Отец, сестра и бабушка нашли общий язык. Тамара, для своих семидесяти лет выглядела весьма свежо. Ухоженная, статная женщина с голубыми глазами и седыми волосами, зачесанными назад. Аврора пыталась делать вид, что ничего не произошло, да и вообще былого не вернуть. Видимо, бабушка не знала всех подробностей из жизни Аны. Только о несостоявшемся браке и то по чистой случайности. После отъезда сына в другую страну, она с дочерью также покинула город избавившись от нелюбимой невестки.
Большую часть дня Ана проводила у себя в комнате, ей не хотелось ни с кем видеться и говорить на не очень приятные темы. Да и силы не восстановились полностью. Семейных посиделок не было, в основном вместе ужинали и обедали Аврора и бабушка. Ана находилась у себя, а отец по делам.
Роберт тоже основную часть дня находился у себя, постоянно спал и показывал, что спит, только по вечерам собирался и уходил, не предупредив никого.
Их семейные посиделки тоже прекратились, все были напряжены, любая недоговоренность переходила в перепалку. В основном инициаторами были Лия и Ирена.
Спустя неделю отец постучал к Ане. Разговор был не из легких. Она должна была дать показания в суде. Это была ее идея, отец всячески пытался ее отговорить, но не удалось. Ни о каких планах она не рассказывала лишь сказала, если это поможет спасти еще кого-то она скажет, что помнит.
Каждый вечер в сопровождении отца, сестры или одного охранника Ана выходила на прогулку, несмотря на погодные условия. Она отходила на приличное расстояние и бродила по перелескам доходя до бора. Не возвращалась пока не замерзала. Однажды поздним вечером вернувшись с прогулки стала свидетелем беседы отца и бабушки.
Она интересовалась разводом Аны.
- В чем причина? - выясняла она.
- Это неважно, - ответил отец.
- А что люди скажут, ты не подумал об этом, город маленький, либо нормальное оправдание найди, либо выдай замуж снова ее, либо пусть ее заберут обратно.
- Это невозможно, ни один из твоих вариантов не будет исполнен.
- Вся в мать, - это проклятье продолжается, -произнесла бабка, - чего ей не жилось, кто они, я хочу знать причину развода, - продолжила женщина.
Дальше отец молчал, Ана вошла в гостиную:
- Папа скажи ей пусть замолчит.
Они резко обернулись.
- Что ты позволяешь себе, думаешь выросла, - разозлилась женщина.
- Некоторым жизни не хватает, чтобы прожить с одним единственным человеком, а для тебя это игры, вышла замуж, разбежалась и все, а фамилия, а ценности. Раз так, осталась бы с матерью, у нее тоже нет принципов и моральных ценностей.
Ана сжала губы, но не стала продолжать.
- Лучше бы тебя не было, – сказала и поднялаcь к себе.
- Не надо! - резко остановил Исаак мать, - ты ничего не знаешь, прошу тебя, просто не вмешивайся и не спрашивай ни о чем, то, что вы сделали с Иреной, мы никогда не разгребем.
- С Иреной, о чем ты, я не понимаю?
- Ты все понимаешь прекрасно, просто сейчас не время, мне не хочется возвращаться назад, не трогай больше моих детей, я сам все решу, Ана не вернется никуда, теперь я все решаю.
Ана странно ощущала себя, видимо, без препаратов она стала все по-другому воспринимать, трезво оценивать и решение пойти в суд, помочь следствию было просто желанием помочь кому-то еще. Считала ли она себя жертвой или жалкой по виду было не понятно. Либо она это тщательно скрывала, либо приняла, как есть, либо что-то замышляла?
Порой Ана выходила на балкон и на улицу в самые лютые морозы и стояла на холоде по несколько часов, иногда сопровождающие не выдерживали и сменялись. Сестра и бабушка не понимали, чего она добивается. Она просто закрывала глаза, останавливалась вдали от людей, пыталась прислушаться к тишине. Каждый шорох на деревьях или хруст снега, сломанной ветки, она воcпринимала по-новому, не как раньше.
Слушание по делу должно было состояться в понедельник в восемь утра.
Роберт, не предполагая, что Ана будет присутствовать, как потерпевшая сторона, снова направился в суд за новыми сведениями.
Процесс длился около часа, прослушали несколько свидетелей, осмотрели какие-то незначительные материалы, предоставленные сторонами, но ничего существенного. Роберт снова сидел там, затаившиcь на последнем ряду. Его волосы цвета пшеницы прилично отросли, он их зачесывал назад, а удлиненный хвост вплетал с тугую косу вдоль шеи. Его голубые глаза стали более суровыми, все было не так, как раньше. Он стал более агрессивным и более продуманным. И вряд ли он уже сошел бы с пути.
Заседание уже подходило к концу, он убедился, что отец что-то таит с Альбертом, раз уж ничего о том человеке не было заявлено и тут, внезапно, судья пригласил в зал заседания главную потерпевшую.
Роберт от удивления раскрыл глаза, не верил своим глазам и ушам, как это возможно, зачем ее мучить, что у них на уме, как она это выдержит?
Она вошла из боковой двери запасноговхода, все уставились на нее жалостливым взглядом. Отец стоял позади нее в шаге, Альберт еще ближе.
Так как Ана не только потерпевшая сторона, но и практически единственный свидетель, помимо сестры, ее слова были необходимы, наконец, после восьмилетнего молчания она решила высказаться.
Судья вполне душевно встретила ее и задала первый вопрос:
- Потерпевшая, что вы помните, расскажите все с самого начала, каждое слово имеет вес и возможность найти преступника.
Ана сначала взглянула на отца, затем на Альберта, затем кинула взор назад в зал, чтобы убедиться нет ли кого? Роберта она не заметила. Вернулась в исходное положение и ответила:
- Я практически ничего не помню, только отрывки.
- Вы можете рассказать, что именно произошло или какую-то значимую по-вашему мнению деталь, которая помогла бы суду выйти на обидчика.
- Со слов отца, думаю, Вы знаете все подробности, я даже столького не помню. Говорю же помню только отрывки.
- Человек, которого указывает ваш отец, это он, вы подтверждаете личность этого человека, это бы точно этот человек?
- Не уверена, - сказала Ана.
Отец резко поднялся
- Ана!
- Папа мне сказали сказать правду.
- Что ты такое говоришь дочка, ты же решила помочь следствию, зачем это делаешь?
- Ваша честь, я думаю нужно остановить допрос потерпевшей, думаю состояние здоровья не позволяет ей продолжить процесс, - вмешался Альберт.
- У меня ничего не болит, - продолжила Ана, - спрашивайте, я расскажу все, что помню.
- То есть, вы утверждаете, что обвиняемый не тот человек, а что на счет его племянника, он был там?
- Может быть был.
- Может, вы нам хотите, что-то новое рассказать, чего мы до сих пор не знаем?
- Может быть, если вспомню, мне нужно время..
- Хорошо, может вы нам скажете, сколько человек там было больше или меньше заявленных двух, не считая вашей сестры?
- Нет, не знаю, не помню. А с чего взяли, что было два? – уточнила Ана.
- Это слова вашей сестры и отца, свидетелей потерпевшей стороны.
- Но отца не было там и сестры тоже и он, -указала Ана на подсудимого и его не было там, за что его судите, он просто влюбился в сестру, а она в него нет.
Судья глубоко вздохнула, - вы понимаете, что вы вводите судебный процесс в заблуждение своими показаниями?
- Но вы же сказали говорить правду, где я соврала?
- Думаю, действительно, потерпевшая не в состоянии давать правдивые показания, так как не оправилась до конца.
- Почему это, я всего лишь говорю, что знаю и помню.
Альберт подошел, чтобы помочь Ане сесть на место.
- Зачем вы пришли, у меня ничего не болит, я в состоянии двигаться, - ответила она ему.
Все были в недоумении, включая Роберта.
- Если вам больше нечего добавить, вернитесь на место.
- Нечего, - ответила она, повернулась, чтобы уйти, но резко остановилась, - думаю есть. - Мне кажется, там было не два человека, а три или четыре, не считая моей сестры, но как мне вспомнить?
