Даже быстрее, чем через тридцать минут, ассистентка принесла распечатку с именами и адресами интересующих его людей. Дождавшись тройки бодигардов, присланных подполковником, майор решил сразу выехать в нужные места.

Пока ехали, заметил нескольких людей на улице, которые были в знакомых масках. Это изрядно удивило начальника ДГБ. Ему всегда казалось, что силовики достаточно хорошо работают с жителями города, чтобы не допускать подобных выражений оппозиционных взглядов.

Место, в котором все более мелкие предприниматели закупали ныне модные изделия, было большой авторской мастерской, которая принадлежит некоему Асфиру Кантемирову. Асфиром владелец был лишь в документах и на вывеске у входа в здание. На деле дизайнера и художника звали Иваном. Мужчину можно понять, трудно покорить отечественную богему с таким простым именем.

К разочарованию Паука, хозяин мастерской на неделю улетел в Милан на какую-то выставку. Вылавливать его там будет нецелесообразно, поэтому Василий Степанович решил в ближайшее время заняться тем, чего от него ждёт Он и Ворон, а именно – руководить.

Эта неделя пролетела, словно несколько часов. Постоянные совещания, отчёты, распоряжения, встречи с людьми из треклятого списка и прочие рабочие моменты не позволили впасть в уныние. На похороны Елены Геннадиевны вдовец не поехал. Ему казалось, что стоит увидеть могилу жены, находящуюся рядом с местом захоронения дочери, как сердце тут же лопнет.

В свободное время майору понравилось открывать дверь в свой кабинет и незаметно наблюдать за Ксенией. Она не была такой красивой, умной и интересной, как его дочь Кира, но всё же чем-то её напоминала. Возможно, стремлением всегда что-то совершенствовать.

Так, за семь дней, кабинет стал напоминать комнату музея, в хорошем смысле этого слова. Появились красивые стаканчики, антикварная мебель и прочие мелочи, создававшие уют. В этом помещении Паук нашёл свой второй дом, потому что чувствовал заботу о себе.

Он смотрел, как ассистентка что-то читает на экране своего компьютера, когда зазвучал гимн и в кармане завибрировал телефон. На экране высветилось имя начальника оперативного отдела. Обычно Юрий звонил, когда ему удавалось найти что-то интересное.

– Василий Степанович, он прилетел. Мы его встретили, везём в пресску.

– Понял, ничего не делайте, пока я не приеду, ответил Паук.

Пресской сотрудники конторы называли особую квартиру, которая использовалась с той же целью, что и камеры в их подвале, но гораздо реже. Иногда возникала необходимость откровенно побеседовать с медийным лицом, и везти его в своё здание, на глазах у людей, которые могут снять видео или сделать фото, было бы репутационно невыгодно.

Нетерпение заставляло майора барабанить пальцами по дверце машины. Вместе с ним ехали все три охранника. Как он и предполагал, поиски в отелях ничего не дали, поэтому первая настоящая зацепка сейчас могла сдвинуть дело с мёртвой точки. Главное, чтобы этим не воспользовались те, кто хочет найти Гривастого с совсем не мирными намерениями.

Добравшись до места, приказал телохранителям ждать у двери, сам вошёл внутрь и попросил покинуть помещение оперативников, доставивших нового знакомого. В центре комнаты с закрытыми чёрными шторами окнами, привязанный к стулу сидел Кантемиров.

– Асфир… кхм, Иван, то есть, ты наверное сейчас думаешь, что тебя похитили какие-то бандиты и хотят потребовать у твоих родственников выкуп. Это не так. Мы все сотрудники одной влиятельной организации и лично к тебе у нас никаких претензий нет. Нас интересует человек, который подбросил тебе идею создания масок со львом. Что ты можешь о нём рассказать? – добродушно проговорил майор.

– Послушайте, вы ошиблись. Не знаю, кто и что вам сказал, но поверьте, вам донесли неправильную информацию. Я – дизайнер. Моя работа создавать разные маски, шапочки, шарфики, одежду и прочее. Понимаете? – зачастил владелец мастерской.

– Да, понимаю тебя. Даже лучше, чем ты думаешь, – ответил Василий Степанович и взял в руку цыганскую иглу, наблюдая за тем, как глаза пленника становятся размером с два блюдца.

– Я… правду говорю, зачем вам это? – испуганным голосом уточнил дизайнер.

– Понимаешь, Иван, на данный момент в наших отношениях есть некий дисбаланс. Вот я тебя понимаю. Понимаю, что говорить ты о человеке, которого мне нужно найти, не хочешь или боишься. Прекрасно понимаю, что ты рассчитываешь убедить меня в том, что твои слова правдивы. А ты меня не понимаешь. Не понимаешь, что обдурить меня не получится. И пока равновесие не придёт в наши с тобой взаимоотношения, придётся использовать вот такие способы, – договорив, майор заткнул рот мужчины платком, который ему подарила Ксения, и воткнул иглу под большой палец на левой руке, вызывая хрипы и стоны у изготовителя масок.

Тот мотал головой, пытался раскачать стул, что-то сказать с помощью одного только взгляда и дёргал пальцем в надежде уменьшить боль. Тем временем со столика, на котором лежало множество атрибутов настоящей пыточной комнаты, вдовец поднял зажигалку.

– Иван, в любых отношениях очень важно слушать друг друга, согласен? Вот мне сейчас неизвестно, достигли ли мы с тобой понимания. И когда вытащу кляп из твоего рта, хочу услышать ответ на этот вопрос. Если же пойму, что баланса всё ещё нет, начну нагревать эту иглу с помощью зажигалки. Как ты наверное помнишь из школьных уроков физики, железо – отличный проводник тепла, – наставительно произнёс ДГБшник, освобождая рот Ивана.

– Оно есть, чёрт, больно! Понимание есть! Пожалуйста, умоляю, вытащите её! – срывающимся голосом сказал тот.

– Интуиция и опыт мне подсказывают, что ты не врёшь. Но прежде, чем вытащить иглу, я должен услышать рассказ об интересующем меня человеке, – улыбнулся мучитель.

– Он пришёл ко мне месяц назад. В мастерскую. Не назвался. Сказал, что хочет в моей мастерской заказать пару тысяч таких масок, как на нём. Снять и оставить для примера не захотел, но разрешил фотку сделать. В телефоне есть. Деньги… Деньги за изготовление обещал перевести моему… другу. Объяснил, что анализирует рынок и хочет увидеть их в продаже. Больше его не видел, клянусь! – сбивчиво рассказал пленник.

– Другу значит… Вот почему ничего подозрительного в истории твоих переводов не обнаружили. Спасибо, Иван. Видишь, как важно понимать друг друга. Надеюсь, о нашем с тобой разговоре больше никто не узнаешь. Ты меня понимаешь?

– Понимаю! Никто не узнает! Понимаю!

Больше не говоря ни слова, Паук покинул квартиру и обратился к оперативникам:

– Вытащите иглу, обезболивающее вколите, в общем, всё как обычно. Да, и домой отвезите аккуратно. Только аккуратно, – сделал акцент на последнем слове майор.

Тем самым он дал понять сотрудникам, что причинять вред Кантемирову не нужно. Раз уж решил встать на сторону человека в маске, нужно забыть о повадках себя системного. А от иглы в пальце ещё никто не умирал. Главное, что теперь можно узнать, кто прячется под маской со львом.

Коллегам он скажет, что Асфир – тупик. Мол, деньги налом ему занесли, копать дальше некуда. А вот знакомую из банка аккуратно попросит пробить отправителя денег другу дизайнера. Благо, список его окружения у него уже был, и нет необходимости запрашивать его у кого-то, вызывая лишние подозрения.

Впервые за долгое время, у Василия Степановича было действительно замечательное настроение. Он чувствовал, что уже близок к цели и нет предпосылок для неудачи. За секунду до того, как сесть в машину, его телефон зазвонил. Ворон. Хорошего настроения как не бывало.

– Слушаю, – холодно сказал майор.

– Василий Степанович, очень, повторяю, очень жду тебя в конторе.

Это могло говорить о том, что случилось нечто настолько важное, что Гордей снова взялся за мобильный телефон. «Неужели он о чём-то догадался?», – подумал Паук. Отдав приказ ехать в главное здание ДГБ в городе, стал обдумывать, что его негласный надзиратель мог узнать и что отвечать, если всё же это произошло.