Талонэль откинула штору и дернула рычажок запора оконной рамы. Зейрон ударил кулаком, ломая перемычку рамы. Стекла со звоном полетели в комнату, мелкими кусочками кольнули грудь и руку эльфики. От удара окно распахнулось.

В тот момент, когда вампир был уже готов ворваться в комнату, комнату озарили вспышки яркого голубого света. Извилистые линии электрических разрядов сорвались с пальцев Салгора и ударили вампира. Ученик мастера Ирринда вложил в эту атаку всю свою силу.

Зейрон даже не смог вскрикнуть, дыхание застряло в груди, мышцы скрутило в узлы беспощадной боли. Край оконной рамы, который вампир сжимал пальцами, тут же рассыпался, превратившись в щепки. Когда Зейрон упал наземь под окном, его тело еще несколько секунд вспыхивало, сыпало электрическими искрами. Самого вампира нещадно корежило, так что ни руки, ни ноги не слушались его. Едва он смог встать, как бросился к распахнутой калитке. Возле клумбы вампира догнал еще один электрический удар, но он был намного слабее, чем первый. Зейрон устоял на ногах и с рычанием побежал по улице, проклиная свою любовницу и мага. Думая, что обязательно сведет с ними счеты, но не сегодня.

Талонэль стояла в потрясении у разбитого окна. Рот ее был приоткрыт, казалось, она не дышала. Вдруг жизнь немедленно вернулась в эльфийку, она подбежала к Салгору и принялась покрывать поцелуями его по‑прежнему голое тело. Потом прижалась к нему, обхватила худыми руками и заплакала.

– Все хорошо, Тали. Видишь. Мы справились. Запомни, я – мужчина, и ты должна полагаться на меня, – гладя ее волосы, сказал молодой маг. – Завтра утром соберешь вещи, и мы переселимся в город. Будем жить вместе. Если согласишься, я буду считать тебя своей женой.

* * *

Услышав голоса впереди, я снова обеспокоился о госпоже Арэнт: догадается ли она спуститься в подвал и запереть дверь за мной на засовы? Хотя путь из подземелья в ее дом преграждало две надежные двери, на одну из которых было наложено заклятие, все равно Ольвии стоило перестраховаться. С такими соседями, что жили в темных проходах и залах под крепостью Алкур, было чего опасаться. Правда теперь за безопасность особняка Арэнт отвечал великий и ужасный Малгар, вернувшийся так не вовремя и неожиданно. Черт бы его побрал! От мыслей о муже Ольвии, о том, что теперь этот оборотень владеет дорогой мне женщиной, стало холодно и что‑то сжалось в солнечном сплетении. Я знал, что так реагирует чакра‑Манипура – она отвечает за наши желания и связанные с ними эмоции нижнего уровня.

Идя дальше, по подземному ходу, первые минуты я даже не думал, кто там впереди и что меня ждет – настолько я был потрясен, расставанием с Ольвией и пониманием, что она, увы, передала себя воле графа Малгара. Оставалось надеяться, что в ближайшие дни, может быть даже завтра, госпожа Арэнт найдет возможность прийти ко мне в таверну, и тогда я смогу уговорить ее сделать решительный шаг – раз и навсегда порвать с тем, кого она не любит и побаивается.

Голоса в подземелье уже звучали рядом. Я вложил в левую руку магический щит, пока не раскрывая его. В правую, как обычно, кинетику, и подумал, что зря оставил посох в таверне. Замедлив шаг, перенес часть внимания на тонкий план и дал новую установку светляку: лететь впереди шагов на 12–15.

Голоса впереди, скорее всего, принадлежали вампирам. Я их распознавал по характерной хрипотце, холодной, как хруст снега, но при этом едва различимой. Такая особенность придавала голосам вампиров необъяснимую, но вполне ощутимую соблазнительность. Я прислушался. Хотя голоса были тихими, распознал несколько фраз: говорили о южном поселении за городской стеной, обсуждали что‑то произошедшее на берегу Весты. Наверное, они также пользовались проходом к реке, как и Ольвия.

Едва мой светляк вылетел в зал, голоса тут же стихли.

И зазвучали снова.

– Теплая кровь близко… Иди сюда, мой хороший! – услышал я, сделав еще несколько шагов.

– Что может быть вкуснее крови мага! – вторил другой голос, он был мужским.

– Вкуснее крови мага может быть только кровь Райса Ирринда, – услышал я знакомый голос из темноты под аркой.

Тут же несколько темных фигур двинулись ко мне, вышли из густой тени – их осветил висевший под сводом светляк.

Я увидел двух незнакомых мне вампиров, с ними Аманду и Лургира. После моего недавнего урока он явно еще не пришел в себя: стоял скрючившись; красные глаза его глубоко запали в глазницы.

– Не вздумайте тронуть его! – раздался голос, знакомый мне гораздо больше других.

Последней из‑под арки вышла Флэйрин. Мне показалось, что сегодня она еще прекраснее, чем в ту ночь, когда мы с ней познакомились.

– Райс, я не верю своим глазам! Волчица тебя отпустила сюда одного⁈ – протиснувшись между вампиром в сером плаще и Амандой, Флей подошла ко мне.

– Так вышло, дорогая. Я же не маленький мальчик, чтобы каждую ночь ходить за руку, – я не без удовольствия разглядывал вампиршу, которую три дня назад побаловал глотком своей драгоценной крови. Кажется, сегодня Флэйрин была еще прекраснее, чем в ту ночь. Тогда я не разглядел Флэй достаточно хорошо, потому что рядом была Ольвия, да и стычка с Лургиром забрала много моего внимания. Сегодня ее изящную фигуру облегало черное платье. Очарование голых плеч лишь подчеркивали тонкие бретельки; крупный кроваво‑красный камень украшал застежку воротничка‑ошейника – не девушка, а роковая мечта! Глаза Флэй, голубые с едва покрасневшими белками, казались невинными, если бы не опасная рубиновая искра, таившаяся в ее зрачках. Я знал: эта искорка может превратиться в жуткое пламя.

– Эй, проходи своей дорогой! Мы не трогаем тебя – ты не трогай нас, – хрипло произнес Лургир.

– Не трогаем лишь по просьбе нашей принцессы, – донесся из густой темноты за аркой женский голос, он был похож на скрип.

– Чего уставился, Райс? Влюбился, в мою подругу? – хохотнула Аманда. – Осторожнее с ней! Знаешь, сколько душ она погубила? Посмотри лучше на меня.

– Аманда, помолчи, – с недовольством негромко отозвалась Флэйрин.

– Но я тоже хочу. Не только все тебе. Райс, может и меня угостишь кровью? Флэй ты уже баловал – меня нет, – не унималась Аманда. – Не бойся – я не кусаюсь.

Из темноты раздался смех, шелестящий, похожий на звук морозного ветра.

– Раз ты без нее сегодня, может составишь мне компанию на охоте? – не слушая подруг, спросила Флэйрин.

Я ответил не сразу. Сначала хотел отказаться, но подумал, что мне следует отвлечься от мыслей об Ольвии и ее муже. Возможно, ночная прогулка со свежими впечатлениями – это то, что пойдет мне на пользу, как и знакомство с Флэйрин, к которой меня очень влекло.

– Могу составить. Только если охота будет по моим правилам, – сказал я.

– Хорошо, Райсмар Ирринд, я принимаю твои правила, – Флэй сделала еще шаг и взяла мою руку своей прохладной ладошкой.

– Флэй, он тебе не сказал какие правила! – возмутилась Аманда. – Где же твоя голова⁈ Ты очень рискуешь! Маги коварны! – брюнетка сделала страшненькое лицо, обнажая клыки, в зрачки ее превратились горящие угольки.

– Ты собиралась идти с нами за стену, – напомнил Флэйрин вампир в сером плаще. – Или собираешься тянуть этого мага за собой?

– Сегодня, Вэлтис, без меня. Вас и так слишком много для тихой вылазки, – ответила Флейрин, слегка сжав мои пальцы, и спросила, обращаясь, ко мне: – Идем? У тебя же есть ключ от двери к реке?

– Идем, – согласился я.

Мы пошли по уже известному мне ходу. За спиной я слышал недовольный ропот вампиров.

– Почему они тебя называют принцессой? – спросил я, искоса поглядывая на вампиршу – ее серебряные волосы и красивое лицо освещал летевший впереди светляк.

– Так меня называют немногие. Лургир, Вэлтис, старуха Карлен, еще кое‑кто, – отозвалась она. – Однажды мы нашли сундук со всяким хламом в дальних подземных залах. Там была диадема из черной бронзы. Я надела ее ради веселья и Карлен сказала, что в ней я – принцесса. Так и прилипло.