– Тебе нужно поспать, – повторил он. И, словно по команде, Тай отключилась прямо у него на плече.

Рем подхватил ее и отнес обратно на кровать, укрыл тонким одеялом. Потом убрал банку обратно в холодильник, от греха подальше. Пошерстил по полкам, нашел несколько банок с тушенкой пятидесятилетней давности, вывалил их в глубокую миску, засыпал макаронами и приготовил немудреный ужин. Потом и сам улегся спать.

Они проспали почти целые сутки, и на следующий день проснулись разбитыми, словно пили всю ночь. Но что-то изменилось. Мысли перестали скакать, и им удалось говорить связно. Пожалуй, за эти выходные они обменялись большим количеством слов, чем за все время с момента знакомства. Тай оказалось хоть и с прибабахом, а довольно приятным собеседником. Шебутная, конечно, и все время на связи, но… Рем бы даже рискнул назвать ее хорошей. Если бы только не ее уверенность, что она скоро умрет.

– Может, ученые и правы, и такие совместные ночевки действительно продлевают жизнь, – сказала она на третий день.

– Хрен его знает, – пожал плечами Рем и все же предложил. – Хочешь проверить?

Она согласилась.

Сколько бы Рем не надеялся, что в один прекрасный день Дези скажет: «нахрен это всё», ничего подобного не происходило. Даже наоборот, сестра бралась за любую работу в Верхнем городе, а её было немало. Ее энтузиазм не угасал, и единственное, что менялось в их непростой и суматошной жизни – это времена года и количество денег. Ну и настроение Тай, каким-то образом тесно втершейся в их круг общения. Дези не возражала против того, что Тайнара периодически появлялась у них дома, а Рем порой уезжал к ней на целую неделю.

Ее, на самом-то деле, вообще перестала интересовать жизнь в Нижнем городе. Ее пленил Верхний Лас-Риас. Если Дези не занималась перевозкой барахла или передачей заказов, она исследовала город. Девушка находила новые маршруты, на которых было меньше камер, изучала людей, сидела в кафе и осматривалась. Официантам говорила, что ждет друга, и те понимающе оставляли ее в покое. Конечно, никаких друзей у нее не было, но в некотором роде эти посиделки на террасах и верандах напоминали свидания. Только ее партнером был не человек, а город.

По сути, Дези делала то, что до нее даже не пытался сделать никто из подручных Тай. Она раскрыла глаза и уши, забыла все, что говорили о Верхнем городе внизу, и начала изучать его заново. Так, например, в Нижнем городе считали, что богачи из верхнего – ханжи, которые рисуются показателями здоровья. Понаблюдав за ними, Дези заметила, что чем лучше у тебя показатели здоровья, тем больше у тебя шансов получить продвижение по работе и занять апартаменты в районе получше. Даже могли разрешить заводить домашних питомцев или ребенка. А вот если ты постоянно чихал и кашлял, тебя не пускали в кафе и могли даже снять с трамвая. Если ты еще и много пил, то тебя вообще могли сначала изолировать, а потом и в Нижний город сослать, мол, твоя жизнь ничего не стоит.

В Нижнем городе думали, что богачи снисходят до них, чтобы подразнить деньгами. Но по сути в Верхнем городе вообще не знали, как протекает жизнь за стеклянным куполом. Новости наверху сообщали только о новых научных разработках и открытиях, об обновлениях городской системы и повышении среднестатистических показателей здоровья. О Нижнем городе здесь говорили, если больше никаких новостей не оставалось. И то, в ход шли какие-то громкие и скандальные новости: как мужик жену расленил, как взорвался домашний самогонный аппарат, скольким людям не хватило лекарств от гепатита. И их не слишком интересовало, насколько такие новости правдивы, пока они позволяли отвлечься и порадоваться, что жизнь в Верхнем Лас-Риасе свободна от подобных ужасов.

Больше всего Дези любила вылазки к Гато. Как только у него появлялось какое-то интересное барахло, он тут же посылал за ней. И он никогда не отпускал Дези, пока она не попробует что-нибудь новенькое из меню в «Old Fashioned».

В этот раз она взяла салат с орехами, яблоком и сыром. Сыр был странный, терпкий, острый. У него был вкус, он раскатывался по языку. Не то, что хрень из Нижнего города, которая напоминала размокшую замазку и застревала в зубах.

– Хорошо, да?

Дези кивала, стараясь не есть слишком быстро. У нее появилась новая привычка в Верхнем городе – она то и дело озиралась по сторонам, ожидая, что из-за угла появится Гектор Рива. Но с их первой встречи прошел уже месяц, и больше она его не видела. Хотя порой ей казалось, что в толпе мелькает знакомый силуэт.

– Спасибо Вам, – сказала она, подцепив вилкой ломтик хрустящего яблока.

– За что? – удивленно вскинул брови Гато.

– За это, – она указала на тарелку, а потом обвела вилкой круг, указывая на все помещение. – Нет, правда, для меня это дорогого стоит.

– О, я знаю. Поэтому я это и делаю. Не имею привычки метать бисер перед свиньями.

– Чего?

– Это выражение такое, – отмахнулся Гато и, прежде, чем она успела что-то спросить, усмехнулся. – Вот видишь, я уже даже забываю, откуда ты. Так скоро и дочерью начну тебя называть.

– А у Вас есть дети?

Старик прищурился и едко спросил:

– С какой целью интересуешься?

Дези тут же безразлично пожала плечами и зацепила еще один кусок яблока с какой-то бесполезной кислой травой.

– Не хотите – не говорите, я просто спросила.

Но старика ее ответ не удовлетворил. Он осмотрелся по сторонам, словно ища, что бы привести в пример. Не найдя ничего подходящего, просто начал перебирать ладонями по столу.

– Нет, деточка, так дела тут не делаются. Когда человек готов выложить тебе свою личную информацию, ты не можешь просто махнуть рукой и сделать вид, что это не так уж важно. Либо не задавай вопросов вообще, либо будь любезна и иди до конца.

– Да я же просто спросила, – нахмурилась Дези. – Если что, просто попрошу пробить Вас по системе.

Гато устало потер переносицу.

– Вы с этими дурацкими трекерами совсем перестали ценить конфиденциальную информацию. Ты не понимаешь. Отказаться от личной информации из первых рук – все равно, что отказаться от цветов, десерта или признания в любви.

– Все три вещи не имеют смысла.

– Это поколение еще хуже, чем я думал, – простонал Гато и заказал себе еще один коктейль. – Так вот. Даже если эти три вещи, по-твоему, не имеют смысла, они на самом деле очень важны. Они показывают, что человек, который дает их тебе, выражает таким образом свое доверие. Значит, перед тобой он не боится показаться сентиментальным любителем углеводов, не боится быть беззащитным, неидеальным, нервным параноиком с тревожным типом привязанности. И это доверие может связать вас очень крепко, может, даже на всю жизнь. Если только ты сможешь правильно принять его, показать, что тебе не все равно, или даже предложить что-то взамен.

– Ну, мне давать-то нечего, – хмыкнула Дези.

– Это ты так думаешь, – махнул рукой старик. – Давай-ка попробуем, по-другому не поймешь. Например… Я ненавижу носить трекеры. Меня бесит, что какая-то хрень на батарейках говорит мне ходить десять тысяч шагов, когда я просто хочу сидеть на диване и пить пиво. Но эта хреновина…

Он недовольно затряс рукой, так что Дези не удержалась и прыснула со смеху.

– Я тоже не люблю носить трекер, – сказала она.

– И чего? – заскучал Гато. – От меня ты узнала причинно-следственную связь. Давай, шевели извилинками, девочка.

– Я не люблю носить трекер, потому что…потом мой брат узнает, где я была, и устраивает мне втык, – с горем пополам закончила девушка. Простая фраза заставила ее вспотеть, как будто Дези изо всех сил складывала предложение из иностранных слов.

– Хороший у тебя братец, – хихикнул Гато. – Передавай ему мое уважение. Ну, теперь поняла, как это работает? Ты даешь другому человеку какой-то факт, но в него завернуто еще много информации, из которой можно построить настоящую связь.

– Никогда об этом не задумывалась. И как вы понимаете, что информация полезна?