– Что будем заказывать, Евгения Максимовна? Я уже целую вечность, как мне кажется, не была в кафе. Можно, я буду звать вас просто Женей, а вы меня Ларисой?
– Знаете, нам, наверно, стоит выдерживать некоторую дистанцию, – заметила я, однако под напором Ларисы в результате согласилась, и мы сразу перешли на «ты». Общими усилиями началось изучение меню.
– Не надо было приходить сюда. Сообщила бы, что в положении, и я бы приехала к тебе домой. – Прикурив сигарету, я затянулась, выпустила в воздух облачко дыма, которое мгновенно исчезло благодаря отличной системе вентиляции в кафе.
– Знаешь, я не смертельно больная, а только беременная, – весело бросила Лариса. – Что, думаешь, для ребенка будет полезно, если я целый день просижу в четырех стенах? – Она отложила меню.
– Ну, тебе видней. – Я подозвала официантку: – Так, мне овощи с мясом, винегрет, на десерт мороженое с ромом, фруктовую нарезку и кофе со сливками.
– А мне… Мне темный шоколад с миндальным орехом. Обожаю шоколад! Еще салат «Черная каракатица», картофельную запеканку, салат с крабовым мясом, порцию корнишонов… – Лариса запнулась, посмотрела на официантку и спросила с надеждой: – А у вас нет, случайно, суши?
– Лариса, после жары, что была недавно, я бы вообще не советовала заказывать морепродукты, – сказала я Неделькиной, не дав официантке открыть рот. – Отравления морепродуктами такие неприятные, особенно в твоем положении.
– У нас никто из клиентов не возвращался и не жаловался на качество кухни, – запальчиво сказала официантка с сердитым лицом.
– Конечно, вернуться с кладбища, чтобы пожаловаться, трудновато, – заметила я.
Неделькина зашлась смехом, приковывая к себе внимание посетителей.
– Верно, мертвые не потеют, – выдавила она сквозь смех и захохотала еще сильнее, покраснев, точно помидор.
– Это все или вы еще что-то закажете? – спросила официантка, сердито поджав губы.
– Да, я закажу, ха-ха-ха, – давясь смехом и утирая катившиеся по щекам слезы, проговорила Неделькина. – Мне мороженое с шоколадной стружкой и горячий шоколад, все. – Лариса не смогла больше сдерживаться и захохотала вновь.
– Принесите воды, у женщины истерика, – крикнула я официантке. Мои слова вызвали новый приступ смеха у клиентки.
– Я сейчас рожу, – сообщила Лариса, хватаясь за живот.
– За родовспоможение у меня отдельный тариф, – сообщила я с неуверенной улыбкой. – Постарайтесь взять себя в руки.
– Ой, не могу больше, – простонала Лариса, дрожащими руками вытащила из сумочки зеркальце и платок. – Вся косметика накрылась.
– Да вроде бы ничего страшного, – подбодрила я ее. Опасений, что Неделькина подослана кем-то, уже не было, поэтому можно было немного расслабиться.
Официантка принесла нам по салату, а Неделькиной стакан минералки в дополнение.
– О чем ты хотела со мной поговорить? – спросила Лариса. Она окончательно успокоилась и с любопытством исследовала содержимое своей тарелки. – Здесь где-то должны быть кусочки щупальцев осьминога…
– Первое, что я хотела узнать, это – не угрожали ли твоему мужу до покушения? – спросила я, внимательно наблюдая за реакцией Неделькиной.
Лариса мгновенно приобрела серьезный вид, задумалась, потом неуверенно произнесла:
– Женя, я даже не знаю. Мне вроде бы никто не угрожал, мужу тоже. Ну, он мне ничего такого не говорил. – Она прищурила глаза и, понизив голос, сказала: – А знаешь, вообще-то, Степа в последнее время ходит какой-то мрачный. Я думала, из-за этого контракта с иранским шейхом. Но вдруг ему угрожали, а он мне ничего не говорил… Не знаю даже… приходит с работы мрачный, как туча. Только к нему, он: «Уйди, не лезь». За компьютером весь вечер сидит.
– Звонков тоже никаких странных не было? – уточнила я, управляясь со своим винегретом.
– Нет, – покачала головой Неделькина. – Конечно, порой бывало, что молчали и дышали в трубку, но это какие-то извращенцы.
Ни с того ни с сего телефон клиентки исполнил мелодию из «Ангелов Чарли». Взглянув на него, Лариса радостно взвизгнула:
– Ой, это Макс. Извини, я отвечу. – И уже в трубку: – Привет, Максим! Как дела? – Пауза, затем: – Что делаете? Пьете после смены в баре! Да я с радостью бы напилась и забылась. Но ты же знаешь, у меня скоро будет малыш. Мне нельзя. А я в кафе сижу. Да не одна, с красивой девушкой. Это моя подруга Женя. Хочешь, значит, с ней познакомить своего друга? Ладно, я у нее спрошу и перезвоню, а вы там сильно не напивайтесь. Пока! Не забуду. Пока! Пока! – Неделькина убрала сотовый и, хотя я не спрашивала, пояснила: – Это Максим, ну, тот, который меня спас, из вневедомственной охраны. Такой прикольный. Симпатичный, высокий. Его друг хочет с тобой познакомиться.
– Ой, как я рада, прямо и не высказать, – всплеснула я руками и добавила: – Вообще-то в данный момент я в некотором роде занята твоим делом, или предлагаешь бросить все и бежать на свидание?
– Ой, нет. Бросать не надо, – пробормотала Неделькина. – Я лучше вас потом познакомлю.
– Вы, я вижу, очень сдружились с ним. – Я отодвинула тарелку из-под винегрета и промокнула губы салфеткой.
– Да, ведь он мне жизнь спас, – подтвердила Неделькина. – Время от времени перезваниваемся, общаемся.
Официантка принесла говядину с овощами. В тарелке между кусочками жареного мяса проглядывала фасоль, кубики порезанного перца, моркови. Все это со специями. Выглядело и пахло неплохо.
– Для меня в жизни главное – это общение с людьми, новые впечатления, – развивала тему Лариса, с голодным видом косясь на мою тарелку. – А как забеременела, муж мне сразу работать запретил и скучно так стало. Я в больнице работала медсестрой в экстренной хирургии, а там не соскучишься. Шутили, прикалывались. Коллектив был дружный.
– У вас с мужем на этой почве были конфликты? – спросила я.
– По большому счету – нет, – пожала плечами Неделькина. – Однажды, правда, Степа как-то очутился в больнице и увидел, как мы с подружкой готовили к операции парня, ну, брили там ему одно место и прикалывались. Тут залетает Степа. Глаза по полтиннику, чуть в обморок не грохнулся. Я его кое-как вытащила из палаты, успокоила, пообещала никогда больше этого не делать. Он уговаривал бросить работу вообще, но я тогда не поддалась и бросила позже по своей инициативе. Пошли эти токсикозы всякие. Меня две недели земля не держала, шатало, и есть ничего не могла. А в больнице эти запахи, фу! Как вспомню, даже сейчас тошнота подступает.
Стараниями официантки перед Ларисой возникла картофельная запеканка. По тому, с каким аппетитом Неделькина на нее набросилась, можно было решить, что она не ела по меньшей мере месяц. Я старалась не отставать от клиентки, ловко орудовала вилкой, уничтожая пищу. Изнурительные тренировки чертовски способствовали прожорливости.
– Я, наверно, сильно растолстела, – спросила Неделькина с набитым ртом.
– Нет, нисколько, – заверила я. – Видела твою фотографию в газете шестимесячной давности, нисколько не поправилась.
– Ой! Правда? – Лицо Ларисы осветила улыбка. – А живот вон какой большой. У нас была золотая рыбка. Она забеременела и стала такой смешной, пузо прямо набок. Мне кажется, я такая же.
– Жабры и чешуя пока не наблюдаются, да и плавники не отросли, – усмехнулась я.
– Точно, не отросли, – хихикнула Лариса, – только ем и ем постоянно. Кстати, у тебя, вижу, с аппетитом тоже нет проблем.
– Моя работа такая. Сжигаю много калорий, – доверительно поведала я. – Если не будешь хорошо питаться, то долго не протянешь.
– Если честно, я тебе, Женя, завидую, – призналась Неделькина. – Каждый день приключения. Я же вот рожу и вообще буду безвылазно дома сидеть. Ребенка-то не бросишь.
Я собиралась ответить, что не прочь, чтобы приключений в моей жизни было поменьше, но из сумочки Неделькиной послышалась знакомая музыка. Лариса судорожно схватила сумку, разыскала сотовый и издала возглас, полный счастья:
– Это Лешка!
– Да не может быть! – буркнула я, стараясь себе представить, как муж Ларисы реагирует на звонки его жене от неизвестных мужчин.
