Крестьяне

Крестьяне, вероятнее всего, составляли от 40 до 60 % партизан, многие из них оказались в партизанском движении против своей воли. Поскольку партизаны могли свободно перемещаться по большинству сельских районов, им было относительно легко заходить в деревни, отбирать мужчин и отправлять их к партизанам. Хотя крестьяне стремились оставаться нейтральными, они не видели другого выбора, кроме как присоединиться к партизанам, особенно после того, как власть немцев на оккупированных территориях начала слабеть. Крестьяне были отдельной группой – пассивной, лишенной энтузиазма и не заслуживающей доверия. Это были практичные оппортунисты с одним непреодолимым желанием – отменить колхозы. Поэтому в начале войны они были готовы терпеть немецкий режим, если могли извлечь из него экономическую выгоду. Им не нравилось сдавать свою продукцию немцам, но еще меньше им нравилось сдавать ее и немцам, и партизанам. Они оказались перед выбором между немецкой жестокостью, с одной стороны, и советской коллективизацией, с другой.

Городской контингент

Если среди крестьян было очень мало убежденных коммунистов, то городское рабочее население, напротив, находилось под сильным влиянием коммунистической идеологии. Советская программа индустриализации впечатлила рабочих. Тем не менее были определенные городские классы, такие как бывшие богачи и другие представители déclassé bourgeoise, которые скрыто симпатизировали нацистам.

Невозможно оценить число тех, кто покинул городские районы, чтобы присоединиться к партизанам. Их количество было небольшим по сравнению с крестьянами и бывшими красноармейцами. В целом, однако, городские жители партизанам симпатизировали.

Интеллигенция

Используемый здесь термин относится не столько к верхним слоям интеллигенции (профессора, писатели, редакторы, журналисты), большинство из которых были эвакуированы и которые в любом случае были немногочисленны, сколько к широким низшим слоям (местные врачи, учителя, администраторы и специалисты со средним образованием – клерки, бухгалтеры и пр.). Эти мужчины и женщины, поскольку они рассуждали исходя из своей профессиональной деятельности, скорее всего, считали, что им придется выбирать ту или иную сторону. С точки зрения партизан они были ценным пополнением отрядов. Их навыки были полезны; они были людьми, чье отношение в целом влияло на других; и немцы, в свою очередь, лишались возможности использовать их таланты и навыки. В их ряды вошло много евреев, особенно врачей.

На ранних стадиях партизанского движения интеллигенция составляла значительную группу, в которую входила бо́льшая часть офицерского состава и часть рядового состава. По мере роста партизанского движения численность этой группы уменьшалась, хотя она оставалась важным элементом партизанского движения на протяжении всей войны.

Бойцы Красной армии и советские военнопленные

За первые шесть месяцев войны немецкая армия взяла в плен более трех миллионов солдат; к концу войны эта цифра выросла до пяти миллионов. Из них около двух миллионов умерли в лагерях для военнопленных. Если, как можно предположить, поимки избежал каждый десятый, то общее число оказавшихся на захваченной территории составит более чем 300 000 человек. К этому следует добавить еще тысячи освобожденных немцами – главным образом украинцев и других, которых они считали антикоммунистами. Ужасные условия содержания военнопленных вынудили многие тысячи людей попытаться спасти свою жизнь, совершив побег. К январю 1942 года количество этих бывших советских солдат на свободе на оккупированной территории, вероятно, составляло от 300 000 до 400 000 человек.

Массовый подъем партизанского движения, последовавший за успешным наступлением советских войск зимой 1941–1942 годов, привлек туда тысячи бывших военнослужащих, и к лету 1942 года произошло самое большое пополнение рядов партизан из их числа. В июле 1942 года, в начале второго этапа, по оценкам немцев, они составляли 60 % от общего числа партизан. Эти люди стали костяком партизанского движения. Они имели военную подготовку и опыт; в большинстве своем они не имели ни семейных, ни имущественных связей на оккупированной территории; у них были определенные моральные и правовые обязательства перед Советским Союзом; их предыдущий опыт пребывания в лагерях для военнопленных заставил их предпочесть партизанскую деятельность жизни под немецкой оккупацией.

Партийцы

Как уже упоминалось ранее, на первом этапе борьбы партизаны в подавляющем большинстве состояли из членов компартии. После весны 1942 года, когда начался массовый призыв новобранцев, партийный контингент в относительном отношении резко сократился. Однако партийцы оставались элитной группой в партизанском движении на протяжении всей войны и были наиболее влиятельны. В то же время партийный элемент был важен главным образом как инструмент государственного контроля, особенно в качестве политруков и пропагандистов. Ничто не указывает на то, что партийцы действовали самостоятельно как независимая, спонтанная, творческая, направляющая сила. В силу жесткой партийной дисциплины о таких самостоятельных действиях не могло быть и речи.

Коллаборанты

Клеймо предателей пало на очень многих людей на оккупированных территориях. По определению, любого, кто не вел активной борьбы с немцами, можно было заподозрить как минимум в пассивном коллаборационизме. Поэтому почти для всех участие в партизанском движении было ценным алиби, средством избежать преследования как коллаборанта. Это давало соответствующие возможности, но также способствовало убеждению, что, по крайней мере в последние годы войны, все партизанские отряды представляли собой команду бывших коллаборантов, которые прятались в лесах, чтобы спасти свои шкуры, и оказывали слабое сопротивление.

Наиболее значительную группу коллаборационистов составляли бывшие полицейские, солдаты вспомогательных армейских частей и члены местных воинских формирований, организованных немцами. Эти люди в прошлом действовали как основные антипартизанские силы. По разным оценкам, их численность составляла от 1 800 000 до 2 000 000 человек. Когда стало ясно, что СССР выигрывает войну, положение этих людей стало отчаянным. Партизаны, чтобы окончательно их деморализовать, обещали амнистию всем, кто дезертирует и присоединится к ним. Эти усилия оказались крайне успешными. Бывали случаи массового дезертирства целыми подразделениями коллаборантов. Каждое немецкое поражение, каждое немецкое отступление приводило к усилению дезертирства. И в целом обещанная амнистия соблюдалась. Из коллаборантов получались полезные новобранцы: у них был военный опыт, они хорошо знали местность, у них была важная стратегическая и военная информация. К середине 1943 года, когда коллаборанты были готовы дезертировать в значительном количестве, людские ресурсы перестали быть для партизан проблемой. В последний год войны бывшие коллаборанты составляли от 10 до 20 % партизанского движения.

Партизанки

Вклад женщин был значителен во всех областях противостояния нацистам – в гетто, концентрационных лагерях и лесах, а также в качестве вспомогательного персонала в регулярных армиях. Для немцев, которые сводили свое представление о роли женщины в обществе лозунгом Kirche, Küche, und Kinder (церковь, кухня и дети), призыв женщин на боевую службу выглядел откровенным кощунством (хотя их использовали для сбора разведданных в оккупированных зонах). Однако советское правительство, как и многие другие европейские государства, довольно активно привлекало женщин к службе в различных видах вооруженных сил. Более того, СССР рекламировал участие своих женщин в партизанских действиях как свидетельство высокой самоотверженности и решимости. Кроме того, в условиях потери большого числа мужчин женщины играли решающую роль во многих областях обороны.