– А где твоя вездесущая сова? – спросила Лиз.

Рене с некоторых пор избегал показываться на глаза прислуге и наёмным работникам. Или пропадал целыми днями на «охоте» за беспечными путниками, или покидал Бейгор-Хейл вечерами, незаметный в темноте.

– Улетела, – пояснила я и капнула на запястье немножечко духов.

Хороший аромат.

Мы пообедали, потом я показала Лиз готовые картины, и она сразу велела упаковать их. Перед сном продолжили не надоедающую болтовню, устроившись в тётиной спальне. Я заглянула к себе переодеться и проверить, не вернулся ли сычик: он поприветствовал меня взмахом крыльев и демонстративно постучал клювом по пустой вазочке на столе. Я понятливо подсыпала в неё сухофруктов и ушла к Лиз.

– Что ж, все столичные новости я тебе вывалила, – засмеялась тётя, похожая в кремово-розовом пеньюаре на нежное зефирное облачко. Распущенные светлые волосы мягкими волнами струились по плечам. – Как ты тут, ласточка?

– Как обычно. Вот, Верген расщедрился на мелкий ремонт, на днях должны закончить, но это только крыша, и то лишь участок её. А позавчера лестница в нежилом крыле обвалилась. Тоже не вся, но попасть в ту часть замка теперь проблематично. И на восстановление лестницы денег уже нет… Ничего нового, Лиз. Служанки, напротив, обрадовались: меньше уборки.

Ализарда тяжело вздохнула, и я поспешила перевести тему.

– Ты узнала что-нибудь о том, у кого можно купить отпирающий артефакт?

Мы говорили об этом неоднократно, и поиски Лиз не стояли на месте, но её успехи были тоже маленькими, как и мои.

– Нашла несколько вариантов, да. Но за «ключ» просят безумные деньги, Дэри… От сотни золотом и выше. Сколько у тебя уже есть?

Я помрачнела, опустила глаза. У Гюдо из Лордброка пока что самый выгодный вариант.

– Я не собрала и половины, – соврала я.

В каком-то смысле так оно и было: без активной помощи Рене денег было бы гораздо меньше. Но ещё немного – и нужную сумму для артефакта из «Лавки диковин» я наберу. Ализарда погладила меня по плечу.

– Мои средства всегда в твоём распоряжении. Отдам сколько есть.

Только и у неё было негусто, а ещё тётушка любила модные наряды и красивые безделушки. Имела ли я право требовать от неё жёсткой экономии ради собственного спасения?..

Проныра Шершень заявился в её спальню и растянулся на свежих простынях, всем своим видом давая понять, что ночевать намерен здесь. Лиз засмеялась и махнула рукой.

Свою комнату я запирала заклинанием. Вошла в полумрак, подсвеченный парой болтающихся над столиком сфер, и едва погасила вскрик. Вельвинд, покинув тело сыча, восседал в одном из кресел с кружкой в одной руке и реестром магов в другой. Я прятала список, но сычик о тайнике знал.

– Как хорошо, что я успел тебя застать, – улыбнулся он. – Смотри-ка, что я нашёл.

– Смородиновый морс, – попробовала угадать я, заглянув в стоящий на столе кувшин.

– И его тоже. Но вообще-то я не о еде и напитках. Вот.

Предметом его живейшего интереса оказалось имя одного из магов и, согласно примечаниям, этот человек хорошо разбирался в редких хворях и магии крови, являлся успешным целителем. Очередным. Об этом мы и поспорили тихими голосами, почти шёпотом. По мнению Рене, мне следовало незамедлительно обратиться к этому магу для консультации или обстоятельного осмотра.

– Сначала ты, – помотала головой я. – Рене, всё это стоит денег, а двух специалистов сразу…или придётся влезть в деньги, отложенные на «ключ». Я так не хочу. Моя проблема терпит, у меня времени больше.

Вельвинд протестующе фыркнул.

– Я – не умираю, – с сильным акцентом напомнил он и ткнул пальцем в мою сторону. – А тебе, если верить ве…вед…вердиктам лекарей, осталось не так много!

– Я тоже пока не умираю. А ты мучаешься, терпишь боль при каждом обороте!

Он отвернулся.

– Лучше скажи, что ты хотел мне сказать там, в доме Вергена, когда я спрашивала тебя о каких-либо странностях.

– Я пытался выяснить, куда ты отлучалась утром. Это было на второй день твоего приезда в Риагат.

Я нахмурилась, вспоминая.

– Я проспала почти до обеда, – медленно произнесла я.

Рене помотал головой, нетерпеливо отбросил с лица мешающие волосы.

– В том-то и дело, что нет. В начале восьмого утра тебя разбудила служанка, помогла одеться, и ты ушла и закрыла дверь. Я не смог проследить, поскольку окно оказалось запертым, так и проторчал как заключённый до твоего возвращения.

– Откуда? – я напряжённо уставилась ему в лицо.

Ничего такого я не помнила!

– Это я у тебя хотел узнать. Ты вернулась отрешённая, сонная, сразу разделась и забралась в постель. Тебя не было почти три часа. Дэри, ты не помнишь? Ррох-х-х! Надо было выклевать этому паразиту глаз!

Я сцепила холодные пальцы в замок.

– Верген приходил со мной? Что он говорил?

– Только завёл тебя в комнату и велел отдыхать. И улыбался, скотина, как налакавшийся сливок кот!

И палец, проколотый иголкой… Три часа… Выходило, не так долго я и спала.

– Туфли, – задумчиво проговорила я, мучительно напрягая больную память. – Мои туфли не почистили, и я про себя ругалась на нерасторопность служанки: с вечера оставила обувь в таком виде. А если – не с вечера?

Мы смотрели друг на друга через стол, но я так ничего и не вспомнила. Только предположения строили одно другого безумнее.

…

Лиз уехала на пятый день. Мы наговорились, пусть и не вдоволь, я похвалилась обновками от айты Хейлы, невольно сравнивая свои новые платья с одним из нарядов тёти. Что-то похожее было в крое лифа и отделке тонким шёлковым шнуром. Лиз вздыхала: денег на модистку у неё, как когда-то, не было, одевалась она преимущественно в магазине готового платья, но выбирала самые интересные модели, и шли они ей невероятно, как специально для неё пошитые. Мы болтали обо всём, и только мои тайны так и остались при мне, как и отношение Рене к моей единственной родственнице. Круглые совиные глаза наблюдали за Ализардой с нескрываемым недоверием, граничащим с презрением, и я не могла этого изменить.

Лиз уехала, на прощание крепко обняв, а следом потянулись слуги – за разрешением покинуть замок на целый день.

– В Бейгорлауне завтра будет ярмарка, – пояснила Яола, и в этот момент она смотрелась обычной женщиной, заинтересованной в добром расположении своей госпожи.

Никакого недовольства и подозрительного блеска в глазах. А я едва не подпрыгнула на месте. На ярмарку уйдут все!

Я придала лицу строгое выражение (во всяком случае, стремилась состряпать такое) и выдала перечень обязательных дел, небольшой, к слову. И весь оставшийся день наблюдала просто восхитительное усердие по борьбе с пылью, мытью полов и прочему. Я почти не спала, так хотела побыстрее переместиться в следующий день; приготовила одно из новых платьев, нежно-жёлтое, подходящую шляпку к нему. Порылась в скудных запасах украшений, вытащила серьги и широкий браслет. Рене, примостившийся на каминной полке, поглядывал в мою сторону пристально и как-то печально. В Лордброк, для короткого визита к бывшей школьной кастелянше, я собиралась как на свидание, но не забыла проверить и запас перьев. Их пока хватало.

Наутро я разве что лично не распахнула перед слугами входную дверь, до того не терпелось удрать на собственную прогулку, и в этот раз я могла использовать всё отмерянное время, до последней минутки! Дождавшись, когда маленькая процессия пересечёт ворота и скроется с глаз, я рванула в спальню и в считанные минуты собралась на долгожданную прогулку. Не забыла про деньги, а потом не удержалась и капнула на запястья и в неглубокий вырез декольте новыми духами. Рене, послушно просидевший все сборы в углу, чихнул. Я протянула руку, подзывая птица к себе: в Лордброк мы собрались вместе. Сычик забрался на плечо, прижался к шее, а я обхватила его тельце ладонью и сжала в руке перо. Перед глазами ярко нарисовался домик айты Луты, потянуло морским воздухом… Тряхнуло уже привычно, и я вывалилась на тихую сонную улочку, едва не боднув полями шляпки усыпанную ярко-розовыми цветами ветку какого-то кустарника.