В кафе выглядело чисто. Пахло аппетитно. Я быстро увидел Бил. Его было сложно не заметить. Весь стол был завален сэндвичами.

–Хей Нил! Идем сюда!– жуя сказал Бил- Вот этот с тунцом просто отвал башки. Я тебе его советую.

Бил был увешан пластырями. Он собирал удовольствие от еды. Простое удовольствие, но стоило оно дорого. Дорого для Била. Если вычесть из выручки за такой пластырь цену еды, то денег оставалось не так уж и много. Плюс выглядел Бил откровенно плохо. Не удивительно, если ты только и делаешь что ешь весь день. Но тем не менее Бил умел получать невероятное удовольствие от еды.

Он ел так, что хотелось и тебе. Покупали эти пластыри чувствительные. Таких у нас было ну уж совсем единицы. Те, кто вырвался из кабалы нищеты и могли себе позволить удовольствие без последствий для фигуры. Как-то я подрабатывал в том районе, в ресторане. Тебе просто нужно было приносить большой пафосный поднос с пластырем. Стройные, красивые люди клали себе на язык такой пластырь и мычали от удовольствия. А Бил набирал вес.

–окей, убедил, тоже закажу с тунцом, где официант?– начал искать глазами кого-то кто сможет принять заказ. В кафе никого не было, кроме меня и Била. Не удивительно, они как пару дней открылись. Да и время было слишком позднее для обеда и ранее для ужина.

–Сейчас спустится. Молодая девушка, сестренка у нее там что-ли на втором этаже, я не понял. Вроде ей пошла помочь. Можешь моих пооткусывать. Только весь не ешь. Мне надо чистых пластырей купить. Лила сказала, что на них опять цены выросли. – жевал Бил.

– Опять? Так на той неделе ж повышали. Они что издеваются? Блин.. – это не входило в мои планы. Думал могу отдохнуть, придется искать новый заказ.

–О! А вот и она.. Девушка, от вашей еды мои пластыри тяжелеют на глазах. Вам придется терпеть меня минимум неделю, —сказал смеясь Бил. Обычно недели ему хватало, чтоб пресытиться местом и искать новые заведения для гастрономических утех.

– Я только рада буду.-Рассмеялась девушка. Она была высокой, рыжеволосой и вся усыпана веснушками. А ее глаза были ярко зелеными.

Я почувствовал, что мое сердце начало быстрее биться, щеки краснели. Это означало одно. Я влюблялся. Я быстро достал пластырь и начал собирать чувства. Никого это не удивило. Все привыкли к такому. Девушка лишь легко улыбнулась, она прекрасна понимала, что происходит. Ей это льстило. А я уже смотрел на нее абсолютно равнодушно с тяжелым розовым пластырем на руке.

–Мне два с тунцом, с собой пожалуйста.

Я проснулся утром, потому что Тим гремел вещами и куда-то торопился. Это было необычно. Из нас двоих я был ранней птицей, а он на против просыпался к вечеру. Он запихал в сумку свой комп, брюки и зубную щетку.

–Ты куда?

–Хей, с добрым утром. Не хотел тебя будить.– засмущался Тим. Будить меня не входило в его планы, тут он не врал. Из-за его смущения я понял, что в ему не особо то хотелось говорить правду куда именно он собрался таким ранним утром. Он начинал придумывать что именно сказать. Это было заметно. Ну что ж, посмотрим, как ты скреативишь, врунишка Тим.

– Ну помнишь того парня, с заказом на Возмущение. Ну юрист, мой постоянный клиент. В общем он в гости позвал, там специальный заказ. Нужно присутвовать. – отводя взгляд говорил Тим. Наверно, это даже было правдой. Он явно не хотел вопроса, что именно ему придется делать. Плюс зубную щетку взял. Значит планировал там ночевать. Бесчувственные были не теми людьми, которые зовут на пижамную вечеринку.

У меня закрались сомнения. С одной стороны, все это мне страшно не нравилось. И то, куда звали Тима сто процентов было местом, которое я вряд ли б одобрил. В противном случае, он б сказал правду, куда он идет. Я не решался спросить, Тим был взрослым и сам мог приниматься решения. Иногда мне казалось, что я слишком его контролирую.

–Береги себя. – сказал я тут же начал жалеть о своей нерешимости. Но я быстро поменял мнение, так как Тим смотрел с такой благодарностью. Хоть пластырь лепи. Он, как всегда, все понимал. Все тонко чувствовал.

–Спасибо. Я вернусь завтра утром. Все будет хорошо.– он улыбнулся и ушел. А я так и остался смотреть в потолок.

День прошел как в тумане, куда же ушел Тим. Бесчувственные так не делали. Не звали нас к себе домой, не угощали едой, не оставляли ночевать у себя дома. Может у Тим кто-то появился. Это бы многое объяснило. Тогда почему мне нельзя было сказать правду. Мы жили уже очень давно вместе. Я знал всех его партнеров. Помогал пережить все расставания, что давались Тиму особенно болезненно. Надеюсь, завтра он придет и все сам расскажет.

Что бы хоть как-то отвлечься ближе к вечеру я решил немного прогуляться. Было дождливо и казалось серость проникает и сюда. Я посмотрел на свое отражение в луже. Там стоял высокий привлекательный парень, который свою жизнь жил как-то странно. Да практически у всех у нас было ощущение, что мы не живем свою жизнь, а лишь продаем ее. Вся эта структура, весь этот устой завязанный на том, что мы были так зависимы от серых уже лишало чего-то важного. Уважения, надежды, свободы. Ты просто был заложником вечного круга, где тебе нужно выживать. Где важно прожить каждый день, без надежды взглянуть куда-то вдаль. И так день за днем, год за годом, жизнь за жизнью.

Отражение спрашивало, что же ты парень ничего с этим не делаешь, почему ты так глуп, чтоб выпрыгнуть из этих вечных крысиных бегов. Делай что-нибудь. Сражайся с серыми, устрой бунт, убеги из серых городов в конце концов. Вырвись отсюда. Забери тех, кто тебе дорог.

Я молчал. Мне было нечего сказать отражению. Было слишком понятно, что я не смог бы сделать ничего из перечисленного. Оставалось только продолжать жить эту жизнь так как у меня получалось. И вдруг я неожиданно, даже для самого себя прыгнул в эту лужу, чтоб не видеть этого умника. Просто начал расплескивать воду, ценой сухости своих штанов. Лишь бы хоть как то высказать мой протест. Протест самому себе, протест этой засасывающей безнадеге вокруг. Я остановился. Тяжело дыша. С лужой было покончено на несколько секунд, даже их мне было достаточно. Я пошел дальше, стараясь не задумываться, что вода снова заполнит эту емкусть в асфальте. А печаль дыру в моей душе.

И задумался, ведь все таки есть смельчаки, которые не живут за счет одних лишь чувств. Они готовят, убираются, делают любую физическую работу, которая еще осталась в мире чувствительных людей. Правда делать бизнес на людях, у которых вечно нету денег та еще затея. Но некоторые умудрялись оставаться на плаву. Как та девушка, которая принесла записку от Тима. Надо было бы к ней заглянуть. И я снова пошел в ту кафешку. Она уже закрывалась. Рыжеволосая девушка протирала столы. Увидев меня в окне, она помахала, приглашая войти.

– привет, могу что-то скрутить с собой, если сильно голоден. Кажется еще кофе оставался. – она улыбнулась пошла к барной стойке. Я только сейчас заметил, что мы были не одни. Девушка с черными волосами сидела в инвалидном кресле за одним из столов. Она глядела в тусклый экран своего ноута и на голове ее были гигантские наушники, кажется, она даже не обратила на меня внимание. Я же напротив просто съедал ее глазами. Она была бесчувственная, или не была. Она словно была похожа на них и на нас одновременно. Я таких людей никогда не видел.

–Это Джоди. Моя сестра. -отвечая на немой вопрос ответила рыжеволосая. – а меня зовут Лилит. Я уже спросила у Била твое имя. Так что приятно познакомится, Нил.

–Да, да… приятно. Спасибо, что впустила. Я б съел чего-нибудь и кофе тоже возьму. Слушай, можно я прямо спрошу. Кто она?– любопытство так и щекотало мой мозг. Но собирать я его не стал.

– Это моя сестра Джоди, я же сказала. – Лилит явно хотела увести тему, но поняв, что объясняться все же придется, глубоко вздохнула и начала рассказ.

– Знаешь, мы с ней действительно сестры. Только сводные. От разных матерей. Хотя какое это имеет значение, ведь и обе они были те еще стервы. Самое интересное, что нас отдали одной приемной матери. Меня потому что-то я чувствовала. А ее, ну ты сам видишь. Их таких в идеальном сером мире не оставляют. Мы росли вместе. Я все время проводила с Джоди. Сначала я ухаживала за ней, так как она была моя сестра и нашей матери просто не хватало времени на всех. А ей уход нужен дополнительный. Меня, ребенка это страшно злило, я даже ее возненавидела в какой-то момент. Но моя мать сказала, что моя сестра не так безнадежна, что если я вложу в нее достаточно труда и усилий, Джудит еще удивит меня. Я не знаю, может она просто так схитрила, чтоб я не бросала ее и занималась больным ребенком или и в правду верила. Но что точно произошло, Джудит со временем действительно изменилась. И она вылечилась что ли. Она начала чувствовать. Я смогла что-то в ней разбудить. Я клянусь. Да, сейчас она выглядит как они. Но бывает, она будто просыпается и все понимает, любовь, благодарность. Даже злится иногда. Она так смешно злится, ты бы видел. Интеллект у нее как у бесчувственных. Она умнее всех в нашем городе. Но Серые не берут ее на работу, она для них ягода из другого поля.