Я видела, что мужчина колеблется и не хочет отвечать, потому просто молвила:

– Наше знакомство не задалось с самого начала. Если я вас чем-то обидела, прошу меня простить. Слишком много на меня в последнее время навалилось, едва стою, – криво усмехнулась я, и, сняв шубу, подошла к трёхногой табуретке. Села, прижавшись спиной к тёплой стене.

Что-то в глазах собеседника поменялось, лорд-маг будто чуть оттаял, он ещё пару мгновений смотрел на меня сверху вниз, после чего, расстегнув пуговицы на подбитом мехом плаще, сбросил его, перекинул через сгиб локтя и, подтянув к себе такой же, как у меня, стул, сел напротив.

– Меня приставили к вам одного. Дюжина гвардейцев – наняты мной. Естественно, оружие, питание и оплата их труда – на мне.

– Хмм, – я нахмурилась, что-то не сходилось. – Сегодня после обеда вы так уверенно мне сказали, что нападений не будет… А теперь утверждаете, что наняли охрану.

– Я просто не хотел вас пугать. Юные барышни в основном весьма впечатлительны, а истерика в пути мне не нужна. Но вы оказались на удивление рассудительны… И да, на вас станут покушаться, – понизив голос, ответил мужчина. – Все, кто был на площади во время казни вашей матери, прекрасно слышали, что именно она попросила перед смертью. А когда людей не прельщало золото? Драгоценные камни?

Он драматически помолчал и добавил:

– Артефакты…

– Но вы были так уверены: могучий маг-разрушитель, то да сё, – я старалась не ёрничать, но выходило плохо.

– Мои силы тоже не безграничны, у них есть определённый предел. И помощь, нанятых мной воинов, когда мой магоисточник иссякнет, будет весьма кстати.

– Я мало что понимаю во всех этих сверхъестественных делах, но спасибо за ответ. Теперь по деньгам. Вот этого, – я вынула из кармана своего дорожного платья оба кошеля, и протянула Лиаму, – на что хватит?

Брови мужчины подскочили вверх:

– Вы вообще не приспособлены к жизни вне дворца, – и он не спрашивал, утверждал. – Вас слишком уж баловали, – но тем не менее требовательно протянул ко мне руку, я молча вложила в его узкую, но сильную ладонь оба мешочка.

Лиам быстро просмотрел содержимое, даже не став высыпать монеты, чтобы пересчитать.

– Этого хватит на половину пути, может, больше, если будете экономить, например, ночевать на сеновале или в карете.

– Хм-м, – мне не понравился его ответ, тех камушков, что я срезала с нарядов Николетты, явно было на большую сумму. – А как долго нам ехать? – вопрос, который я должна была выяснить ещё до начала путешествия.

– Приблизительно месяц. А если разыграется непогода, то и того дольше.

Моя челюсть отвисла, проломив пол. Я уставилась на собеседника, не зная, что сказать.

– Вы не в курсе, что земли Йорков находятся на другом конце королевства? Леди Одри, вы ведь там родились и выросли. В столицу ваша матушка вместе с вами прибыла всего пару-тройку лет назад, – удивился моему шокированному молчанию Лиам.

– Я упала с лестницы и сильно ушиблась, голова долгое время болела, и своего детства я, увы, теперь не помню, – классическая ложь любой попаданки в другой мир. А что я ещё должна была сказать? Мужчина никак не отреагировал на моё признание, он смотрел, словно мимо меня, пребывая мыслями где-то не здесь.

– Там такая глушь… Тоска, – выразил он свои мысли и впервые в его голосе прозвучали искренние, совсем нерадостные эмоции. – А ещё опасные соседи под боком. Они не любят людей.

– И я не всех людей люблю, – буркнула, нервно сцепила пальцы рук в замок и, выгнув, смачно хрустнула. Стало чуточку легче. – Возьмите эти деньги, распорядитесь на своё усмотрение. У меня есть драгоценности, коли возникнет такая необходимость, что-то продадим, чтобы обеспечить нас всех едой.

– В ваших деньгах нет никакой надобности. За траты в пути буду отвечать я сам. Как и за вашу безопасность и удобство. На этом вопрос закроем, хорошо?

Я даже и не подумала спорить! Хочет – всегда пожалуйста, а у меня каждая, не то что серебрушка, медяшка на счету.

***

Интерлюдия

В большом помещении без окон и мебели, с одной лишь дверью, было настолько темно, что сам воздух казался осязаемым. Тянуло сыростью, по каменному полу стелился холод, пахло одиночеством и отчаянием. Сиротливая фигура замерла в центре залы. То была женщина и смотрела она в напольное зеркало, что стояло напротив, кончики её пальцев дрожали, она отчаянно стремилась сбежать отсюда, но не могла, ибо давным-давно отдала часть своей души существу, обитающему там, за антрацитовой гладью древнего артефакта. Одно утешало, приходить сюда она могла лишь раз в год.

– Хозяин… – разомкнула непослушные губы, но договорить ей не дали, идеальная гладь зеркала пошла мелкой рябью и комнату наполнил чуть насмешливый приятный голос:

– Ты убила её?

– Да. Только гадина померла не от яда и не от петли на шее, её грудь пронзила предательская стрела, едва не задев сердце! Я ещё разберусь, кто всё это сделал, кто пошёл против моей воли!

– Ты принесла её сердце?

– Д-да, – голос женщины дрогнул. Королева сделала шаг вперёд, затем ещё, – вот оно, господин.

Опустившись на пол, Аманида уложила шкатулку на колени и распахнула крышку. На бархате лежало сердце герцогини Йорк.

Некая сущность, заточённая в артефакт, смолкла.

– Ты издеваешься? – прошипело оно несколько мгновений спустя. Амниду пошатнуло от дохнувшего ей в лицо смрада бездны, в горле застрял отвратительный горький комок, а всё нутро скукожилось от ужаса.

Тут же вспомнился разговор, произошедший двадцать лет назад, когда она ошиблась с жертвой второй раз.

– Это не оно! – рявкнуло существо, беснуясь за тонкой гранью. – Ты получила то, о чём всегда мечтала, вышла замуж за красавца короля, родила ему сына, у тебя есть всё: власть, деньги, драгоценности, прекрасные наряды. Я выполнил свою часть сделки, а ты ошиблась снова!

– Но Карл так и не полюбил меня! – против воли сорвалось с дрожащих уст обиженной королевы.

– Ты мне нравишься, Аманида, – хохотнуло нечто. – Снова-заново! Помнится, ты не просила любви, а сейчас говоришь о ней. Я дал тебе ровно то, что ты хотела. Иногда нужно постараться, чтобы заслужить любовь, особенно если она королевская…

– Это не оно! – рявкнуло чудовище, возвращая мысли Её Величества в настоящее. Зеркальная гладь пошла рябью, и за тонкой стеклянной поверхностью проявились острые клыки и жуткие светло-голубые глаза, глядящие прямо в душу. Аманида шарахнулась в сторону, невольно обронив шкатулку. Сердце бедняжки Николетты с неприятным чавканьем и склизким шорохом прокатилось по пыльному полу вперёд, в итоге ударившись об подставку могущественного артефакта.

– Это сердце обыкновенное. В нём нет силы света, в нём нет магии!

– Но твой осколок показал на Николетту! Я точно это знаю, – ахнула королева, прижимая ледяные ладони к бледным щекам. – Николетта Йорк, вот кто был целью. Её дочь Одри я тоже проверила – пустышка, в этой девице нет ни капли волшебства.

Глаза и пасть медленно растворились в чёрных водах и снова остался один голос.

– Была ли Николетта беременна?

– Я не знаю точного ответа на ваш вопрос, хозяин, – прошептала женщина, стараясь взять себя в руки.

– Осколок не мог ошибиться. Вероятно, она носила дитя во чреве. И в нём была сила. И не обязательно отцом ребёнка был твой покойный муж. Ты ошиблась в третий раз, Аманида. У тебя более нет шанса на промах. Мне нужно ещё одно сердце светлого мага… всего лишь одно… Достань мне его!

Месяц пути по заснеженной дороге в неизвестность без возможности нормально поспать, помыться, отдохнуть. Это испытание не для слабых духом людей. И транспорт, лишённый какого-либо комфорта, не добавлял настроения: карета, у которой рессоры и не рессоры вовсе, а какие-то ремни, особо не помогавшие смягчить движение, радовало, что хоть щелей в моей коробке немного, и меня не задувает со всех сторон. Первое время я очень много размышляла и о жизни, что осталась в другом мире, и о том, что происходит сейчас, но через неделю вот такого путешествия, даже мысли куда-то испарились, в голове стало пусто. И вдруг моим лучшим другом стал сосед Одиночество.