Волнение мужчины было понятно. За свою жизнь, он более пятнадцати лет провёл в командировках по горячим точкам мира и ему доводилось использовать куда более надёжную экипировку. Надёжную, тщательно подогнанную под текущие задачи и даже выкрашенную в цвет окружающего ландшафта. Как и не раз приходилось отдавать последние почести менее удачливым товарищам, чья надёжная броня не уберегла от случайного осколка или меткого стрелка. И пусть фасон миротворческой формы и средств бронирования придуман отнюдь не глупыми людьми, одно дело ходить в такой униформе по мирному Кипру, где сам вид миротворцев добавляет +100 к миролюбию окружающих, и совсем другое, в гремящем перестрелками и взрывами Российском городе – миллионщике. А в том что русские могут и умеют воевать, весь мир в очередной раз убедился всего десять лет назад.
Увы, отказаться от бронежилета возможности не было. Как и потребовать себе другой. Не те возможности и права у младшего состава миротворцев. Вообще стать вновь практически рядовым, в свои сорок два года, Франс никак не рассчитывал. Да и очутиться в горячей точке тоже. Но как известно, судьба любит пошутить. Потомок старинного французского рода, Легран с детства грезил временами мушкетёров, подвигами и славой. Окончив военную академию для младшего офицерского состава, он уже в двадцать пять вступил в иностранный легион – единственное подразделение французских войск, не прекращавшее воевать на протяжении всей истории своего существования.
Следующие полтора десятка лет вспоминались им с лёгкой грустью. Десятки сложных боевых операций, проведённых преимущественно на ближнем востоке в составе группировки сил НАТО. Сотни боевых товарищей и побратимов, большая часть из которых уже никогда не вернётся домой. А вот он, Франсуа – выжил. И с каждым годом, ему всё меньше нравилось происходящее. Хотя возможно сказывался возраст. Первым тревожным звоночком стал его короткий отпуск домой девенадцать лет назад. Его родной муниципалитет Мон-Пелье, что на юге Франции, всегда был сложным регионом с большим количеством иммигрантов. Преимущественно это выражалось в гостях из Алжира – государства по ту сторону средиземного моря. Но в этот визит домой, глаза Леграну резало обилие арабских лиц и звучание их языка на улицах родного города. Лиц, которые он привык разглядывать через коллиматорный прицел. «Иммигранты» – скривился комендант военной части, выдавая ему ключ от квартиры. Отпуск вышел странным. Город был вроде свой, знакомый, а вбитые десятками лет инстинкты, при звуках чужой речи кричали: «опасность!» и заставляли держаться в напряжении. Нет, Легран не был расистом и не имел предубеждений. В Иностранном Легионе вообще служат представители чуть ли не сорока национальностей. И этим парням он готов был доверить свою спину и честь. Но этим, странным гостям он был не рад. В общем, чтобы сберечь нервы, пришлось сократить свой отпуск и поскорее вернуться назад на базу войск в Турции. Но дальше стало хуже. Начавшийся русско-украинский конфликт породил в мире огромную волну истерии. Бойцов для ВСУ готовили все. НАТО, национальные армии и иностранный легион. А окончание конфликта и поражение обученных по западным лекалам солдат украинской армии стоили званий и карьеры не одному генералу западных стран.
На самом верху разногласия между руководителями блока стран НАТО привели к тому что часть стран стала отзывать свои войска с занимаемых ими баз. Так, Французский контингент сперва поредел втрое, а затем и вовсе остался без средств усиления. Но последней каплей стала операция на Севере Сирии, где группа Леграна занимавшаяся сопровождением колонны техники с нефтедобывающим оборудованием попала в засаду боевиков. Принадлежность нападающих выяснить так и не удалось. Ни правительственные войска, ни группировки поддерживаемые блоком ответственности на себя не взяли. Но это было позже. А в тот момент, группа из 40 бойцов вела шестичасовой бой в полнейшем окружении. Выручали техническое обеспечение отряда и откровенно дрянное вооружение нападавших, а так-же прорвавшейся к окруженным на третьем часу боя колонна бронированных автомобилей армии США, восполнившая практически истощенный боезапас. Кто ошибся в планировании операции и прошляпил почти три сотни неплохо оснащённых боевиков, Франсуа волновало мало. Куда больше его интересовало, почему бездействовала авиация и ракетчики блока. По официальной версии, виной всему были Российские Миги, бороздившие воздушное пространство в опасной близости от боя. По неофициальной, оборудование находившееся в грузовиках разбитой колонны принадлежало одной из западных фирм и сопровождение груза было получено за оплату. И пока ночью шёл тяжелый бой, командование торговалось с компанией-владельцем груза о финансовой компенсации за работу авиации или артиллерии. Компания отказалась. В итоге, спустя шесть часов боя, остатки отряда деблокировали проехавшие за ночь болеетрёх сотен километров, коллеги Франсуа. Ни один вертолёт или ударный истребитель, не говоря уже о беспилотниках, в небо той ночью не поднялся.
Отделавшийся трещинами в рёбрах от попаданий в бронежилет и обширной контузией, Легран принял решение покинуть ряды вооруженных сил и вернуться домой. Однако бытность гражданским оказалась тяжким испытанием для ветерана боевых действий. Видеть вокруг себя беспечных, скандальных и недисциплинированных людей было трудно. А вынужденное безделье, которым было наполнено его мирное существование при попытке работать охранником, толкнуло его искать работу связанную с армией. Поиски увенчались успехом довольно быстро. Один из старых товарищей, пригласил его в корпус миротворческих сил ООН. По заверениям товарища, эта часть была исключительно интендантской и боевых действий не вела ни разу с момента создания. Но жили офицеры и рядовой состав по уставу, в казармах. Регулярно проводили учения и тренировки. Такой подход Франсуа понравился. Командование корпуса с уважением отнеслось к его прежним заслугам и даже сразу приняло его на должность мастера-капрала в части. Уведомив, что как только он освоит основные нюансы и тонкости миротворческой службы, его звание вновь подрастёт до уровня положенному такому грамотному и опытному офицеру. И вот надо же такому случиться, чтобы спустя пару месяцев после начала новой службы, их часть срочно перебросили в Россию. Неожиданно полыхнувший в городе Корос конфликт немедленно стал международным, а входящие в страну миротворцы едва не схлестнулись с российскими войсками. Разошлись как говорится краями и доверием тут совсем не пахло. ООН бурлил, бюрократические институты лихорадило, людей не хватало. Патрули формировали из тех кто оказался под рукой. Радовало то, что он с еще одним французом попал в опытный отряд. У каждого из бойцов было уже по паре командировок в зоны конфликта и паниковать в бою они явно не станут. А что повоевать придётся, мастер-капрал был почему-то уверен. Пахло войной в воздухе. Не радовало то, что будучи новичком, приходилось вкалывать больше обычного. Например сегодняшнее патрулирование оказалось неприятным сюрпризом. Он рассчитывал отдохнуть в караулке на блок-посту. Но с начальством не спорят. Если его включили в состав патруля, значит так нужно. И вот он идёт по обочине дороги, просматривая её на предмет минных постановок и возможных следов засады.
Дорога была странной. У него дома, колея оставшаяся от двух колёс – дорогой бы не считалась. Но так-же как у арабов дорогой считался любой проезжий участок грунта или пустыни, у русских дорогой назывались вот-такие траншеи. Участок колеи длинной в пять километров вёл от блок-поста ООН, где и стояли интенданты обеспечения до северо-западных пригородов Короса, где был размещён ещё один блок-пост миротворцев. По дороге несколько раз в неделю ходил конвой. И хоть до сих пор никто минными постановками не баловался, патрули проверяли его ежедневно.
Ткнув в очередную неровность, Легран неожиданно услышал лязг и насторожившись осторожно присел. Тревога оказалась ложной – в траве лежала деталь автомобильной подвески – вероятно отвалилась во время прохода колонны. Улыбнувшись продемонстрировал находку командиру отряда – суровому ирландцу с нашивкой Peter O. на шевроне. Тот ободряюще кивнул и вернулся к осмотру окрестностей, держа штатную М14 наготове. Вставая, в очередной раз получил по затылку прикладом от Remington 870 – крупнокалиберного дробовика, который ему выдали вторым оружием к штатной эм-ке. Последним патрулям очень досаждали бродячие собаки. Сами по себе они опасности не несли, но проходя мимо их логова, устроенного где-то в пригородной застройке, колонна неизменно провоцировала непрекращающийся собачий лай. Который демаскировал любые передвижения и заглушал звуки потенциальной засады. С собаками было решено разобраться раз и навсегда. Для этого отряд получил несколько мощных ружей с дробью. Чертыхнувшись, снова поправил каску и двинулся дальше.
