— Пусть, молодые на шустрых и лёгких, их как раз двое. А мне, лишь бы проехать трассу Главное, не победа, главное — участие!

— Как скажете, Юрий Венедиктович, на том и порешим. Ну что, подкрепился и в путь?

С момента приезда, Юрий Венедиктович постоянно ощущал себя в качестве подопытного, над ним ставили какие — то эксперименты. Публика была непростая, проверенная зеками и суровыми понятиями.

Вышли к снегоходам, завели, предварительно прогреть. Даже, присутствовала вся экипировка, комбинезон с полной защитой и шлем. Беда была только в том, что ничего из защиты отважному гонщику не подошло. Пришлось одеть обычную шапку и теплые рукавицы. Молодежь, решила не выделяться, отбросив экипировку, у всех равные условия, только техника разная.

Трасса была протяженностью 25 км, пролегала через лес и поля, все ответственные места были помечены флажками, чтобы гонщики не сбились с пути.

Выехали на линию старта, старый сделал отмашку, молодежь сразу вырвалась вперёд, последний, сразу ощутив всю тяжесть и неповоротливость техники, поразился сзади, уже завидуя впереди идущим. Взлетев на первый серьезный подъем, тяжёлый снегоход начал заваливаться на бок, наездник, сделать ничего не успел, через секунду, уже валялся в глубоком снегу. Здесь то, и помогла его богатырская сила, поднять снегоход оказалось непростой задачей, был бы кто слабее на его месте, гонка бы прекратилась не начавшись.

Конечно, у снегохода есть свои плюсы, перевороты в глубоком снегу не отражаются на их внешнем виде. Любое падение на мотоцикле, чревато последствиями для техники и наездника.

Гонка продолжилась, первое падение только подзадорило экстремала. Впереди идущих уже было неслышно, слишком далеко вырвались, езда через лес, давалась очень тяжело, снегоходу явно не хватало маневренности, а наезднику — умения. Несмотря на холод, ощущалось взмокшее тело, управление тяжёлой техникой требовало серьезных усилий. Долгожданный выезд на открытый затяжной участок, позволял отдохнуть и немного охладиться. Но двигаться и по полю было тяжело, был слишком глубокий снег, оставалось не снижать скорость, чтобы не зарыться. Юрий Венедиктович проклинал свое благородство, выбрав тяжёлый утилитарник. Только один плюс просматривался, он четко видел следы первопроходцев, сбиться с дороги было невозможно.

Конечно, нужно было надеятся только на себя, поддержки не будет, в случае поломки или травмы, техничка, идущая сзади, тебя не подберёт. Черт дёрнул меня связаться с этими уголовниками. Нет бы, устроили обычные катания, сопровождали бы старичка.

Трассу, в несколько километров по полю он проскочил, снова лесополоса. Теперь, дорога давалась легче, появилась какая‑то сноровка. Взгляд на панель приборов давал понять, что расстояние быстро сокращается. Похоже, он справится, главное, не расслабляться. Он уже не присаживался, вел технику уверенней, работая корпусом. Маршрут, снова проходил через открытый участок, в конце которого уже виделись вдали знакомые постройки! Дорога, снова нырнула в лес, кто продумывал этот дьявольский маршрут. До финиша оставалось метров 500. А вот участок, который необходимо обойти стороной, в центре, поваленное дерево. Юрий Венедиктович, четко видел, что этот участок, впереди идущие обошли слева, но он, решил отличиться, обойти справа, несмотря на серьезный уклон, но, проскочить не удалось. Правая лыжа, наскочила на какой‑то пень, резкий удар и затяжной полет с перевернувшегося снегохода. Как завершилось падение, он уже не видел, глухой удар и темнота.

Очнулся он в больничной палате, палата была большая и лежал он в ней один. Медсестра вышла из палаты и кто‑то вошёл. Вошедший, неспешно приблизился, Юрий Венедиктович услышал знакомый голос.

— Как Вы нас испугали, когда были в реанимации, мы уже думали, что Вы забронзовеете, Юрий Венедиктович, начали подумывать о памятнике в бронзе, напротив дома правительства.

— Не дождетесь, Виктор Харитонович — подобие улыбки появилось на лице губернатора.

— У Вас, множество переломов, но кости срастутся, главное, что голова в порядке!

— Вы говорили, Виктор Харитонович, что мне отдохнуть надо, Ваше желание сбылось, теперь я отдохну.

Виктор Харитонович склонился над губернатором, добрая улыбка была на его лице.

— Выздоравливайте, мы Вас ждём!

Веселая компания собралась за столом. Поводом, заставившим друзей собраться, была защита диссертации Евгением, который и организовал застолье. Каждый из четырех друзей пришел со своей избранницей и все начиналось достаточно пристойно. Образованные люди, собравшиеся за столом, не могли представить на тот момент, что невинное празднество пойдет по совершенно непредсказуемому сценарию. Неожиданная траектория гулянки начала приобретать реальные очертания после одной невинной фразы, которая на первый взгляд, не предвещала ничего плохого.

— Нарцисс! — проговорила подруга Евгения.

— Что ты сказала любимая? — он удивленно взглянул на свою невесту.

— Так отозвалась о тебе моя мама, когда ты первый раз был у нас в гостях. Ты обожаешь самолюбование, хвалебные оды в свой адрес.

— Так, друзья мои, моей подруге больше не наливаем, что‑то сегодня она хватанула лишнего.

— Да, некоторые черты твоего характера мне не нравятся — не унималась она. Мог бы, хоть, одним словом, обмолвиться о моем отце, докторе наук, который помогал тебе с диссертацией. Это была его тема, были сделаны все расчеты, он свое изобретение отдал тебе.

За столом воцарилась тишина, неожиданный поворот событий удивил всех.

То есть — еле слышно проговорил Евгений — ты меня не любишь и не уважаешь и нам лучше расстаться.

= Да, с языка снял. Я ухожу, провожать меня не надо.

Хлопнула входная дверь. Через несколько минут, выпив на посошок, засобирались домой все, кто оставался за столом. Друзья выходили молча, стараясь не смотреть в глаза Евгению, в отличие от женского пола, пытающихся дежурно улыбаться. Закрыв дверь после ухода гостей. Как же так, все планы на будущее рухнули в одночасье. Уже была готова тема докторской, но без помощи его верных помощников, у него ничего не получится, научный мир его отторгнет. Он продолжал напиваться в одиночестве, все отчетливее понимая, что жизнь дает крутой излом. На память пришла недавняя встреча с его институтским другом, который был управляющим частного банка. Новость, что Евгений что‑то пытается свершить в научном мире, очень удивили его, в институте, все как на ладони и примерно представляешь от кого чего ожидать, никаких особых способностей за Евгением не наблюдалось, обычный середнячок и вдруг, кандидат технических наук. Евгения, в свою очередь, поразило то, как изменился его бывший одногруппник. Он излучал солидность, уверенность, спокойствие. Он показался ему драгоценным камнем в дорогой оправе. Дмитрий, именно так звали управляющего банка, смотрящий открыто и дружелюбно, ни в коем случае не желая почеркнуть свое превосходство, наоборот, подчеркивая хорошее расположение, уходя оставил свою визитку, заверив, что в случае неудачи на своем поприще, всегда может рассчитывать на помощь своего верного друга, приличная должность в банке для него всегда найдется. Евгений встал, нетвердой походкой подошел к письменному столу, на котором, среди множества визиток, без труда нашел нужную. От стола он прошел к зеркалу, посмотрел на свою помятую физиономию, которая явственно давала понять, что пить больше нельзя, если он не хочет, чтобы его друг не принял его за алкоголика. С этой мыслью Евгений прошел в спальню и сняв обувь завалился на кровать.

Ночью приснился противный сон. Его бывшая невеста, как‑то обмолвилась, что никогда не была на море и после свадьбы хотели ненадолго слетать в Крым. Сон начинался с красивого морского пейзажа. Они поднялись на гору, бескрайние голубые воды ласкали взгляд. Она, с развевающимися волосами, наслаждалась теплым ветром, иногда оборачивалась и манила к себе стоя на края склона, счастье, буквально струилось из ее глаз. Евгений, приближался все ближе. В тот момент, когда он был готов ее обнять, она неожиданно обернулась с искаженным лицом и в бешенстве прокричала: