Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я обнаружил, что лидерство есть жизненный идеал для человека, поскольку специфичные добродетели подлинного лидера – великодушие и смирение – несут в себе высокую жизненную идею. Великодушие и смирение, величие и служение – это уже жизненный идеал. Это открытие поразило и восхитило меня.

Человеку можно и нужно основывать свои действия на благоразумии, мужестве, самообладании и справедливости, но своё бытие он может основывать только на великодушии и смирении – на идеалах величия и служения, на идеалах лидерства. Великодушие – это жажда жить полноценной жизнью, смирение – это жажда любить и жертвовать собой ради других. Любое человеческое сердце, осознанно или неосознанно, хочет жить и хочет любить. Великодушие и смирение – это необходимые условия личностной самореализации.

Великодушие и смирение составляют идеал достоинства и величия человека. Великодушием человек утверждает своё личное достоинство и величие; смирением он утверждает достоинство и величие другого.

Великодушие и смирение – результат правильной оценки человека. Малодушие, мешающее человеку понимать себя самого, и гордыня, мешающая ему понимать других, – результат ложной оценки. Лидерство – это жизненный идеал, который признаёт и распространяет истину о человеке.

ГЛАВА 1

.

ИДЕАЛ ВЕЛИКОДУШИЯ

Великодушие – это идеал, основанный на доверии к человеку, на убеждённости в изначальном его величии. Великодушие в большей степени, чем любая другая добродетель, побуждает человека к действию и потому является высшей формой человеческой надежды. Великодушие – это всеобъемлющая добродетель: она преображает жизнь и придаёт ей высший смысл. Великодушие – это первая специфичная добродетель лидера.

Вот уже много лет я рассказываю своим студентам, представителям различных культур, религий и языков, о великодушии – специфической добродетели лидера. Разговор о великодушии никого не оставляет равнодушным. Я знаю людей, глубоко изменившихся после знакомства с добродетелью великодушия. Но знаю и таких, сильно испугавшихся, будто им рассказали нечто крайне неприятное.

Осознание собственного достоинства

Первым, кто концептуально разработал идею великодушия (греч. мегалопсихия), был ещё Аристотель. Для древнегреческого философа великодушен тот, кто «считает себя достойным великого». Хотя великодушный человек достоин чести (по Аристотелю честь есть величайшая из внешних благ), он к ней особенно не стремится, поскольку обладает чем-то несравненно бóльшим: он обладает добродетелью, величайшим из внутренних сокровищ. Такой человек прекрасно осознаёт, что мир со всеми его благами стоит меньше, чем его личная добродетель. Великодушный человек понимает, что он достоин большего. По сравнению с добродетелью, которой он обладает, мир и его блага ровным счётом ничего не значат.

Образцом великодушия Аристотель считал Сократа, хотя и никогда не говорил об этом открыто. Для Аристотеля великодушие – это спокойствие перед лицом жизненных страданий, презрение к мнению толпы, безразличие к бесчестью. Великодушный не проявляет особой активности, он не стремится изменить мир к лучшему; он скорее холодно терпит существующее положение вещей, провозгласив свою независимость от него. Великодушный утверждает своё человеческое достоинство в коварном мире, который он искренне презирает.

Аристотелевское великодушие – это осознание собственного достоинства. Осознание своей ценности и значимости – общая характерная черта всех лидеров. Это начало лидерства, так как без такого осознания нет великодушия и нет лидерства.

Вспомним генерала Шарля де Голля. Когда 18 июня 1940 года он выступил на Би-Би-Си со своим знаменитым обращением из Лондона, призывая французов к сопротивлению нацистским оккупантам, де Голль был одинок. У него почти не было сторонников. Коллаборационистское правительство маршала Петена обвинило его в государственной измене и приговорило к смертной казни. Де Голль был никому не известным бригадным генералом, но он чутко осознавал своё достоинство. В своих Военных мемуарах он писал: «Я был одинок, и потому, что был одинок, я должен был достичь вершины, чтобы оттуда никогда не спускаться вниз».1

Когда в 1971 году Дарвин Смит стал президентом Кимберли-Кларк, компания прочно заняла свою нишу на рынке, хотя её основной бизнес – производство мелованной бумаги – приносил всё меньше и меньше прибыли. Но Смит понял: возглавлять респектабельную компанию – компанию «функционеров» – не его призвание. Он считал себя достойным большего, что заставило его поставить перед собой задачу: достичь величия или погибнуть. Он продал все заводы, производившие мелованную бумагу, и перевёл освободившиеся ресурсы на производство потребительских бумажных изделий (салфетки, туалетная бумага и т. п.), нарочно поставив свою компанию в серьезную конкуренцию с такими лидерами рынка, как Проктер & Гэмбл и Скотт Пэйпер. Результаты этой масштабной стратегии не заставили себя ждать: через несколько лет Кимберли-Кларк превратилась в мирового лидера по производству потребительской бумаги.

Присущее Смиту чувство собственного достоинства заставило его пренебречь мнением толпы. Аналитики Уолл-стрит и бизнес-медиа на все лады критиковали его решение, уверенные в том, что компанию ждёт неминуемый крах. Но Смит, как когда-то Сократ, не советовался с толпой.

Добродетель, побуждающая к действию

Фома Аквинский, крупнейший философ и богослов Средневековья, понимал великодушие как ненасытную жажду великих дел и свершений (extensio animi ad magna). Он использует формулу Аристотеля, но придаёт ей совершенно иной смысл. Аристотель говорит, что великодушен тот, кто считает себя достойным великого; Фома же говорит, что великодушен тот, кто считает себя достойным совершить великое.

Аристотель утверждает величие человека в его независимости от мира, ибо мир постоянно грозится уничтожить человека. Фома же утверждает величие человека в завоевании мира, ибо мир, как творение Божие, хорош.

Великодушие есть жажда великого и достижение великого. Великодушие не довольствуется начинаниями, ему нужны результаты. Великодушие есть движущая добродетель по преимуществу. В нём больше энергии, чем в храбрости. Великодушный человек реализует себя в действии и через действие, отдаётся действию целиком, страстно.

Лидеры – это люди действия, но действуют они не ради действия. Их действие – продолжение личностного бытия, плод осознания собственного достоинства и величия. Лидер – не трудоголик, он не действует, чтобы чем-то заполнить пустоту своей духовной жизни. Его активность – не слепое или механическое движение.

Личное совершенство – вот главная цель великодушия. Самое амбициозное начинание бессмысленно, если оно не ставит своей высшей целью личное совершенствование тех, кто его осуществляет.

Для лидера достижение высоких организационно-материальных целей – не самоцель, а средство, необходимое для личностного роста вовлечённых в процесс людей. Вышеупомянутый Дарвин Смит решился на огромные риски, потому что понимал: его действие способствует такому духовному росту, который обгонит все сугубо материальные результаты, какими бы значительными они ни оказались. Менеджер продвигает дела; лидер взращивает людей. Смит был выдающимся менеджером, но прежде всего блестящим лидером: его больше интересовали люди, чем вещи; он знал, что личноcтное совершенствование – совершенствование его самого и совершенствование его подчинённых – важнее материального успеха.

Высшая форма человеческой надежды

Действие – плод надежды. Чем сильнее надежда, тем выше цель. Великодушие стимулирует надежду, даёт ей всепоглощающую и опьяняющую силу.

В июне 1940 года, находясь в изгнании в Англии, генерал де Голль преподал миру потрясающий урок надежды: «Я, одинокий и лишённый всего, чувствовал себя как человек, который собирается вплавь перебраться на другой берег океана»2. Несмотря ни на что, де Голль начал действовать, не сомневаясь в том, что сможет объединить французов вокруг себя и победить нацистскую Германию.

вернуться

1

Ш. де Голль, Военные мемуары. Призыв 1940–1942. Глава 3.

вернуться

2

Ш. де Голль, Военные Мемуары. Призыв 1940-1942. Глава 2.

2
{"b":"899017","o":1}