Я посмотрел на Мясникова. Павел выглядел так, будто только что проглотил свой змеиный язык и теперь мучался от нестерпимой изжоги.

Так-то, Мясников. Что бы ты ни сделал, я смогу вдвое больше.

Однако сил на этот трюк я потратил немало. Отражение моментально истощило меня чуть ли не до предела. Я достиг второго уровня, тут уже не поспоришь. Но впереди уйма работы. Я лишь стоял на пороге той лестницы, что приведёт меня к былой власти над магами.

Вторую половину дня наши занятия проходили с боевым потоком. И это меня несказанно порадовало. Студенты Побединского были до ужаса простые. Свои в доску. Эти ребята напоминали мне новобранцев моего ордена. Такие же наивные, но при этом переполненные боевым духом, которым трудно было не заразиться.

День был на удивление жарким, несмотря на то, что дело подходило к середине осени. Солнце палило, как задница пойманного орденом огненного мага.

Роман Викторович Побединский внимательно наблюдал за тем, как мы носимся вокруг тренировочной площадки. Он гонял нас до седьмого пота, а ближе к концу занятия заявил:

— Боевой поток! Всем приступить к тренировочным поединкам. Всем, кроме Мясникова и Белова. Вас двоих я прошу подойти для важного разговора.

Мы с Павлом переглянулись. Мясников не догадывался, о чём пойдёт речь. Но я прекрасно знал, что собирался нам сообщить Побединский.

Разумеется, речь пошла о предстоящей олимпиаде. Я ожидал, что Мясников будет злиться из-за того, что его силком собираются затащить на это мероприятие. Но реакция Павла оказалась непредсказуемой.

Он улыбнулся, оскалив зубы.

— Конечно же, я буду участвовать, Роман Викторович, — произнёс он. — Можете не сомневаться, кубок на этот раз будет нашим. Я лично возьму его. Даю своё слово.

Это определённо был перебор. Павел дал слово. Для аристократа это большое дело. Данное слово уважающий себя дворянин обязательно выполнит, или же навлечёт на себя позор.

Но с какой стати такая уверенность? Он каким-то образом прознал о предстоящем отчислении? Нет… Вряд ли. Если бы связи его семьи могли повлиять на государственную армию, я бы уже был отчислен.

Тут что-то нечисто.

— Молодец, Павел, — кивнул Роман Викторович. — Такого же настроя я ожидаю от вас и на олимпиаде.

Побединский отошёл, чтобы разнять студентов боевого потока. Те вместо тренировочных поединков устроили настоящее побоище.

Мясников подошёл ко мне и прошептал:

— Я тебя уничтожу, Белов.

— Чего-чего? — рассмеялся я. — Ты сегодня зелья пафоса перепил, что ли, Пашка? Из тебя он так и прёт.

— Я вижу, что ты хочешь переплюнуть меня. Но у тебя этого не выйдет, Владимир.

— Это ещё, интересно, почему? — сложив руки на груди, спросил я.

Мясников посмотрел мне прямо в глаза. Его красные радужки блестели от пульсирующей магической крови.

— А как ты думаешь, Владимир, сможешь победить на олимпиаде, если мой отец — один из главных судей? — злобно усмехнулся Павел. — Да я тебя прикончу и оберну это всё, как несчастный случай!

Глава 21

Павел перестал скрывать свои намерения, перестал играть и притворяться. Это уже далеко не развлечение для избалованного дворянского сыночка. Только что Павел Мясников прямым текстом сказал, что собирается убить меня.

Он угрожал мне. Наивный дурак! Даже полуразумные зомби из моего прошлого действовали куда умнее, выслеживая живых людей, чтобы ими полакомиться.

Павел надеялся, что я это проглочу. А хрен ему! Не на того нарвался!

— Ты меня разочаровываешь, Павел, — усмехнулся я. — Твой отец — один из судей? Серьёзно? Ты даже в соревнованиях без его помощи участвовать не можешь?

— Смейся сколько влезет, Белов, — Павел продолжал буравить меня кровожадным взглядом. — За все унижения, что я от тебя потерпел, тебя ждёт лишь одно наказание. И это смерть.

Кардинально, однако! Павел встретил мага, который не собирался ему подчиняться, а значит, его надо убить, по его логике. Как он не понимает, что с сильными мира сего надо дружить? Тогда у него самого будет шанс на выживание. Но нет…

Мясников буквально источал опасность. Его аура пахла кровью, а на языке оставался терпкий привкус железа. Однако даже с учётом этих фактов, я не мог его бояться. Парень явно обладал большой магической силой, но продолжал прятаться за спину отца. Это жалко! Да так себя даже самые жалкие гоблины не ведут.

Убить, значит, меня собрался? Прямо на олимпиаде? Ну и болван же ты, Пашка! Даже не подозреваешь, что моя смерть гарантированно отправит тебя на фронт.

— Чего замолчал, Белов? Штаны намочил? — ухмыльнулся он.

Я подошёл вплотную к Мясникову и взял того за грудки. Павел вздрогнул. Он не ожидал, что я проявляю агрессию на глазах у профессора и других студентов.

— Слушай меня внимательно, Мясников, — злобно прошептал я. — Твоим играм уже очень скоро настанет конец. Хочешь растоптать меня на олимпиаде? Что ж, в таком случае очень тебе советую достать все заготовленные козыри. Иначе у тебя даже шанса не будет это сделать. Твои угрозы закончатся тем, что ты сам намочишь штаны, Павел. И намочишь их своей магической кровью.

— Не убедительно, — хмыкнул он, но я почувствовал в голосе отголоски страха.

В ответ я лишь усмехнулся, дальнейшие слова уже не имели смысла. Я не привык повторять дважды. Если Павел не понял, это его проблемы.

Это был прекрасный шанс напугать врага, и я активировал отражение. Через мгновение магические потоки начали покидать источник Мясникова. Мне пока не хватит сил, чтобы полностью его опустошить. Но для того чтобы напугать — достаточно.

— Отпусти меня! — потребовал Мясников и попытался убрать мою руку.

В его глазах промелькнул испуг… Нет, это был настоящий животный страх. Предо мной!

Но мои пальцы держали ткань его спортивной формы мёртвой хваткой. Магия продолжала выливаться.

— Белов! Мясников! — крикнул профессор Побединский. — Это что такое? Я ценю ваше рвение, но тренировочные бои без моей команды не начинать!

— Ладно, Роман Викторович, — сказал я и отпустил Мясникова. — Жду вашей команды.

Стоило убрать руки, как потоки энергии прекратили покидать источник Мясникова. За несколько секунд я смог избавить парня примерно от тридцати процентов маны.

— Белов, ты что несёшь? — шикнул Павел.

— Что такое? Боишься оплошать на глазах у всех? — ухмыльнулся я.

— Дуэль с таким отребьем, как ты — это осквернение моей чести, — заявил он. — Я ни за что не стану драться с тобой один на один.

— Самое оригинальное оправдание трусости, которое я когда-либо слышал, — пожал плечами я. — Ну так что, Роман Викторович? Нам начинать тренировочный бой?

— Нет, Белов, поберегите силы. Занятие уже подошло к концу. Сразитесь в следующий раз. Под моим контролем, — строго произнёс профессор.

Ну-ну. Если бы Ковтунов захотел устроить с кем-то внеурочный тренировочный бой, Побединский тут же бы согласился. Дело не в окончании занятия, а в нас с Мясниковым. Два претендента. Один останется самым многообещающим учеником Академии, а второй станет главной надеждой фронта. И я сделаю всё, чтобы остаться здесь.

На фронте проходили другую подготовку, что была мне совершенно не интересна. Там изучали банальные боевые заклинания для борьбы с шаманами по своему профилю. Студентов академии же готовили к большему.

— Всё, расходимся! — крикнул Побединский боевому потоку. — На сегодня достаточно. Задание на сегодня: плотно поужинать и сто отжиманий перед сном!

— Да-а-а-а-а! — заорал Ковтунов, а затем к нему присоединился и весь боевой поток.

Стоило мне на пару секунд отвлечься, и Мясников исчез. Будто сквозь землю провалился. Похоже, я не только смог его напугать, но и вывел из себя. Довёл до белого каления. Гордость ему, видите ли, не позволяет со мной драться.

Эх, Паша-Паша. Знал бы ты, почему на самом деле, я до сих пор не вызвал тебя на дуэль… Я ж прикончу тебя, Паша, при любом раскладе, если не возьму свои инстинкты в руки.