В скором времени поток картин из Парижа в Москву достиг невероятных объемов. Мало кто из частных коллекционеров и даже музеев мог сравниться с Иваном Абрамовичем в скорости пополнения коллекции и в суммах, которые он для этого тратил.
Не менее двух раз в год Морозов приезжал в Париж для посещения Салонов. Для этих поездок у него существовал четкий «регламент». После прибытия на Северный вокзал Иван Абрамович отправлял свои вещи в «Гранд Отель», в котором постоянно останавливался. Сам же ехал к маршанам[1] – Амбруазу Воллару, Полю Дюран-Рюэлю, Гастону Бернхейму. Там его усаживали в глубокое и мягкое кресло, и начинался процесс показа картин.
Ивана Абрамовича в его поездках в Париж часто сопровождал Сергей Виноградов, который подталкивал его к некоторым покупкам, давал советы относительно новых художников, знакомил с полезными людьми.
«Русский, который не торгуется», – так называл Морозова маршан Амбруаз Воллар. На самом деле, считать деньги Иван Абрамович умел прекрасно. Но тем не менее готов был приобрести понравившуюся ему картину даже за баснословную сумму. Маршаны и сами были готовы идти на уступки в надежде на будущее плодотворное сотрудничество. Например, Амбруаз Воллар решился продать Морозову свой портрет кисти Пикассо. Эта картина стала одной из трех работ художника в коллекции Ивана Абрамовича.
У маршана Бернхейма Морозов приобрел несколько работ Анри Матисса, в том числе композицию «Фрукты, цветы», панно «Танец» и натюрморт «Фрукты и бронза». Последняя картина послужила фоном для портрета Морозова кисти Валентина Серова. Художник также давал Ивану Абрамовичу советы по поводу приобретения картин. Благодаря ему в собрании предпринимателя появились полотна Ван Гога «Прогулка заключенных» и «Красные виноградники».
Спокойный, обстоятельный, основательный – таким был Морозов-коллекционер. Он ставил перед собой задачу приобрести картины из каждого творческого периода любимого живописца и готов был ждать нужное полотно годами, оставаясь верным тем художникам, которых решил собирать.
Несмотря на то, что личных документов Ивана Абрамовича практически не сохранилось, в распоряжении музейных работников находится большое количество счетов, записок, писем, связанных с покупкой картин. В них мы можем найти сомнения Морозова по поводу приобретения той или иной картины, зарисовки, сделанные его рукой, и, самое интересное, суммы, которые он тратил.
Зарубежная часть коллекции Морозова состояла практически из одних шедевров. В нее входили 177 картин и 26 скульптур, среди которых было 18 работ Поля Сезанна, 5 Клода Моне, 5 Винсента Ван Гога, 3 Пабло Пикассо и 11 работа Поля Гогена.
После начала Первой мировой войны и закрытия границ зарубежные покупки прекратились. В эти годы Иван Абрамович сосредоточил свое внимание на приобретении картин российских художников. 23 декабря 1917 года была сделана последняя покупка Морозова-коллекционера.
Морозов-меценат
Коллекция Ивана Абрамовича не стала его единственным вкладом в искусство. Он оказывал финансовую помощь Сергею Дягилеву и благодаря этому смог устроить в 1906 году в Париже выставку «Два века русской живописи и скульптуры».
В 1910 году он пожертвовал 10 работ из своего собрания Екатеринославскому научному обществу, при котором решено было открыть музей. Эти картины кисти Васнецова, Серова, Репина и других, к сожалению, погибли в годы Великой Отечественной войны.
Периодически за материальной помощью к нему обращались художники, например Валентин Серов и Иннокентий Жуков. Морозов им не отказывал.
После революции
Когда обстановка в охваченной революцией стране стала опасной, Иван Абрамович, беспокоясь о своей коллекции, перенес ее в специальную комнату, устроенную во время переделки Кекушевым. Это помещение могло надежно защитить произведения искусства благодаря бетонным потолкам, толстым дверям и кодовым замкам.
Затем начала появляться информация об охранных грамотах, которые должны были защитить частные собрания коллекционеров и памятники архитектуры. Грамоту Ивану Морозову лично принес известный скульптор Сергей Коненков. После этого Иван Абрамович немного успокоился и вернул картины на второй этаж особняка. На первом этаже, где всегда висели картины российских живописцев, к этому времени разместилось общежитие военного ведомства – Морозовых уплотнили.
В 1918 году коллекция и особняк были национализированы. В особняке открылся Второй музей новой западной живописи. Вместе с новым хранителем музея, искусствоведом и художником Борисом Николаевичем Терновцом, Морозов составляет каталог и описание своей коллекции. Иван Абрамович получает должность заместителя хранителя музея (какая ирония!). Не дожидаясь официального распоряжения, Иван Абрамович вместе с членами семьи и немногочисленной оставшейся прислугой начинает по воскресеньям водить экскурсии по своему, прежде закрытому, собранию.
Но ситуация быстро ухудшается. В музей начинают приходить люди из новой власти, которые намекают на то, что некоторые картины из коллекции нужно перенести в другие музеи, оценивают их. Последнее каплей стало распоряжение нового комиссара музея Денисова о переселении Морозовых на первый этаж, где теперь располагалось общежитие. Морозовы из особняка исчезли навсегда.
В 1923 году музей пополнится картинами из коллекции Сергея Щукина и будет переименован в Государственный музей нового западного искусства, который просуществует вплоть до 1948 года. Тогда же в особняке начнет работу Академия художеств СССР (сейчас Российская академия художеств).
После закрытия музея картины и произведения искусства, собранные Морозовым и Щукиным, поделят между собой Эрмитаж и Пушкинский музей…
Морозовы через Финляндию выехали в Швейцарию, где получили паспорт для своей несовершеннолетней дочери. Затем они добираются до Великобритании, где на их счетах в банках продолжают храниться деньги. Ранее их использовали для закупки оборудования Тверской мануфактуры. Теперь они должны были обеспечить семье новую жизнь.
Новым домом для Морозовых становится Франция. В 1920 году Иван Абрамович даст свое единственное интервью швейцарскому журналисту, который в том числе задаст вопросы о намерениях Морозова создать новую коллекцию искусства. Несмотря на финансовые возможности, Иван Абрамович эту идею отвергает.
Состояние здоровья Морозова из-за всех переживаний и трудностей резко ухудшилось. В 1921 году семья отправилась на отдых в Карлсбад (сейчас Карловы Вары), где у сорокадевятилетнего Ивана Абрамовича случился сердечный приступ. Спасти его не удалось.
Он был похоронен на Городском кладбище Карлсбада, но спустя непродолжительное время его могила была потеряна. Долгие годы о ней не было никаких известий, пока местный краевед не обнаружил скромную плиту с каменным крестом, находившуюся в крайне запущенном состоянии.
Иван Абрамович Морозов – один из самых известных и выдающихся русских коллекционеров и меценатов, благодаря которому мы сегодня имеем возможность приходить в музеи и любоваться мировыми шедеврами. Его коллекция была собрана с такой тщательностью, что мы вправе предполагать в нем редкий дар – видеть шедевры. Что бы это ни было – насмотренность или врожденный вкус, но Иван Абрамович умел понимать суть картин и безошибочно определять их будущую значимость.
Жена-балерина и неизвестная коллекция. Михаил Рябушинский
Особняк Зинаиды Морозовой / Михаила Рябушинского. Ул. Спиридоновка, 17
Все мы знаем коллекции Ивана и Михаила Абрамовичей Морозовых, братьев Третьяковых и Щукиных. Сейчас они составляют ценнейшую часть собрания многих российских музеев. Но слышали ли вы когда-нибудь о коллекционере Михаиле Павловиче Рябушинском? Он собирал картины российских и французских художников, владел экспонатами, о которых мечтали другие коллекционеры, планировал в будущем передать свой особняк и коллекцию в дар городу. Но после революции память о нем постепенно стиралась. И в наши дни Михаила Павловича часто знают только как одного из братьев Рябушинских, наследников семейного дела.