— Ты умеешь поднимать свою выгоду. И ты же знаешь, Ионэль, я плачу больше чем другие. Давай так… — Ирдемс на миг задумался. — Тысячу двести гинар золотом и по двадцать за каждое пятно. Только явное, черное.

Ионэль молча смотрела на него, и тогда алхимик добавил:

— Плюс зелье для Яркуса, если ему потребуется. И мазь заживления. Дам самую лучшую, на основе жира тролля.

— Хорошо, уговорил. Принесу завтра утром. Сегодня не получится. И вот еще, знакомься, — эльфийка в пол-оборота повернулась ко мне, — это магистр Райсмар Ирринд. С виду он молод, но поверь, он очень сильный маг. У него тоже есть товар. Прими по хорошей цене, — Иона подмигнула мне и сказала: — Райс, доставай свои коготки.

Я поставил мешок на столик, извлек из него сверток и положил его на прилавок, аккуратно разворачивая ткань. Алхимик взял самый крупный из когтей со стесанным кончиком, поднес к светящейся колбе и осматривал с минуту, потом заключил:

— Хорошие когти. С того же зверя, что и сердце?

Иона кивнула, обернувшись на скрипнувшую дверь.

— Возьму все за 150 гинар. Не могу больше, Ионэль. У меня зелье на них плохо сейчас идет. Одна надежда на аютанцев, но они что-то редко заходят, — пояснил он и тут же приветствовал вежливым кивком подошедшего к прилавку человека: — Здоровья вам и долгих лет, магистр Дерхлекс!

Я повернулся и обомлел: передо мной стоял Гархем Дерхлекс. Он смотрел на меня с изумлением еще поболее моего, и взгляд магистра был недобрым. Входная дверь снова открылась. Теперь мое изумление удвоилось: в зал вошла Ольвия Арэнт с телохранителями. Мигом вспомнились слова Гирхзелла. Но кто мог подумать, что все повернется так? Какого шета нас понесло сегодня к алхимику⁈ Ведь можно было отговорить Иону, можно было как-то нажать на нее! Хотя эти эмоции сейчас бессмысленны. Бывает так, что кости судьбы уже брошены, и случится то, что должно быть.

Глава 16

Каверзный вопрос

Графиня Арэнт не сразу заметила меня. Ее внимание привлекли то ли склянки с зельями на средней полке, то ли тускло светящиеся кристаллы, переложенные слоями мха. Поэтому мне выпала минута неприятного общения с магистром Дерхлексом. Очень не хотелось, чтобы он понял, какой товар я продаю. И уж если магистр распознает когти вампира на прилавке, то пусть тогда связывает черные жутковатые крючья со мной, а не госпожой Ионэль, потому что сейчас мрачное предсказание дракона нависло над эльфийкой гораздо более явно, чем то было пять минут назад.

— Меня устраивает, — с легкой небрежностью сказал я алхимику, желая, чтобы он поскорее убрал когти с прилавка. И, отвлекая Гархема Дерхлекса, подвинулся в его сторону и произнес: — Где бы еще встретились, магистр. Вы, наверное, очень гнали лошадей, раз так быстро добрались до города. Не загнали, несчастных?

— Не ваше дело, как мы их гнали. И встреча с вами, надо признать, крайне неприятна, — его взгляд все же зацепился за лоскут ткани, на котором лежал мой товар — алхимик, как назло, не спешил его убрать.

Потом Ирдемс увидел подходящую к прилавку графиню и, вовсе забыл о когтях. Он заулыбался и с поклоном в сторону госпожи Арэнт произнес:

— Сердечно рад, ваше сиятельство! Жаль, нечасто балуете нас визитами, но всякий раз, когда вы здесь, становится светлее!

Поворачиваясь к Ольвии Арэнт, я на миг уловил взгляд эльфийки: в ней не было ни капли испуга, лишь раздражение от появления дамы, о которой мы недавно говорили.

— Подожди на улице, — тихо, но требовательно сказал я Ионе. И уже повернувшись к графине, улыбнулся, приветствовал ее легким поклоном:

— Как необычно играет нами судьба. Рад видеть, ваше сиятельство!

— Райсмар Ирринд… — она тоже улыбалась, зрачки ее глаз сейчас казались огромными. — Вы меня не перестаете удивлять. И с каждым разом все больше. Как же так вышло, что вы остались в Темной Балке, вроде как помочь вашей подруге и при этом оказались в Вестейме раньше меня? Да еще, как я вижу, с ней, — она бросила короткий взгляд на Ионэль. — Наверное, вам знакома какая-то особая магия?

— Никакой магии, ваше сиятельство, только дракон и 200 гинар, — пояснил я, понимая, что она смотрит на когти, до сих пор неубранные шетовыми алхимиком.

Мышцы на лице графини дрогнули, и она спросила, указывая на прилавок:

— Это ваше, Райс?

— Это мое, — неожиданно сказала Ионэль.

— Это мое, Иона! Не надо спорить. Это исключительно моя добыча. Очень прошу, подожди меня на улице, — сказал я и при этом пожалел, что так сглупил. Самым разумным было сразу, как я увидел Гархема Дерхлекса, убрать когти с прилавка в свой мешок. Сделать вид перед алхимиком, что меня не устроила цена, и долой с глаз такой опасный товар!

— А что это за когти? Медвежьи что ли? — полюбопытствовала Ольвия, обращаясь к Ирдемсу.

— Нет, ваше сиятельство, медвежьи, как правило, чуть побольше и у них другая форма в поперечнике. Это когти оборотня, — пояснил хозяин лавки, выкладывая на столешницу три золотых монеты и четыре серебряных.

— И свежие, да? — госпожа Арэнт взяла ближний коготь, глядя на срез, где осталась запекшаяся кровь и немного шерсти. — Как я понимаю, вы, господин Райсмар Ирринд, желаете продать это. Я бы купила их. Назовите цену?

— Зачем вам, госпожа⁈ — удивился до сих пор молчавший магистр. — Подобное очень нежелательно иметь дома. С точки зрения магической науки, они могут принести беду. Правильнее оставить их алхимику.

— Я так хочу! Назовите цену, Райс, — она повернулась ко мне, и мне не понравился ее взгляд. В нем было сожаление и скрытая боль. Так смотрит женщина, которую ты чем-то очень разочаровал.

— Я могу подарить их вам, госпожа Арэнт, — отодвинув монеты, выложенные хозяином лавки, я обернул когти тканью, на которой они лежали.

— Он хотел продать их за двести гинар, — вступила в разговор Иона. — Но господин Ирдемс не имел возможности заплатить больше ста пятидесяти.

— Хорошо, я возьму за двести, — графиня зазвенела кошельком. — Вы, наверное, рисковали жизнью, Райс. Мне даже как-то неловко предлагать вам за такой труд и такие огромные риски каких-то двести гинар. Вы сам выследили оборотня и смогли убить его?

— Да. Так вышло, — ответил я, чувствуя, что слова Ольвии доставляют боль прежде всего ей самой.

— Какое вам дело, ваше сиятельство⁈ Это наша охота! Мы делаем этот мир чище и светлее. А вовсе не вы, якобы свои светлейшим присутствием! — вспыхнула Ионэль.

— Эй, крошка! Поосторожнее со словами! — телохранитель графини, тот, что стоял ближе ко мне, засопел от негодования.

Магистр Дерхлекс резко повернулся к эльфийке.

— Не нужно ее трогать! — предостерегла Ольвия, видя воинственный настрой своей свиты. — Эта женщина просто погорячилась. Возможно, я задела ее особые чувства, говоря об охоте на оборотней. У многих к этому вопросу очень нервное отношение.

— Иона, пожалуйста, подожди на улице! — еще раз настоятельно попросил я.

— Как скажешь! — фыркнула она и направилась к выходу.

— Прошу, не сердитесь на нее, ваше сиятельство, — попросил я графиню.

— Я не сержусь, но мне немного обидно, — она отсчитала двести гинар и протянула мне.

Я взял монеты, на миг задержав ее пальцы, как это делал в Темной Балке. Только сейчас это касание стало дольше.

— При чем обидно не из-за ее слов — мне все равно, что она думает. Обидно из-за вас, Райс, — сказала она, отходя от прилавка.

— Пожалуйста, поясните, — я направился за ней, протягивая сверток с когтями.

— А нужно ли? — госпожа Арэнт остановилась у стенда с черепом тролля, желтым, массивным, с огромными клыками. Вряд ли он имел какой-то алхимический смысл в лавке Ирдемса, скорее добавлял ей мрачной и таинственной атмосферности.

— Ольвия, я не хочу, чтобы мы расстались в непонимании и на такой печальной ноте. Прошу, поясните, — попросил я. Она молчала, и я добавил: — Я собирался завтра навестить вас.

— Мне кажется, Райс, мы знаем друг о друге немного больше. Только не позволяем это знание проявить в разговоре. Если собирались, то навестите. Я не откажусь поговорить с вами. Приходите к Часу Береса, — сказала она, делая вид, что с интересом рассматривает череп.