Я в процессе наблюдала все происходившие с ним физиологические изменения. Уже и к лицу его прилила кровь. Что он там фантазирует, интересно?

— Петь, ну я ж говорила, что пожалеешь. Ты давай держи себя в руках… или лучше в штанах. Или сей момент я завершаю массажную эпопею.

Я подшучивала над ним. А что мне оставалось делать?

— Завершай! А то я уже только и думаю, что об умирающих котятах, — признался он. — Знаешь, мне кажется, что после сегодняшнего вечера и сеанса массажа, я уже совсем тебя не стесняюсь и могу рассказать тебе практически всё.

Я засмеялась:

— Умеешь ты переключиться! А теперь лежи пять минут, расслабляйся.

Я накрыла его тонким пледом и села рядом. Петя рассказывал мне очередную, совсем необывательскую историю из своей жизни о том, как на основе аудиоматериалов была составлена «необоснованная» доказательная база. И не всегда то, что кажется, является тем, что есть на самом деле. Интересно все же наблюдать как со стороны выглядит ситуация, вырванная из контекста, размышляла я о словах Пети про наблюдения и прослушку, оглядывая спальню с разворошенной постелью, висящее на спинке стула синее платье и женские колготки. И тут меня осенило, какой потрясающий материал можно сделать для его практических семинаров со студентами. И поскольку мой жизненный принцип: «Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня», я быстро составила в голове план действий. В моем характере так затейливо сочетались живость ума и склонность к иронии, что еще только кладя телефон на прикроватную тумбочку, в уме уже формулировала фразы для будущего диалога. Что он мне обещал там? Помнится — что угодно! Вот и совмещу полезное для здоровья со своей задумкой.

С легкой ухмылкой я обернулась к нему, чтоб потребовать ответный любезный жест, но он меня опередил:

— Так что ты хочешь взамен?

— Ты можешь мне сделать массаж? — спросила я его.

— Да. Только я не умею, — признался он.

А я подумала, что любой мужчина с дожитием до сорока с гаком лет, да еще и будучи спортсменом в придачу, просто обязан быть отличным массажистом. Хоть какой-то толк с него должен же быть.

— Я объясню. Но сначала схожу в душ. Дай мне полотенце, — я решила не откладывать события в долгий ящик.

В ванной быстро сняла футболку с шортами. Трусики и бюстик были мокрыми насквозь, что и не мудрено, столько сил было вложено в массаж мужского тела. Это вам не младенца гладить. Ополоснувшись, все, кроме бюстика, натянула на себя.

Петр ждал.

— Где делать? — спросил он.

Вопрос резонный, но мой ответ его явно расстроит, думала я про себя, а вслух сказала:

— Левую руку полностью и плечо захвати!

— Раздевайся! — скомандовал он.

— Ну подожди, — сказала я, отворачиваясь, чтобы стянуть с себя футболку, не попадая в поле его зрения своими обнаженными частями.

— Что я там не видел, — улыбнулся он.

— Видел. Не у меня. Зачем провоцировать, — улыбнулась я в ответ и включила диктофон пока Петр разглядывал узоры на обоях. Главное не спалиться и не давать ему сболтнуть лишнего, иначе моя спланированная акция пойдет прахом.

— Сверху садиться? — спросил он.

— Как хочешь, — ответила я кратко, ведь лишняя болтовня только испортит дело.

— Покажи как делать, — в его голосе сквозила неуверенность.

Я взглянула на него вполоборота:

— Дай свою руку.

Он протянул руку и я, изогнувшись так, чтоб сохранить девственную чистоту его мужских помыслов, захватила кожу на его руке и начала показывать массажные движения.

— Видишь? И так води пальцами, — поучала я.

Он приступил к растиранию. Я тихо морщилась от сухого разминания руки. Как-то болезненно проходит совмещение полезного для здоровья с задумкой. Потом всё же не выдержала и выдала.

— Мне не очень приятно!

— Я стараюсь! — Петр говорил с придыхом.

Старается парень, думала я, очень хочет мне понравится.

— Смажь руки маслом. Особенно пальцы, чтоб лучше скользили, — проговорила я, думая, что про масло и скользящие мужские пальцы я очень удачно ввернула для записи.

— Мази добавить? — поинтересовался он, так как я ему массаж делала только с троксевазином, чтобы усилить лечебный эффект на его хоккейном теле.

Я подумала, как к месту он спросил, и ввернула двусмысленно:

— Да. будет не так больно.

После растирания руки Петр начал делать массаж позвоночника, проводя вдоль него снизу вверх сдвоенными пальцами.

— Дави сильнее, — попросила я коварно. Во-первых, надо было масла добавить в диалог для аудиозаписи. Во-вторых, по ощущениям было слово спинку решил почесать.

— Еще сильней!! — сказала я вслух, а про себя подумала, что за хоккеист такой хилый!

— Я боюсь, что сломаю, — оправдывался Петр.

— Что ты со мной нежничаешь. Жестче давай! — снова возразила я, работая на диктофон, и качнула своей задницей под ним.

Он сделал ответный кач, пыхтел и активничал.

— Даааа, так хорошо. Кайф. Еще давай! — вставила я заранее заготовленную фразу особым голосом. Очень мне хотелось, чтоб тот, кто будет слушать аудиозапись, вообразил себе что угодно, но не то, что здесь происходило в настоящий момент. Ну и потом, своими словами я требовала продолжения, чувствуя как больная мышца в моей руке расслабляется.

Одновременно я отлично ощущала как его мужское достоинство все больше напрягается. Вот интересно, от прилагаемых усилий, улучшения кровотока после массажа ног или возбуждения в предвкушении секса. Но спрашивать не стала, так как ответ мне был известен, а лишняя провокация опять же ни к чему.

— Устал? — спросила я его.

— Есть чуток, — ответил он явно довольный происходящим.

— А всего лишь десять минут длилось! — укоризненно заметила я. — А меня ты заставил целый час тебе делать. Представляешь, как я устала?

Вот так вставляя в разговор максимально лукавые предложения, я внедряла в жизнь свой вероломный план. И чтоб уж совсем развести Петю и запутать будущего слушателя диктофона добавила:

— У меня даже трусики стали мокрые!

Произнеся эту фразу, я даже спиной почувствовала его молчание, а потом он выдал:

— Могла бы просто сказать, что трусики мокрые, не объясняя причину.

— Чтоб подумал, что ты тому виной? — в душе я хохотала, так непросто, наверное, ему было с моей где-то нестандартной откровенностью. Ведь обычно такое общение характерно партнерам по сексу. Но в тот момент это было не про нашу «странную парочку».

— Давай в следующий раз буду спрашивать — тебе честно ответить или чтоб приятно было, — мое предложение вызвало общий смех.

— Если с тобой, хочу, чтоб всегда только приятно, — ответил он с вполне понятным для меня посылом.

Я аккуратно нажала на кнопку «стоп» диктофона.

Вставая с постели, мы снова шутили по поводу смятых простыней и подушек. Петр сказал, что, глядя на все это, трудно поверить, что ничего не было. Я ликовала — мой коварный замысел по фабрикации материалов удался. Петр предложил покататься на коньках и пошел на поиски своих штанцев с кофтой для меня. Хорошо, что он был не так высок, как его воспитанник — хоккеист одного из клубов КХЛ, и Петина одежа сидела на мне более — менее.

Глядя ему вслед, я сфоткала «замученную» постель и стул с «женским реквизитом» и подумала, что он все же очень расстроился и может утешить его вдогонку, сказав, что «всё же он тому виной…». Но передумала, решив сближаться с ним, руководствуясь его жизненным принципом: «Зачем это делать сегодня, если можно отложить на потом!».

Свой телефон оставила дома у Пети, памятуя о прошлом катании с горки на лыжах, когда ради спасения телефона пришлось пожертвовать целостностью кожного покрова рук и ног.