— Номеров лишних нет, поэтому кто-то должен жить вместе с мальчиками! Может, есть сестры, подруги?!

— Все мы братья и сестры, — уверенно согласился Вова, готовый стать тем самым счастливчиком, которого могут подселить к девушкам.

Но женская половина единогласным воплем отмела такое предложение, демонстративно разбившись на пары.

— Нет, нет! Никаких возражений! Либо кто-то из девочек будет жить с ребятами, я надеюсь, они настоящие джентльмены и не обидят прекрасную принцессу, — строго и категорично выдвигала свои условия администратор, окинув наши улыбающиеся лица, — либо одного из мальчиков мы подселим к девочкам!

При этом снова раздался дружный гомон недовольства женской половины отдыхающих.

— Давайте прекратим эти бесполезные споры, я готова жить с мальчиками! — откуда-то с дальних рядов раздался мелодичный голос.

— Ну, вот и замечательно, — обрадовалась администратор, довольная столь быстрым разрешением возникшего конфликта. — Иди сюда, дорогая, — позвала она вызвавшуюся.

К нам подошла скромно одетая девушка в больших увеличительных очках и с кучерявой копной волос. Умостив свой чемодан между нами, она протянула руку за ключом.

Пропустив всех девушек вперед, мы в сопровождении все того же администратора были препровождены в номер. Отперев дверь и впустив нас внутрь, администраторша строго-настрого предупредила нас о страшной каре в случае, если за время отдыха на нашу «банду» поступит хоть одна жалоба от девочек.

— Ведите себя достойно! — серьезно прищурив глаза, бросила «блюстительница порядка», закрывая за собой дверь.

Оставшись наедине, Вова первым затеял разговор с нашей неприкасаемой сожительницей.

— Привет! А как тебя зовут? Меня — Вова!

— Лолита, — открывая свой чемодан, недовольно бросила девушка.

— Очень приятно, Лола! А с какого ты факультета?

— Я — Лолита! — чуть не по слогам повторила она и с какой-то гордостью в голосе произнесла: — С филфака! А вы?

Удивившись ее замечанию, Вова немного сконфузился, но тоже гордо ответил:

— А мы с худграфа! Это вот Паша, а это Виталик, — добавил он, представляя нас.

Разложив вещи, мы направились в смежный номер — знакомиться с его обитательницами. На наш стук дверь едва приоткрылась, явив голову с растрепанными белокурыми волосами и миловидным личиком.

— Чего вам? — устремив голубые глаза на нас, поинтересовалась девушка.

— Хотели вот познакомиться, — ответил Владимир, возглавлявший наше «посольство». — Я — Вова, а это Виталик и Паша!

— А я Оля. А там, в комнате, Юля.

— А можно посмотреть на личико «Гюльчатай»?! — улыбаясь, попросил Вова.

— Нет, она переодевается, потом приходите!

— Мы сами придем, — донесся из недр комнаты голос невидимой Юлии.

— Все, идите! Мы потом сами придем, — скомандовала Ольга, согласившись с подругой, и скрылась за дверью.

Спустя минут десять в нашу дверь постучали. Едва переступив порог комнаты, Оля громко заявила:

— Вот, это Юля! Хотели увидеть? Любуйтесь!

Смущенно улыбаясь, Юля сделала шаг вперед.

— Очень приятно, — хором, почти в унисон ответили мы.

Вова нас вновь представил, добавив:

— А это — наша соседка Лолита!

— А мы знакомы, — лениво бросила Ольга, осматривая комнату. — Пересекались на курсе.

— А вы тоже с филфака? — поинтересовался Паша.

— Не, мы с журфака, — сказала Юля.

— А у вас тут хорошо, просторно, — протянула Ольга с едва уловимыми нотками зависти в голосе. — Хотя… — подумав секунду, продолжила: — Я вам не завидую!

Мы в недоумении переглянулись и, ожидая продолжения, в упор смотрели на говорящую.

— Вы же теперь без стука к себе в комнату даже зайти не сможете и постоянно должны следить за своей речью и поведением, ведь рядом — девушка! — покосившись на угрюмую Лолиту, пояснила она.

Мы покорно кивнули, согласившись с ее заключением и осознав всю трагичность обстоятельств.

— Познакомились, теперь пора и на море сходить! — весело протараторила Оля, задорно улыбаясь, и, удостоверившись, что мы не против, кометой метнулась к входной двери, увлекая за собой подругу. А мы, обуваясь на ходу, устремились следом, оставляя нашу сожительницу наедине с собой.

Так прошло наше знакомство, после которого мы все сдружились, найдя друг в друге нечто родственное, близкое, и, пообвыкнув, стали жить одной большой семьей, двери в комнаты не закрывали, готовили друг другу чай, ходили вместе на пляж и на прогулки, но норм приличий при этом не нарушали, вели себя как истинные джентльмены — в строжайшем соответствии с приказом администратора, зорко бдящей за нашим поведением.

Совершенно незаметно, так ненавязчиво в нашем коллективчике закрутились курортные романы. Вова объединился с Ольгой, Паша — с Юлей, а я… нет, не с Лолитой, а со Светой, подругой девочек, тоже с журфака. Держа друг друга за руки, мы вечерами совершали пешие прогулки, любовались закатами и посещали местное увеселительное заведение — кафе. А наша Лолита усердно читала книжки и писала стихи, совершенно нами не интересуясь, держалась особняком, и всеми фибрами своей души изливала в нашу сторону высокомерие и умудренный философией нрав. Мы, понятное дело, к ней тоже не лезли, нам и так было хорошо!

Как-то раз, залюбовавшись морским закатом, а потом и звездным небом, наша маленькая компания, совершив променад, возвращалась обратно позже обычного. Удивившись тому, что вход в здание пансионата закрыт, мы тихонько стали стучать в дверь. Не дождавшись ответа, мы скумекали вполне себе незамысловатый план: подкрались к окну нашего номера в надежде на то, что наша соседка спит не с берушами в ушах, проснется и откроет нам балконную дверь, благо мы жили на первом этаже. И стали тихонечко царапать оконное стекло, чтобы ненароком не напугать спящего человека. Спустя какое-то время в комнате зажегся свет и перед нами появилась растрепанная фигурка Лолиты в белом балахоне ночной сорочки.

— Нагулялись, полуночники! — сонно буркнула «домоседка», впуская нас внутрь.

— Спасибо тебе огромное, что ты у нас есть, — целуя ручку, добродушно поблагодарил ее Вова.

Девочки тоже дружно сказали спасибо, быстренько скользнув в свою комнату.

Разбредясь по своим кроватям, мы уснули счастливым сном.

Но рано утром меня разбудил взволнованный женский шепот:

— Паша, вставай!

Открыв глаза, я увидел Юлю, тормошившую спящего Павла.

— Чего стряслось?! — сонно пробурчал он в ответ.

— Оле плохо! Вставай же!

— Что с ней?! — потирая глаза, уточнил он.

Я тоже уже проснулся и, привстав на локтях, вопросительно уставился на раннюю гостью.

— Оля икает, — взволнованно протараторила Юля.

— Нашла проблему! И что с того? — удивился Паша.

— Всю ночь уже икает и не перестает!

— Ну, испугай ее, — попытался съюморить Паша, еще не до конца проснувшись.

— Ага, сейчас прям и пойду пугать! Ночью! Чтобы всех перебудить ее испуганным воплем, — не восприняв шутку, возмутилась девушка.

— Ну, да, и так все уже проснулись, можно, иди пугай, — разрешил Павел.

— Да уж испугаем, — съёрничала Юля. — Только позже, если не найдем другого способа.

— Чего вы тут бормочите? — хрипловато пробубнил Вова со своей кровати.

— Оля твоя икает, — разъяснила персонально ему Юля.

— И что с того? — удивился Вова.

— Блин, сговорились, что ли?! — в сердцах бросила наша подруга. — Всю ночь она икает, всю ночь, — почти по слогам прошипела она громким шепотом.

— Надо воздух задержать в легких, — предложил я вариант решения проблемы.

— Надо горчицу на язык положить! — вдруг громко сказала до того мирно посапывающая Лолита…

— Отлично! Все проснулись! Давайте тогда предлагайте, как помочь Оле, а то мы уже не знаем, что делать, — уже в полный голос произнесла свою изначальную просьбу Юлия.

Заглянув в комнату, мы увидели Олю, лежащую под одеялом и свернувшуюся клубком. Ее фигура изредка вздрагивала от сдерживаемой икоты. Завидев нас, девушка попыталась с нами поздороваться, но получилось у нее неудачно: