Мой желудок сжался, скручиваясь от предвкушения и страха. Если я была бы честна сама с собой, я хотела большего от посла. Но не такого. Не как инструмент для подчинения его. Это казалось грязным, неправильным. Но опять же, каждое взаимодействие с ним было неправильным, не так ли?

Не имело значения, реагировало ли мое тело на его прикосновения, он все еще был моим врагом. Я должна была помнить это. Секс был инструментом. Оружием. Совсем как меч. Это было то, чем я могла владеть ради своего королевства.

Я потягивала вино, наблюдая, как мой отец, королева, затем мои сестры прошли мимо меня. Мой отец поймал мой взгляд, на мгновение заколебавшись передо мной, тяжелый груз понимания прошел между нами. Взаимодействие было настолько быстрым, сомневаюсь, что кто-то еще заметил, но я почувствовала значение его взгляда. Я должна была подчиниться, выполнить свой долг, отвлечь посла.

Офелия держала лицо прямо, направляясь к трону, даже не взглянув на кого-либо из подхалимов, кланяющихся ей вслед. Я должна была признать, что она излучала власть. Никто не посмел бы перечить ей, когда она так себя вела. Я сделала пометку добавить это к моему растущему списку вещей, которым я научилась у нее. Возможно, однажды это пригодится.

Лагина кивнула, одарив меня сочувственной улыбкой, проходя мимо меня. Как бы говоря: прости, что я здесь, а ты там. Я наклонила голову, изобразив самое близкое к поклону, какое только могла позволить, и ее плечи, казалось, заметно расслабились, довольные тем, что я не была расстроена. Как я могла быть расстроена? У меня не было желания играть ее роль, и я приветствовала свое место на заднем плане. Мне никогда не нравилось, когда на меня пялились или о мне шептались. Лагина прекрасно справилялась с этим, и я знала, что она будет потрясающей королевой, когда придет время.

Возможно, помощь ей была для меня вариантом вместо стены. Учитывая возможность установления мира, мне, вероятно, не было необходимости отправляться к нашей границе. Мне нужен был бы новый план. Служение Джине дало бы мне цель. Я никогда не видела женщину в качестве королевской гвардии, но почему бы не позволить мне защитить ее? После того, как я проявлю себя с послом, я спрошу своего отца. После этого он был у меня в долгу.

Кора подмигнула, затем протянула руку, коснувшись моих пальцев, когда проходила мимо. София замыкала шествие, выглядя сногсшибательно в серебристом пеплосе. Она была подобна морю под лунным светом, сияющему и умиротворенному.

Она остановилась передо мной, затем взяла меня под руку, притягивая к себе, прежде чем снова пойти.

— София, нет, — прошептала я, убирая свою руку от ее.

— Я не пойду туда без тебя, — сказала она.

Вокруг нас послышался шепот, и я поняла, что мы устраиваем сцену. Остальные члены семьи уже были на помосте, а Офелия наблюдала за мной прищуренными глазами.

— Иди, София, — я слегка подтолкнула ее.

— Ты моя сестра. Меня не волнует, что говорит протокол.

Она потянула меня за руку.

Слишком много для того, чтобы отойти на задний план сегодня вечером. Я оглянулась на троны, где мой отец и королева стояли перед своими, ожидая, пока вся семья займет свои места, прежде чем занять их. Лагина и Кора стояли рядом с ними, обе они выглядели невероятно напряженными.

Затем я заметила Райвина, стоявшего рядом с помостом, его голова была слегка наклонена в сторону, как будто он изучал взаимодействие между Софией и мной. Нервный трепет наполнил мою грудь, и я не могла смириться с мыслью, что он что-то получит от этого взаимодействия.

Изобразив улыбку на лице, я взяла Софию под локоть. У нее было самодовольное выражение лица, когда мы продолжили путь к тронам, и мы вдвоем взошли на помост рука об руку. Я осталась рядом с ней, когда она заняла свое место рядом с Корой. Другие мои сестры смотрели вперед, на толпу, но я практически чувствовала их беспокойство и желание повернуться ко мне.

Мой отец тепло улыбнулся мне, затем поднял руки к собравшейся толпе. Я смотрела вперед, все еще неловко сжимая в руке бокал с вином. Мои щеки горели, и я подумала, не покраснела ли я от алкоголя.

— Добро пожаловать, уважаемые гости. Все вы — наши самые дорогие друзья и величайшие союзники. В конце этой недели мы отпразднуем еще один успешный Выбор, укрепляющий наш союз с Королем Фейри еще на девять лет. Сегодня вечером мы празднуем мир последних девяти лет с делегацией из Коноса.

Мой отец указал туда, где стоял Райвин. Несколько его людей стояли позади него, все они выглядели несчастными. Не было даже попытки успокоить толпу, уставившуюся на них.

Взгляд Райвина встретился с моим, и я клянусь, что его серые глаза казались темнее, чем когда-либо. Он выглядел определенно разъяренным. Очевидно, он еще не оправился от нашей сегодняшней стычки.

Моя работа может оказаться сложнее, чем я ожидала. Я сделала большой глоток вина, не заботясь о том, что нарушаю протокол. Я уже достаточно нарушила его, просто стоя здесь со своими сестрами.

Губы Райвина дрогнули, и у меня возникло ощущение, что, возможно, я показалась ему немного забавной. Возможно, была надежда, что я смогу исправить ущерб, который нанесла ранее сегодня.

Я хотела продолжать ненавидеть его. Я хотела избегать его. Но я бы не стала. Ради моего народа я бы сделала то, что требовалось. Мой желудок сжался, когда я обдумывала свои следующие шаги. Я проглотила остатки вина двумя огромными глотками, затем опустила руку, так что кубок болтался рядом со мной. Вот как я могла помочь Атосу. Я не так представляла, что буду спасать свой народ, но я собиралась воспользоваться этим шансом.

Мой отец все еще говорил, но я ничего не слышала. Моя голова гудела от вина, зрение немного затуманилось. По крайней мере, Райвин был красив. Раздетый, он был идеальным мужчиной. Я бы солгала себе, если бы сказала, что он мне не интересен, по крайней мере, как любовник.

Не было никакого способа, чтобы мое лицо не покраснело сейчас, потому что тепло быстро росло внизу моего живота.

Вино делало свое дело, и я изо всех сил пыталась вспомнить, почему я просто не трахнула Райвина. Конечно, я ненавидела в нем все, но он ушел бы уже через неделю. Если бы я застряла, развлекая его, я могла бы также получить от этого некоторое удовольствие. Тогда мне никогда не пришлось бы видеть его снова. К тому же, любой, кто знал, что я сделала, забыл бы об этом, как только поползли более интересные сплетни.

Райвин склонил голову в поклоне, и я оторвала взгляд, осознав, что мой отец закончил говорить. Собравшаяся толпа и мои сестры, все кланялись своему королю. Я последовала их примеру, скромно склонив голову, совсем как мои сестры.

Мой отец занял свое место, затем села Офелия. Каждая из моих сестер поцеловала отца в щеку, по очереди, затем подошла, чтобы поцеловать руку своей матери. Я неохотно последовала за ними.

Когда я держала Офелию за руку, она схватила меня за запястье и дернула меня вперед, так что ее губы оказались у моего уха.

— Я наблюдаю за тобой. Переступи черту на один палец, и я позабочусь о том, чтобы тебя отправили в храм так быстро, что у тебя закружится голова.

— Это не тебе решать, — ответила я.

— Я жду ребенка, — проворковала она. — Твой отец сделает все, что я попрошу, чтобы я была счастлива.

Мои глаза расширились, и я взглянула на ее живот, как будто мог увидеть какой-то видимый сигнал о ребенке в ее утробе. Она усмехнулась, улыбкой человека, который знал, что она победила.

— Позаботься о после, точно так же, как твоя шлюха мать заботилась о твоем отце.

Я стиснула зубы и с трудом подавила желание влепить ей пощечину по ее хорошенькому личику. Бить ее на глазах у всей знати нашего королевства было достаточно опасно. Если бы мой отец знал, что она беременна, и я ударила ее, я бы наверняка приговорила сама себя к храму.

— Осторожнее, принцесса, если у меня родится мальчик, твой отец совсем забудет о тебе, — прошипела она, затем отпустила мою хватку.