– Да ладно, решили повторить? Тишина была всю неделю, я уверен. – Миша немного заволновался, путая пальцы в седой бороде. Ему не хотелось признавать, что он мог не услышать или уснуть на карауле. На улице не доживают до пятидесяти, а Мише уже сорок шесть или сорок семь.

– Бабахнуть не могли, – шепотом сказала Дарина, чтобы Миша не услышал. – Может они тестируют ядерный газ, не думаю, что все это против нас. Когда я сбежала, они между собой никак не могли разделить кислород, друг друга, наверное, затравить хотят. Или с Тамбовом у них раздел почвы, они еще при строительстве городов за нее убивали. Им не важно, сколько Воронежу достанется, важно, чтобы Тамбов обломался.– Дарина говорила очень осторожно, не двигаясь. Девушка даже открывала глаза, пытаясь во мраке уловить и остановить лишние движения. За три года на улице она все еще не адаптировалась под новые реалии.

– Не верите? – Крикнул Миша, как только Дарина закончила речь. – Я хоть и старый, но взрыв услышать могу. – Миша не знал, что Дарина сторожила с ним всю неделю.

– Миш, верим, я думаю, это газ, а, может, они попали в радиоактивное логово. Белки вообще собираются стаями? Не помню, чтобы мы про них читали. – Ваня продолжил общую беседу. С закрытыми глазами он представлял, как белки также сидят и лежат в миниатюрной квартире и обсуждают прошедшие события.

– Собираются, когда мне было лет двенадцать, мой отец, царствие небесное, читал про них. Они живут по четыре-пять особей в одном дупле, это дырки в деревьях, которые им пробивают дятлы. Но дятлы уже давно вымерли. Белки теперь в оставшихся дуплах разгребают наросшие грибы и живут там. Когда все деревья с дуплами сгниют, белки, скорее всего, тоже перемрут или придут к нам в квартиры. – Миша обрадовался, что может еще чем-то быть полезным для своей небольшой общины. От радости он почувствовал приятные покалывания в животе. Так же было, когда он познакомился с Машей. Воспоминания начали захватывать, но Миша быстро остановил себя, пробормотав неслышно: «Царствие небесное».

– Фу, Мишань, опять обосрался. – Только Кирилл обращался так к брату. Несмотря на то, что между ними была небольшая разница в возрасте, Кирилл выглядел здоровым молодым человеком, даже без седины. Может, потому что он никогда не терял детей, да и вообще детей у него не было, как он ни старался.

Кирилл вышел на улицу с закрытыми глазами. Все здесь отлично выучили местность, фонарь иногда был нужен только Дарине, которая по привычке всегда ходила, хлопая ресницами. Недалеко от убежища они устроили сад с относительно чистой почвой. Здесь растут растения с огромными листьями, которые местные называют лопухами. Лопухами моются, пытаются вытереть полученную радиацию, заворачивают новорожденных, обтирают шкуры на одежду, – применений масса. Кирилл сорвал один лист и вернулся в жилище.

– Давай, Кирилл. Перевернули. – Сообщил Руслан пришедшему.

– Я думал у меня бабочки в животе, Машку вспомнил. – Смеясь, оправдывался Миша.

Кирилл посмеялся вместе с ним и заботливо осторожно собрал экскременты брата в лопух, чтобы затем отнести под посаженную ими сладкую смородину с легким привкусом металла.

– А Ваня вона тоже не ходит, но нихрена не обсирается. Загадка! – Илья почесал затылок.

– А ты в жопу себе будешь факелы пихать, еще не так обосрешься. – По-отечески добро заметил Миша.

– А ты значит пихаешь? – Вмешался в болтовню и Руслан.

– Ха! Волчара! Не без греха. Было дело. – Громко рассмеялся Миша.

– Твои бабочки – лучшее удобрение, сейчас открывал глаза, куст с твоим говном самый плодовитый, на. – Кирилл уже вернулся и протянул Мишане ягоду. Все чему-то засмеялись.

– Отвлеклись мы вона, давайте, пока не забыл, белок штук девять видел, может больше, я как их проскамировал, сразу в другую сторону мотнул. Там заяц один на солнце вылез, я его бах бревном по ушам, это вообще свежатина, шкуру содрал. Там дальше еще лиса валяется мертвая, но у нее вона шкура вся в лишае и радивация чуть есть, я прям так и закинул, не стал расчпленять; и пару змей я рубанул, их не мерил, но они вона всегда нормальные. – Илья, молодой еще человек, всегда горячо рассказывал о происходящем с ним. Илью нашли мальчиком лет семи, хотя скорее он сам нашел это убежище. Родители и брат-близнец умерли от лучевой болезни, удивительно, что Илью это не коснулось, ведь он жил в зараженной квартире, как потом выяснила его новая семья.

– Заяц со шкурой, лиса, две змеи. – Перечислил, запоминая Миша.

Ваня повторил про себя вслед за ним. Ваня понимал, что вся ответственность запоминания теперь полностью на нем. – Руслан, у тебя что?

– У меня что? Там жопа! Что просили, то и принес. Пара змей и недельная собака. Еле нашел ее-суку, далеко утащило, может, ураган был. Хренаган. – Руслан устал после ныряний по соленому озеру, его глаза болели и чесались. – Может следующую неделю Илья поныряет? А мы посмотрим, как он дальше ржать будет.

– Поныряю, я вона силач. – Усмехнулся Илья. – А собака та собачилась? Ну, вона, когда живая была. – Вопрос вновь остался без ответа.

– И я силач, вон какую смородину вырастил. – Не удержался и Миша.

– Дарина, а у тебя как дела, видел, ты опять надрывалась. Какую-то койку притащила, железки еще. Давай в следующий раз вместе пойдем, мяса сейчас завались. Илья все тащит и тащит, пусть теперь вытаскивает. – Руслан с заботой предложил нравившейся Дарине, не оставляя надежд, что она когда-нибудь станет к нему ласкова и родит ему детей.

Другие чувства он испытывал, когда девушка наткнулась на компанию лучевых. Не растеряв силы после побега, а точнее, не забыв украсть заряженный электрошокер из города, Дарина несколько дней выстраивала границы в новой общине. Заряды кончились, но человека в Дарине мужское общество не развидело.

– Ну, давай. Фонарем посветишь. – Дарина еще в городе решила для себя, что в этом мире не должно быть людей, ведь они приносят только разрушение. Рожать она не планировала или не могла планировать и эта маленькая семья из шести человек должна вскоре кончиться. – У меня сегодня томик Рыжего, хочу, чтобы Миша почитал; отмытая кровать на одно место, ее выкинули из города, на ней вообще нет радиации; корыто для воды, тоже чистое; кусок железного забора, сделаем кувалду для Ильи. Или что там он себе хотел пихать?

– Это Мише, я ни в чем не признавался. – Не растерялся Илья.

– Жопу последнее время не чувствую, только башку, а там мозги-хренозги. Последнее время я задумался о философии, Рыжий твой, это философ? – Прохрипел Миша, громко завозившись на своей раскладушке, так, что ее колеса закрутились и проехали пару сантиметров вперед.

– Тихо, Мишаня, ты слишком возбудился, философия, кувалда, про бе́лок и их стаи лучше почитай. – Засмеялся Кирилл, почесывая длинную бороду мощной рукой.

– Я о жизни хочу, про себя, вот Дарина меня понимает. – Миша ждал комментарий и поддержку от единственной девушки.

– О жизни, наверное, уж очень мне его рожа на обложке понравилась, на Руслана похожа. – Дарина не хотела играть с Русланом в любовные игры, но не упускала шанс его подразнить.

– Забор и корыто это хорошо, книгу не будем фиксировать. – Ваня вычленил, что нужно будет завтра записать в тетради.

– Дарина, ты к городу бегала? А потом на другую сторону леса? А если бы ты не успела? Давайте не пускать ее одну, я буду бегать с ней! Теперь точно. – Руслан пытался сделать вид, что не услышал лестные слова в свою сторону. А фразу, заготовленную еще на «закате», наконец, решился закончить, но стеснение победило, на последних словах парень подхихикивал, пытаясь перевести все в шутливую заботу. «Нужно было замолчать, когда она согласилась!» – Подумал он.

– Ваня, мне, как и Руслану, нужна смена деятельности, неделю будешь сам запоминать и записывать, а я буду Рыжего учить для себя и прекрасной дамы. Кстати, братец мой, Рыжий – это и есть белка, только самец, так что твои веселые замечания к жопе не привязаны. – Поставил перед фактом довольный Миша. Все согласились молчанием, не найдя веселой остроты в ответ.