— А что, такая… телепортация возможна? Межзвёздные перелёты? Порталы?

— Не вполне понимаю, о чём ты говоришь. Да, перемещение между планетами возможны. Я это сделать не могу, если ты об этом.

— Ты же, вроде бы, самый главный на планете — и не можешь? Что, тут все заперты, получается?

Халиб нахмурился, отвёл взгляд, развёл руками.

— Ну, не научился на такое расстояние. Координаты очень сложно прочитывать. Никогда надобности не было, я Скрадо покидал всего пару раз в жизни, и то, с родителями.

— Ясно. Прошу прощение. Где они, кстати?

Тут он ещё больше погрустнел.

— Это-то и будет твоя основная долговременная задача. Найти, где они. Пропали уже почти столетие назад. Должны быть какие-то Алгоритмы поиска, артефакты связи, что-то такое. У нас не хватает рук, поэтому, конечно, твоя помощь будет очень кстати. Но работать будешь, как это называется, под прикрытием. И, конечно, не прямо сейчас. Тебе нужно многому… многому научиться, у Сеяных для того, чтобы уметь полноценно заниматься всеми видами работы, держать одновременно десяток Алгоритмов, уходят десятилетия. По сути, до тридцати лет — это детский возраст. Мы взрослеем куда медленнее.

— Ну, немногим отличается от того, что было в моей среде, — усмехнулся я. — Наше поколение часто обзывали «взрослыми детьми». Но про обучение я сразу скажу, что бессмысленная зубрёжка и всякие лабораторки никогда не дадут того, что даст нормальная, так сказать, производственная практика.

Подумал и снова прикусил язык. Ну куда я лезу? Почему обязательно нужно переться куда-то работать?

— Соглашусь, — кивнул Халиб и, вкусно причмокнув, отхлебнул чаю. — Вообще, нам инициативность только на руку. Кстати, если не секрет, чем… в прошлой жизни занимался? Кто, получается?..

— Системная аналитика, — признался я. — Старший аналитик в ИТ-компании, в одном из продуктов, ну, занимался постановкой задач, переводил с языка клиента на язык разработчика, вот это вот всё.

На миг в глазах Халиба отразилась смесь недоумения и растерянности, но после он кивнул.

— Слышал о таких профессиях. Переводчик, управленец. И немного инженер. Что-то среднее. Да. О таких, как ты, данные, сам понимаешь, скудные, скорее, из разряда легенд. Даже не уверен, что мои родители знали — они, хоть и одни из шестидесяти, но всегда были отщепенцами. На периферии активной жизни. Я от Энтона узнал больше на тему Спящих Первых, чем от них! А опыт руководящей работы… имеется?

— Есть, конечно. Ну, я же писал технические задания для разработчиков. И стажёрами руководил.

— А образование?

— Сначала колледж местный, с отличием, а потом по сокращёнке Санкт-Петербургский Технологический Университет.

— Слышал о таком учреждении! Один мой хороший друг с Гмон-Яна, тоже второго поколения, занимался там в конце двадцать первого века разработкой ковчегов-сферолётов. И как закончили, успешно?

Кивнул, умолчав, что закончил только бакалавриат. На миг даже захотелось задать встречный вопрос, узнать, что стало в итоге с родным альма-матер. Но я не стал, поёжился — последние вопросы неприятно напомнили собеседование у какого-то безумного ИП-шника.

— Берём, — расплылся в улыбке Халиб, развеяв мои сомнения. — А стажироваться будешь у Тизири, дочки моей. Всё равно она о тебе уже знает. Отправлю тебя… в Теньгород, Тимьяния. Там была война, сейчас страна под оккупацией, много нерешённых проблем. И да, я понимаю, что, возможно, тебе стоило бы дать задачу во Дворце, и попроще. Например, поддержку защитных Алгоритмов, и что-то ещё, но, мне кажется, можно обойтись и без этих формальных проверок на вшивость.

Отчасти я обрадовался — это, с одной стороны, подтвердило мою профпригодность, с другой — что я состою здесь на особом положении. Также я вспомнил, что этот город упоминал Энтон, когда говорил о сломанной лютне Рюрика. Но следом стало немного не по себе. Как-то слишком кстати пришлось это замечание. Уж не читает ли он мои мысли? И следом была ещё одна мысль — я вспомнил про Энтона и Рюрика, и понял, что мне хотелось бы, чтобы они были под боком.

— Слушай, а ты можешь сообщить ребятам, которые меня разбудили, что я у тебя? Чтобы они сюда выдвигались. А потом ко мне.

Халиб неожиданно рассмеялся — громко, заливисто.

— Сюда? Ха, это надо быть очень негостеприимным хозяином, чтобы позвать в такую даль. Мы примерно в четырёх тысячах километров по прямой. А они от Теньгорода были всего в пятистах километрах к северу.

— Не силён в местной географии.

— Кстати, хватит сидеть, пойдём на улицу, проветримся? — неожиданно предложил Халиб, резко встал, подхватил кружку, и вышел, откинув неприметный полог шатра.

Я последовал за ним — и тут же прищурился. Тёплый сухой ветер ударил в лицо. Солнце здесь висело прямо в зените и оказалось куда более ярким, чем в месте моего пробуждения. Когда зрение пришло в норму, я увидел, что наш шатёр стоял почти у самого края известнякового обрыва, за которым простиралась бескрайняя пустыня с редкими скалами-останцами и далёкими горами у горизонта. Обернулся — за шатром пестрела зелень, террасами поднимавшимися наверх. Где-то слышался плеск водопада, а тремя или четырьмя ярусами выше виднелась цитадель — арчатые жёлтые стены с зубчиками и несколькими башнями. Всё это напоминало не то Египет, не то Среднюю Азию и выглядело весьма цивилизованно, со вкусом.

Отпил чаю — пить чай на ветру из кружки на свежем воздухе, как оказалось — одно удовольствие. Ещё я заметил, как в листве в сотне метров от меня копошится чей-то силуэт. Тонкая женская фигура, зелёная кожа, вьющиеся тёмные волосы и — тут я вздрогнул — четыре руки.

— Рабыни? — предположил я.

Халиб обернулся.

— Ну, зачем так уж. Прислуга. Живут в комфортных условиях, получают еду, отдых. У нас небольшой оазис, всего сорок сеяных и два десятка слуг и наёмных рабочих.

— Боятся? — усмехнулся я. — Или просто уйти не могут?

— Зачем. Любят. Просто слегка, скажем так, искусственно мотивированы. Тех, кто плохо мотивируется, или плохо справляемся — отправляем домой. Уйти сами… Да, это сложно, мы в оазисе, тут на сотни километров во все стороны — пустыня, а за ней ещё на столько же — горные хребты с кучей воюющих кланов гмонни. Весьма неприступный край.

— Не проще ли големов? Или роботов?

Халиб усмехнулся.

— Не проще. А я смотрю, у тебя весьма интересный взгляд на организацию внутридворцового хозяйства, так?

— Причём тут взгляды? Я лишь накидываю идеи, это профессиональное. — Я выдержал небольшую паузу и всё же спросил. — Ты кто по национальности, если не секрет?

Мой будущий начальник, похоже, несколько удивился вопросу, возможно, даже посчитал его наглым. Прошёлся, погладил бороду. допил чай, выпустив кружку из рук, та растворилась в воздухе и тут же появилась снова — с новой порцией напитка.

— По отцу — туарег, по матери — алжирский турок. Кровь среди Сеяных редкая, поэтому придётся стараться, всячески улучшать генофонд. В общем, прошу прощения, но меня ждут дела. Я буду рад в следующий раз предоставить тебе кров в моём Дворце, но пока, думаю, повременим, повременим. Пора начать твою, скажем, стажировку.

Тут он отошёл от меня на пару шагов, примерился, поводил пальцами…

— Хм, я вижу, на тебе халат древних правителей империи Гамунц? Изысканно, конечно, но у тебя, как я понимаю, проблемы с одеждой и наличностью, поэтому — позволишь?

— Окей, — кивнул я, посмотрел на свое облачение и вздрогнул.

На короткий миг я стал голым, но тут же костюм Адама заменил вполне современную куртку, джемпер цвета хаки, брюки, напоминающие по ощущениям джинсы. На ногах вместо тапок возникли остроконечные туфли из ребристой кожи незнакомого зверя, а на голове… Я снял и покрутил в руках.

— Треуголка? Серьезно?

— Такова современная мода, мне тоже противны все эти молодежные веяния. Вот старый добрый тюрбан… Ладно. Еще понадобится набор для командировки.

Рядом вырос из земли увесистый чемодан — все из той же непонятной кожи.