Самое страшное, что я лежу под человеком, которого люблю, в котором не чаю души, и которому на меня наплевать. Я прекрасно знала это задолго до того, как мы оказались здесь. Но жалкое «а если я хоть немного важна» в моей голове и любовь сыграли своё дело. Я пыталась уйти и не раз, но всё равно возвращалась. Он манипулятор, лжец. Человек, которого не устраиваю ни я, ни моё тело. Наши отношения – это четко прослеживаемая ролевая модель «абьюзер-жертва». Печально ещё то, что я и это понимала. Я не могу уйти, слишком слаба, я без него пропаду. Я – жертва, которая не хочет бросать своего мучителя. Или не может?.

До начала совместной половой жизни мне был знаком только психологический абьюз. Эмоциональные качели, придирки и обесценивание, манипуляции с чувством вины, шантаж и угрозы – это то, что я проживала в отношениях с ним. Теперь я знакома и с сексуальным абьюзом.

Сейчас уже не первый наш раз. Почти полтора-два месяца назад я подарила ему свою девственность. Я думала, что эта адская боль пройдет после второго или третьего полового акта. Но нет. Сейчас мне так же дико больно, как и в первый раз. Моему партнеру некогда делать попытки успокоить меня или ненадолго остановиться и дать мне хотя бы небольшую паузу, чтобы отдохнуть от рыданий. У него одна цель – закончить. Я продолжаю рыдать, лицо уже всё мокрое от слёз. Понимаю, что непроизвольно отползаю немного назад, чтобы избавиться от источника мучительной боли. Он подтягивает меня обратно. Слишком больно.

– Остановись, пожалуйста… – Всхлипываю, поднимая полный слёз глаза на своего любимого человека.

Он делает мне не большое одолжение, даруя перерыв в минуту. Только я расслабляю спину, откидываю голову назад и пытаюсь сделать глубокий вдох, как он продолжает. И снова эта боль, и снова я его не останавливаю. Хочу угодить, хочу, чтоб ему было хорошо. В голове мысли о том, что никто из моих подруг никогда не описывал секс, как адские муки. Возможно, это я просто какая-то не такая.

– Расслабься. – Выплевывает он и продолжает в меня вколачиваться.

Я рыдаю. Мне очень больно и обидно. Мой парень, несмотря на мои рыдания, ни разу не отреагировал на моё состояние, не предложил остановиться. Он даже не трогает меня руками. Ни одного прикосновения, проявления хоть немного интереса в мою сторону. Просто опирается руками о кровать и делает своё дело. Конечно, для него же я мерзкая. Мерзкая, потому что у меня есть пара лишних килограмм и я не обладательница плоского живота и красивой талии.

Это длится ужасно долго. Я просто молюсь о том, чтобы это прекратилось, пожалуйста. И вот, наконец-то, это свершается – он выходит из меня. Я необычайно рада тому, что это мучение закончилось. Пытаюсь опустить ноги, но это удается с трудом. Меня всю трясёт, до сих пор чувствую пульсирующую боль ниже пояса. В особенности внутри. «Снова будет кровь» пролетает в моей голове. Дрожа, выдыхаю воздух, делая сразу же глубокий вдох. Руками начинаю вытирать слёзы. Поднимаюсь на локтях немного, чтобы посмотреть на него. Ему по-прежнему всё равно. Он же понимает, что я это терпела ради него и не испытывает ни капли вины или хотя бы благодарности. Слёзы обиды накатываются, но я останавливаю в себе этот порыв. Нет. Он достаточно видел моих слёз в сексе с ним. Но он не видел и не увидит их вне его.

Несмотря на то, что играю роль жертвы, я хорошо понимаю и вижу ситуацию, в которой нахожусь. Даже в некоторых ситуациях отвечаю абьюзом на абьюз. Но начала это делать только в последнее время. До этого я была для него, как безвольный коврик у входа, который желает быть использованным. С каждым днём во мне всё больше и больше растёт желание обидеть, зацепить, унизить, уничтожить его точно так же, как он это сделал со мной. Может быть когда-нибудь мне хватит сил даже не просто уйти от него, а уйти окончательно.

Сейчас.

Я смотрю в зеркало и не узнаю девушку в отражении. Подходящий по оттенку тон, светлые тени, ровные стрелки, наклеенные ресницы, накрашенные губы с чётко выраженным контуром и идеальные накрученные локоны. Девушка, смотрящая на меня, непривычно красива даже в этом домашнем шелковом халате. Обычно мой повседневный макияж состоит из консилера, туши и блеска для губ. Но сегодня им занималась моя подруга. Вероника хорошо разбирается в косметике и так же хорошо умеет ею пользоваться. Если бы не она, у меня не было бы большинства косметики. Вероника часто помогает мне с выбором при покупке, даёт советы по использованию. Но я всё же редко к этому всему прибегаю.

Тишину моей комнаты нарушает смех, доносящийся из комнаты Вероники. Он настолько звонкий, что его слышно даже через закрытую дверь. Закончив с последним локоном моих волос, Вероника отошла позвонить «на две минутки» к себе. Прошло уже двадцать. Помимо смеха мне периодически слышны отрывки её разговора. По ним делаю вывод, что ей очень нравится собеседник на том конце провода, и он – парень. Вероника не особо любит говорить по телефону, предпочитает сообщения. Единственным исключением были особенные для неё люди – родители и бывший парень. Но с ним она рассталась пол года назад, поэтому остались только родители. А все друзья знают, что ей нужно писать и только в случае экстренной ситуации звонить. Меня радует, что впервые за долгое время, она нашла интересного человека и снова может испытывать такие неподдельные эмоции. Я была бы даже не против, если бы этот телефонный разговор продлился дольше. Для нас двоих это было бы плюсом. Вероника бы продолжила свою милую беседу, а я бы потянула немного время.

Сегодняшний вечер для меня особо волнителен, и мне кажется, что чем позже я выйду из дома, тем будет лучше. Я особо не воодушевлена предстоящим событием, в отличие от Вероники. Она ответственно взялась за мою подготовку. Подруга перетащила из своей комнаты в мою несколько палеток с тенями, какую-то кучу баночек с кремами для лица и тела, кучу помад, блесков и карандашей для губ и ещё две большие косметички. Далее следовало всё, что могло бы понадобиться для укладки волос. По количеству вещей, которые Вероника принесла ко мне в комнату, можно было подумать, что она меня собирает на выпускной или это утро перед свадьбой. Но нет, сегодня это обычная вечерняя встреча с малознакомым мне человеком. Да. Этим вечером подруга собирает меня на свидание.

Впервые за полгода я, наконец-то, решилась выйти на прогулку с кем-то противоположного пола. Точнее, я согласилась на это под влиянием Вероники. Боюсь, без её давления по поводу того, что я никого не нашла себе после расставания с Артуром, я бы так и сидела, погруженная с головой в учёбу. «Ну хватит, чего ты сидишь дома, сколько уже можно. Как жертва, забившаяся из-за него в угол», «он тебя не любит и не любил», «он гуляет с другими, а ты чем хуже», «он не оценит того, что ты тут такая верная ждёшь его». Мою голову постепенно заполняют болезненные отрывки из разговоров с моими друзьями. Развязываю бант на поясе, распахиваю полы халата. Они думают, что такие высказывания будут мотивировать меня, но по большей степени они наоборот только сыпят соль на раны. То, что осталось во мне после расставания – это гораздо глубже чем обида на человека, сделавшего мне больно, это то, что под кожей, в моей голове, преследует в мыслях.